Соланж ненадолго ушла, а потом вернулась со сборниками текстов в изящных переплетах. Взяты они были не из книжных шкафов, а из хранилища в задней части кабинета библиотекаря. Отличия в месте хранения не могли быть очевиднее, и поэтому я посмотрела на профессора с любопытством.
— Я так предполагаю, нам запрещено брать их на вынос?
— Правильно. Эти материалы не могут покинуть библиотеку, ведь мы окажемся в весьма затруднительном положении, если кто-то откажется их вернуть. Однако вы вольны читать их здесь, как вам угодно.
Я подошла, чтобы взять у Соланж толстые, тяжелые пачки текстов со словами благодарности, но Хартмут тут же шагнул вперед и взял их вместо меня. — Леди Розмайн, я перепишу эти тексты. Здесь есть сведения, которые не связаны с диттером, которые я тоже хочу узнать. Могу я попросить Филину помочь мне с этим?
— Конечно можешь. Хартмут, я доверяю переписывание вам.
Хартмуту потребовалось бы слишком много времени, чтобы переписать все тексты самому, поэтому он решил распределить нагрузку. Он оглядел библиотеку, затем озадаченно нахмурился, глядя на Соланж. — Профессор Соланж, я надеялся на стол побольше, чтобы мы могли переписывать их, сидя рядом друг с другом. У вас есть что-нибудь подобное, кроме каррелей?
— На втором этаже вы всегда можете приставить столы к друг другу, но так как это тексты, которые нельзя выносить, я бы предпочла, чтобы они оставались как можно ближе ко мне. Все новые студенты уже зарегистрированы, так что вы можете воспользоваться регистрационным столом в моем кабинете.
— Спасибо, — ответил Хартмут. — Мы будем работать настолько быстро, насколько это в наших силах.
С этими словами Соланж провела Хартмута, Филину и еще двух учеников в свой кабинет. Хартмут немедленно принялся за работу, распределив обязанности между собой, Филиной и остальными, сам он бегло просматривал документы, в то время как Филина поспешно готовила чернила и бумагу, которыми я их снабдила.
***
Вернувшись к стойке, Соланж с нежностью посмотрела на четверых студентов, и ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что остальные двое все еще нуждаются в её внимании. Но когда она все же это поняла, на её лице появилась веселая улыбка.
— Я могу еще чем-нибудь помочь? — спросила она.
Леонора встретилась взглядом с Корнелиусом и шагнула вперед.
— Гм. У вас есть какие-нибудь тексты о демонических зверях? Меня особенно интересуют те, которые подробно описывают, как охотиться на разных фей зверей, проживающих поблизости от Академии, каковы их слабости, сильные стороны и тому подобное.
— Если вы ищете что-то более подробное, чем обычные учебники, то на втором этаже есть свиток, который хранит ответы на все эти темы. Он довольно стар, но очень подробен.
Профессор, который специализировался на создании магических инструментов, однажды написал его, основываясь на своем опыте сбора ингредиентов, — все еще с той же веселой улыбкой объяснила Соланж, осторожно поднимаясь по лестнице. — Должна признать, это довольно странная просьба. Очень редко кто-нибудь, кроме профессоров, просит тексты, которые хранятся на втором этаже.
Профессора, по-видимому, использовали студентов, которые, вероятно, останутся в Королевской академии в качестве помощников преподавателей, в качестве посыльных за текстами и в других делах, и таким студентам часто рекомендовали читать все из того или иного раздела. Соланж упомянула, что она может точно сказать, какие студенты останутся в Академии после окончания обучения, основываясь на том, что они делали в библиотеке.
— Большинство студентов, которые приезжают в академию, не ищут в библиотеке ничего, кроме учебников, — объяснила Соланж. — В Королевской академии заведение связей и дипломатия ставятся выше учебы.
Учиться можно было бы и в родном герцогстве, но только в Королевской академии существовала возможность встретится с детьми одного с вами возраста из других герцогств. Как результат, в приоритете была социализация, независимо от собственных интересов студентов. Но, похоже, так было не всегда. В прошлом студенты получали свои штаппе только на выпускном, что приводило к тому, что многие были намного более увлечены учебой, чем общением.
— И все же, подумать только, что так много людей способны прийти в библиотеку, несмотря на то, что не прошло и месяца с начала этого семестра, — задумчиво произнесла Соланж. — Среди студентов из Эренфеста, похоже, немало очень усердных учеников.
Поднявшись на второй этаж, Соланж направилась прямиком к нужной ей книжной полке. Свитки, хранившиеся на ней, были очень похожи на свертки ткани, которые можно увидеть в магазинах, особенно учитывая, что крошечные деревянные бирки, свисающие с них, были очень похожи на ценники. Однако вместо того, чтобы осведомлять о цене товара, эти бирки использовались для идентификации свитков.
Один за другим Соланж проверила метки всех свитков на одной полке. Затем она вытащила один свиток, который она быстро и ловко закрепила на столе для чтения. Свитки, естественно, нельзя было переписать или прочитать, пока они были свернуты, поэтому на стойке для их чтения были особые приспособления — зажимы, в которых закреплялись концы свитка.
— Все так легко читается и так понятно. Здесь даже есть рисунки, — заметила я.
Свиток, написанный профессором, охватывал не только демонических зверей, но и демонические растения, и в нем были иллюстрации, которые нельзя было считать “плохими” ни в каком смысле этого слова. Я захотела прочитать его сама, когда мои вассалы закончат с ним.
Развернутый свиток был довольно длинным, а стол был устроен таким образом, что Хартмут и Филина могли читать с обоих концов одновременно. Рыцари-подмастерья были теми, кто больше всех остальных нуждался в информации о фей зверях, поэтому именно один из таких рыцарей-подмастерьев начал готовить чернила и бумагу.
— Леонора, не могли бы ты скопировать для нас это изображение? У тебя гораздо лучшие навыки рисования, чем у меня, — сказал Корнелиус, пытаясь переложить на неё часть своей работы.
— Я не против этого. Ведь искусство рисунка это то, что тебе никак не дается, не так ли, Корнелиус? — ответила Леонора, пристально глядя на него.
— Это определенно не моя сильная сторона, — ответил Корнелиус, смущенно отводя взгляд. Улыбка Леоноры, в свою очередь, была такой теплой и нежной, что у меня в голове что-то щелкнуло.
Подождите… А может ли…? Неужели Леонора влюблена в Корнелиуса?
Как только я это поняла, все встало на свои места. Я вспомнила, как Леонора спрашивала о брачных перспективах Ангелики, и осознав, что это значит, стукнула кулаком по ладони.
А, понятно! Леонора не хочет быть похожей на мою приемную мать, она хочет быть первой женой Корнелиуса!
Я молча возрадовалась за Леонору, и принялась подбадривать её про себя. Может быть, это было немного странно так судить с моей стороны, но мужская часть рода, возглавляемого Бонифацием, слишком уж была подвержена влиянию с его стороны. Они больше полагались на силу тела, чем на мощь разума, поэтому я очень хотела, чтобы Леонора послужила этакой прививкой от излишней самоуверенности мужчин, основанной на крепости их тел, добавив им так сказать «мозгов». В любом случае, все нашли необходимые нам источники сведений, поэтому я вернулась на первый этаж, чтобы продолжить чтение рыцарских историй.
**
Когда наступил полдень, Филина ушла на практические занятия. Трауготт также занял место Леоноры в качестве моего охранника. Он и Корнелиус немного поспорили о том, кто будет заниматься перепиской, и Корнелиус в конечном итоге победил в этом споре. Я из любопытства украдкой взглянула на его рисунки, но они оказались совсем неплохими. Если предположить, что он ранее вслух признал свою неумелость в этой области, то тогда мои собственные навыки в рисовании были просто в катастрофическом состоянии.
— Леди Розмайн, я тоже хотела бы как-нибудь обстоятельно побеседовать с вами, — сказала Соланж, когда я выходила из библиотеки. Мне потребовалось не менее секунды, чтобы понять, о чем она говорит, так как мой ум был полностью сосредоточен на книгах, но затем меня осенило, в конце концов мы обсуждали это совсем недавно.
