Расслабилась…
Боги мои, не оставьте меня без малой толики помощи…
Странный чужой осколок мыслей и чувств породил тихий шепчущий звон.
Разве родители могут бросить свое дитя?
Чья это мысль? Не моя…
Что за дитя?
Тьма в душе, расслоившиеся на осколки зеркала стенают безнадежно.
Обугленный до черноты череп скалится непристойно обнаженными зубами. На лбу, перечеркивая испещренную трещинами кожу, сочащуюся сукровицей, сияет корона. И тихо зовет подойти ближе, взять в руки, соблазняя властью. Шорох и шепот магии Зова наполнили помещение. Корона звала, но первыми ответ дали не мы.
Пришпиленное к стойке тело судорожно дернулось, зазвенели, ударяясь о стены, разложенные по местам клинки. Затянутая в грязную ткань мертвеца грудь заходила ходуном, то вздыбливаясь, то проваливаясь, как густое кипящее пузырящееся варево.
И спустя пару бесконечно долгих мгновений взорвалась ошметками легких и осколками ребер. В глубине, еще почти живой, трепещущей плоти свился клубок серебристых нитей. Они пульсировали, свиваясь в короткие толстые плети и спустя пару ударов сердца рассыпаясь тонкими полупрозрачными нитями, переливающимися в свете пары уцелевших светильников.
Рука легла на мягкую, чуть шершавую кожу рукояти. Напряглась, привычно ожидая удара жгучей боли.
Снова шепот среди осколков и отражений.
Вот так, правильно!
Какой осколок только что торжествующе пропел в сознании радостную песнь?
Не знаю…
Не боль, но вопрос затопил сознание, отрезая от реальности, наливающейся кровавым безумием.
Согласна?
Так правильно…
Согласна?
Разговор осколков, разрушение основы, мелко дрожащей от напряжения.
Разговор.
Кто, с кем? Сама с собой?
Согласна… с чем?
Просто: "Согласна?"
Взять, принять, согласиться.
Жить?
Выхода нет. Тропа Судьбы, вильнув, вывела к воротам Озера Забвения. Назад дороги нет, только вперед. По узкой, еле заметной дорожке, дальше, мимо, в глубину.
Моргнула, когда серо-синий комок в груди целителя вспучился.
Чему этот безумец открыл дорогу?
Сквозь затопивший меня первобытный ужас, заорала в голос, не зная кому:
- Согласна!!!
Ощутила, что вновь обрела власть над телом, застывшим было по воле… Чьей?!
Сдернула с подставки послушный клинок, вычерчивая сияющую дугу навстречу десяткам из сотен жгучих щупалец, со свистом вырвавшихся из обугленного тела, пришпиленного к стене.
Звон рушащегося на камни оружия, треск, крики. Те нити, что целили в меня, осели серым пеплом от единого прикосновения заклятого на крови лезвия. Но остальные…
Пронесшийся рядом с щекой перламутровый хлыст влип в стену, расползаясь по камню тонкой пелесой паутинкой-плесенью, оплетая его, проникая в щели кладки, натянулся, как струна, до неслышного ухом, но ощущаемого всем телом звона.
Рванулся назад, к истоку, пытаясь выдрать кирпич из стены. Почти получилось.
Сотни тонких переливающихся нитей заполнили комнату. Они жили своей жизнью, видно было, как по ним, как по сосудам, перемещается тусклый, бело-желтый свет, высасываемый из мира. Сила Замка, людей, застывших в нелепых позах так, как их застиг взрыв…
Кровь тяжкой волной плеснула через сотни пронзивших тело регента отверстий.
Обмякнув, он обвис на превратившихся в пульсирующие копья щупальцах. Серая паутина стремительно оплела тело, вгрызаясь в кожу. Тонкий белесый кокон, сохраняющий человеческие очертания, начал медленно передвигаться ближе…
Черный Принц, в долю мгновения уловив дрожание пространства, предупреждающее выброс, стремительно развернулся, дергая куклу некроманта и прикрываясь ее телом.
И застыл, пришпиленный к стене у двери всего одной нитью.
Сознание расслаивалось все сильнее, и кальки медленно обретали призрачную плоть.
Охотница любопытно склонила голову.
Что это? Роза Серрах…
Кровница хмуро оскалилась.
Похожа, но простой серебряной вилки будет недостаточно, чтобы избавиться от…
Коронованной твари с Изнанки.
Тихий, жадный до помутнения сознания шепот верей-аали.
И шелест осколков, странно ободряющий.
Ты справишься…
Я справлюсь? С чем?
Неважно… справишься.
Обратной дороги нет.
Атака. Да!
Осторожно коснулась кончиком лезвия ближайшей нити. Она осела еще одной кучкой жирного пепла. В неподвижном, тяжелом воздухе, полном душных кровавых ароматов, на грани дрожащего мира, среди витающих, переливающихся золотом облаков яда, я сделала шаг вперед.
Еще один взмах, плавный, осторожный. Легкое движение, преодолевающее скованность тела и боль. Меч послушен. Он льнет к руке и тихо поет.
Вперед, вперед…
Треск вырываемых из стены камней разрывает медитативное спокойствие. Осколки, поднимая тучи пыли, разрывают пространство, терзая барабанные перепонки резкой болью.
Занавес опускается, отделяя реальность от ощущений.
Звуки рушащихся потолков пропадают, заглушаемые шумом крови. Горячие капли заполнили уши, тонкими обжигающими ручейками побежали вниз, по шее. Пыльная пелена ударила в спину, заставляя сделать еще шаг, скрывая окружение. Мелкие осколки секли спину сквозь плотную ткань.
В кажущейся оглушающей тишине изогнулась, уворачиваясь от стеганувших воздух полупрозрачных плетей. Бешеный стук сердца, гуляющий в пустой голове, как колокольный звон под гигантским куполом и шелест на грани ускользающего сознание составляют мне компанию в этом опасном танце.
Я знаю, да… мне подсказывает ветер, кружащаяся пыль и нежные касания Вуали, что за стеной, надсаживая горло, кричат что-то невразумительное стражники, что рушащиеся стены сотрясают пол подземелья, хрипит с пробитым горлом регент, торопливо шепчет герцог, выставив перед собой руки и осторожно пятясь от свившегося перед ним клубка, болезненно медленно оплывающего под действием золотистого едкого яда. Как неспешно, по контрасту с яростно дрожащими щупальцами, оно продвигается вперед, все ближе и ближе к двери. Что Черный Принц буквально вгрызаясь в пространство, пытается, вцепившись голыми руками в пригвоздившее его к стене щупальце, выдрать его из тела. Как серая паутина окутывает его грудь и замирает, наткнувшись на незримую преграду. Как некромант, кружась ярким, но пропыленным пятном, распускает вокруг себя черную пелену, сплетающуюся с тем, что извергло тело целителя. Как эта смесь медленно, равнодушно подбирается к слабеющим от боли телам его врагов.
Я знаю…
Но не обращаю внимания.
Мое и только мое сейчас - стук сердца, гул крови, мягкий вкрадчивый шепот, ободряюще шелестящий в стремительно расслаивающемся сознании…
Охотница.
Сейчас я - Охотница, вливающаяся в ритм странной, но азартной схватки.
Шагнула в танце, изогнувшись, клинком описала темную плавную дугу, разрезая пыльный воздух. Разворот, гибкое скользящее движение между натянутых нитей.
Каменная крошка, сыплющаяся с потолка, забивает легкие.
Но зачем дышать?
Серый пепел щупалец оседает рваной волной.
Улыбаюсь прямо в мертвые, тусклые глаза. То, что осталось от целителя, внушает отвращение.
Клинок, подчиняясь легким движениям кисти, вновь очерчивает пространство. Нити рвутся с неслышным, но ощутимым треском. Обрубки, осыпаясь, хлещут по полу, вздымая вверх каменную крошку, иссеченная до крови кожа ноет.
Развернувшись вокруг оси, так, что взметнулся подол, прочерчиваю резкую границу.
Успеваю заметить в полуобрушенном дверном проеме капитана. Даверрея, прикрыв рукой окровавленное лицо, беззвучно шевелит губами.
Позволяю вести себя азартному вдохновению, захлестывающему сознание, отгоняющему боль и усталость. Разум окончательно разделяется, отдавая на откуп телу инстинкты, и погружаясь в сладкую дрему посланных кем-то видений. Иллюзии, вырастая перед внутренним взором, застилают пространство.
Танец меча возрождает воспоминания…
Звон колоколов под высоким куполом святилища. Яркий свет заливает серые камни, играет тенями на оживающих барельефах, которые, кажется, поворачиваются и внимательно следят за высокой стройной женщиной, ведущей к выложенному белым мрамором постаменту маленького мальчика.
Танец, разворот. Клинок поет, мир стонет, бьется в судорогах.
Шепот с Изнанки пробивается сквозь завесу, оглушает, лишает чувствительности.
Тишина!
Мальчик кладет руки на резной алтарь. Тихий гул, вспышка. Пораженный шепот стоящих в отдалении людей.
- Аватар, аватар, аватар…
- Зрящий глазами богов… наделенный силой богов… ведомый волей Грома и Молнии…
Мальчик растерянно улыбается, женщина, не скрывая струящихся по лицу горьких слез, смотрит вверх.
Пепел мешается с золотом, тьма - со светом, тишина - с ревом рвущихся в реальность тварей.
Стены содрогаются.
Танец… мелодичный звон зеркал, и среди затаившихся среди осколков сущностей тихим шепотом кто-то продолжает рассказывать…
