– Отец-командир... Боевые заклятья, чтобы разрушать или там сжигать, мне неведомы, – развела руками Ярина. – А то, что знаю, Заклятье Зеленых Мечей, Из Земли Растущих, здесь не поможет. Не хватит у меня сил через камень их протолкнуть...
– Ярина, Ярина, погоди! Погоди говорить, что ничего не можешь! А караульных усыпить? Или напугать как-то, чтобы они мечи от страха бы побросали?
– Не по сердцу мне это, отец-командир, – глухо ответила девушка. – Сон – великая благость. Он отдохновение дарит, душу облегчает; я благо воинам пошлю, а вы им ножами по горлам?!
Аргнист хмыкнул. Возомнила о себе девчонка невесть что! На войне ведь или ты, или тебя – третьего тут не бывает.
– Если с Орденом мы не справимся, то сама помысли, сколько поддесных деревень пеплом рассыпется! Рыцари-то, они ведь холопов не пожалеют!
– Так ведь и вы их не жалеете...
– Ладно. – Аргнист решил пока не спорить. – Ну а что бы ты сама сделала?
– Я? Сделала бы так, чтоб Орден сам из Мальдены ушел.
– Сам? Это как же?
– Да вот так. Обложить со всех сторон, перехватить подземные ходы – я их вам укажу, – а потом подбросить им известие, что королевская армия назад повернула. Они и сдадутся, если вы им свободный проход пообещаете!..
Она сумела убедить Аргниста дать ей попробовать.
И все прошло как по писаному.
Осыпаемые насмешками, понуро ехали прочь гордые рыцари, надменные магистры, тороватые капитулярии. Ехали безоружные, оставив всю богатейшую казну Ордена победителям. И на следующий день после победы Аргнист, просидев всю ночь с войсковыми выборными, объявил своим десяткам и сотням:
– Поелику, душегубства лишнего избегая, отпустили мы верхушку Ордена, нас в покое они не оставят! А посему войско нужно сильное, войско постоянное! Оно нашим и щитом, и мечом будет. Так зачем нам короли да правители? Разве десятники, сотники, тысячники ваши плохи? Короче, объявляем мы, что на всех орденских землях воздвигается отныне область Всевеликого Вольного Войска – оно и Рубеж от Орды защищать станет, и супостатам с юга дорогу сюда закажет. И все, кто здесь живет, воинами его станут! Не будет больше тех, кто только воюет, и тех, кто только в поте лица работает, за труд свой ничего, кроме пинков да побоев, не получая!..
Он сказал еще много чего – и слова его западали в души, и в сердцах собравшихся тут земли Ордена Звезды превратились уже в область Всевеликого Вольного Войска, где все мужчины обязаны были носить оружие и по первому зову войсковых набольших выступать на защиту родного края.
– Ну а теперь, – заканчивал свою речь Аргнист, – вам, войсковому кругу, надлежит избрать себе предводителя, сардара, которому вы все будете с охотой подчиняться и чьи приказы будете выполнять как свои собственные желания!
– Ты, отец-командир! – взревело многолюдство. – Аргнист – сардар! Аргниста в сардары!..
Старый сотник улыбнулся и покачал головой.
– Спасибо за веру в меня, сыны мои! Да только мне время приходит с вами проститься. Давно я дома не был, пора и возвращаться. А сардаром я б на вашем месте избрал Фрабара – муж он отваги необычайной и сердца доброго. А мне пора уходить.
Со всех сторон раздались возмущенные крики, но Аргнист лишь поднял руку, требуя тишины.
– Нет, решение мое неизменно. Может, я еще и успею к вам заглянуть – посмотреть, как дела идут. Помните, сыны мои, что на севере, за Рубежом, в Лесном Пределе, живут ваши братья. И Орда там чувствует себя как дома. Вот где еще для мечей дело! Я отправляюсь туда. Вас с собой не зову – пока. До времени. Кто знает, как все повернется...
Вскоре Фрабар был избран Всевеликим Вольным Войском своим первым предводителем, сардаром, а тысяцкие и сотские составили Вольный Совет, чтобы не зарывался бы сардар, не лихоимствовал и чтобы не смог новым королем на свободных землях воссесть...
А сам Аргнист, провожаемый едва ли не всем войском, верхом на верном Локране ехал по ведущему на север тракту. Он возвращался домой. Вместе с ним ехали Двалин и Ярина.
В Лесном Пределе отлютовала, как положено, страшная, гибельная зима. Правда, не в пример былым, выдалась она хоть и ничуть не менее холодной да вьюжной, но куда более спокойной. Орды почитай что и не стало. Редко-редко мелькнет шар стеноломов, проползет брюхоед-увалень или пропрыгает ногогрыз. Рогачей да хоботяр и вовсе не видно было. Сгинули куда-то, а куда – кто знает?..
Ну, народ-то, вестимо, духом воспрял. Повеселели, стали меж хуторами по легким лыжным дорогам друг к другу в гости бегать, песни играть, хороводы водить, любиться – дело-то молодое...
И только на хуторе Аргниста ходили все мрачные да кислые. Хозяин все не возвращался, и теперь едва ли кто надеялся его увидать живым. Однако Алорт ключи принимать упорно отказывался, а народ без хозяйского догляда начал помаленьку разгуливаться да расшаливаться. Деера-то ведь тоже не хозяин! Хозяйка она, тож немало, а все-таки не хозяин. Арталег, лишившийся разом и Сааты, и дочери, сперва жутко буйствовал – не больно-то, видать, вразумил его ужас тот, от которого он первые три недели спать не мог, от темного проема шарахался. Буйствовал, значит, жутко, хутор Нивена спалить грозился, да только слова те так одной пустой похвальбой и остались. Ходили они с Деерой и Апортом к соседям, совестили и стыдили Нивена всяко, что жену беглую укрыл, – а тому хоть бы что.
– Ну, соседушка, погоди, нагрянет Орда, зажжешь снова красный огонь – нипочем помогать не придем! – в запале посулил Алорт.
– Красный огонь, говоришь? – прохрипел с верха ворот Нивен – рожа красная, наглая, глаза навыкате – презирает. – Смотри, как бы тебе самому, сынок, оного огня зажигать не пришлось! А мне бояться нечего. Маг Эльстан у меня теперь живет, он ни одну тварь ближе чем на полет стрелы не подпускает! Да и то лишь по моему слову – чтобы панцирь там добыть али еще что из тварей полезное. Так что лучше себе помогайте! А тебе, Деера-соседка, стыд – невестку защитить не сумела! Арталег-то у тебя всем зверям зверь, то вся округа знает!
– То-то ты больно к своим милостив! – огрызнулась Деера, да только Нивена теперь так просто не проймешь.
– Что было, то быльем поросло. Только с моего хутора девки от мужниных побоев не бегали!
Вот и поспорь с ним. Так и ушли ни с чем.
Арталег после этого совсем несносен стал. Выделяйте меня, говорит, все, походил под отцом, под братом старшим – сам хозяином быть хочу. Тогда и жениться вдругорядь можно будет. За хуторского-то хозяина любая девка не то что пойдет – побежит, юбку задрав, каким бы он ни был...
Алорт упирался. Жалко было Аргнистову старшому делить отцом накопленное добро, а еще больше – в руки Арталега-дуралея отдавать. Он же все разом промотает да спустит! Хозяйствовать толком не научился, хотя и отец, и матушка столько трудов на него потратили! Куда такому в хозяева?! А ежели хутор Аргниста поделить, так и им, оставшимся, солоно придется. Хорошо, Армиол за меня стоит, а то бы все, разорили бы враз отцово гнездо...
К весне Орды стало чуть побольше, но тут наступило тепло, и она, как и в былые годы, откочевала куда-то на север. Надвинулась осмелевшая Нечисть, но это страхи были привычные. Жизнь текла...
А под самый конец месяца ростепеля с хутора Нивена бабьи быстрые языки весть принесли: родила Саата мальчика, своего Эльстана-полюбовника сына, значит.
Это было совершенно необычно. У меня никогда не было жены, женщины, принадлежащей только мне и никому другому. И меня никто никогда не любил.
Я хотел быть с ней. Я смотрел, как Саата возится с малышкой Киитой; как хлопочет по хозяйству, не допуская, чтобы я помогал ей под тем предлогом, будто это дела женские; как прядет долгими зимними ночами под вой бушующего на дворе ветра; как вышибает, тихонько мурлыкая что-то себе под нос.
А потом она сказала, что у нас будет маленький. Она не сомневалась, что сын.
Сын!... Я смотрел на других хуторских детей, на малютку Кииту; что-то было в них глубинное и древнее, словно из чистых их глаз, не ведающих ни лжи, ни предательства, ни корысти, смотрит на меня тот, кто однажды отправил меня в бесконечный путь по бессчетным мирам Великой Сферы. И не знаю, отчего так вышло, – взрослые на хуторе меня побаивались и сторонились, а вот дети, напротив, презрев запреты, кидались ко мне, едва завидев. Кидались и требовали то огненных фокусов, то сказки, то видений, а то снов, в которых каждому бы приснилось что-нибудь интересное. Правда, последним я их не баловал – как бы не решили навсегда в грезы уйти...
И вот от моего семени родится малыш. Кем он будет? Человеком, Смертным, или же, как я, вечным странником, чей удел – разгадывать тайны и секреты бесконечных миров?...
Он явился в мир точно в срок – крепкий серьезный бутуз, черноволосый и черноглазый. И, едва заглянув в его глаза, я понял, что ему уготована высокая и страшная судьба – там, в этих глазах, я увидел двери в Беспредельность, те самые двери, сквозь которые я проходил несчетное число раз. Он не был человеком. Он имел тело, подобное человеческому, но дух его... Я не мог ошибиться – дух его был наделен великими Силами. Настанет день – и они пробудятся для поистине великого дела.
