что умершие предки или похвалят, или вразумят юные дарования, вёлся издревле один праздник – Задушница, поминание ушедших родных.
– И когда вы вернётесь?
У потерянных не было выбора, и Элина оставалась в Академии. В этот раз жаловаться не хотелось – не стёрлись ещё воспоминания прогулок по выжженым землям с полунощной стороны. Однако для всех них «праздник» не имел смысла. Какой прок скорбеть и молиться Богам, если куда проще отправиться к праотцам лично, чем навестить живых?
– К Масленице точно, – ответила Аделина за всех. – Повезло что в этом году не нужно выбирать!
Большинство уехало, ведь в первую очередь это был всё же семейный праздник. Вместе с Элиной остались лишь Аврелий и Демьян.
– В этом году мамы решили повременить с семейными сборами, – объяснил Аврелий. – Они купили новый дом, поменьше и отдалённее, и теперь во всю обустраиваются. Конечно, из большой семейки остались только я и пудель Лори, другие давно самостоятельные. Хотя Кристи и подумывала вернуться… Но даже так не представляю, куда потом будут укладываться десять плюс человек. Пусть дружно разводят кемпинг и палаточный городок, свою комнату я им не отдам!
Демьян же ответил куда проще и прозаичнее:
– Все заняты.
Поэтому в ясное утро первого марта они втроём распластались в общей гостиной и листали нудные книжки в поисках хоть какого-то намёка на клятвы. Элина стала задумываться всё чаще: а вдруг им не удастся? Вдруг им придётся повторить Дващи денница? Выбрать кому суждено жить, а кому умереть? Как будто ответ не очевиден. Время утекало сквозь пальцы, и если они не отыщут ничего, выбора то и не останется.
– Вот, правда, уже скоро начнётся эта их «панихида», а я за всё это время только и прочёл, как Князья Вершины и Утёса враждовали, и враждовали, и враждовали. Им будто заняться больше нечем было. Ещё и летопись вели.
– Нечем, – подтвердил Аврелий, скрючившийся в кресле. – Представь тебя окружают одни горы да поля. Люди дремучие. Даже книжек мало, да и не все читать умеют. Вот и получается: либо пиры закатывать, либо воевать идти. А драться оно и то веселее.
– И как ещё человечество не вымерло?
– Так даже сплетни и драки не сравнятся с кое-каким другим любопытным занятием.
Элина неловко рассмеялась, прикрываясь книгой по самые уши. От скуки и безысходности пора было лезть на потолок, и она рада, что страдала не одна.
– Что обычно устраивают в Академии сегодня? – Аврелий забросил книгу.
– То же что и дома, – Демьян пожал плечами. Все три года он никуда не уезжал. – Только с расчётом, что наше кладбище это храм Морены. Как по мне единственный плюс – это вкуснейшая кутья.
– А как же повспоминать ушедших предков?
– Им хватит и пяти минут. Разве мы не почитаем одним своим существованием? Поступками, привычками? Мне вот всегда говорили, что музыкальный дар мой пришёл от дяди Стивы. Якобы вместо колыбельных он наигрывал рок. Поэтому хватая гитару иной раз я вспоминаю его.
Как много общего. Мысль о Жене пронеслась вспышкой. Он точно согласился бы с Дёмой. Как сейчас помнила строчку: «Вместо слёз вспоминайте с улыбкой».
– Возможно. Но обряды не просто так создавались. Может, если начнём противиться, мёртвые предки будут приходить во снах и в конце концов заберут с собой, – больше нагоняя жути, возразил Аврелий.
– И какой им смысл? Тут переживать надо, что Род зачахнет, а не косить наследников из-за невежеств.
– Хорошо, что нам этого не понять, да? – и Элину не оставил без внимания. – Пусть мы безродные ведающие, зато свободные. Представляю сколько нужно проводить обрядов, балов и встреч.
– Хуже этого только работа с документами и бухгалтерией, – вздохнул Демьян. – Пока что семейным бизнесом и «процветанием Рода» занимается дед. Но он уже завёл шарманку: «годы берут своё, пора дать дорогу молодым»…На самом деле ему больше хочется посмеяться с моих потуг и паники, я-то знаю.
Элина прикусила себе язык, лишь не сболтнуть ничего глупого. Она никак не могла смириться с выбором Дёмы – семья вместо таланта. Это так не справедливо. Какой из него финансист, директор?
Когда колокол прозвенел четыре раза, оповещая всех о начале Праздника Скорби, они трое отложили книги, встали, а потом переглянулись.
– Может, ну его? – озвучил общую мысль Дёма. – Проверим кару небесную за непослушание?
Элина кивнула, а Аврелий заговорщицки предложил:
– Есть у меня одна идейка.
***
Солнце стояло в зените. Ветерок разгонял облака. Крадучись, они свернули по тропинке к лесу. Осенью здесь проводились занятия, а зимой всё замело приличным слоем снега.
– Ты точно знаешь куда идти? – спросил Дёма.
Они шли дальше и дальше, пока тренировочные полянки не остались позади. Так исчезла и расчищенная тропинка под ногами. Теперь им приходилось самим протаптывать путь.
– Знаю! – отозвался Аврелий, взмокший от непривычной активности. Они, созидатели, не для того были созданы. – Мы оставили себе метки. Видите?
На стволах деревьев и правда повязаны были красные ленты.
– Странно, почему сюда ещё не выстроилась очередь? А то если посмотреть, – Элина оступилась, и Демьян тут же подхватил её, не давая упасть. – Спасибо. Если посмотреть, никаких следов вокруг.
Глава ? Финал
– Итак, как вы теперь наглядно видите, ни один здравомыслящий ведающий не станет лезть в гнездо дрекавцев.
Агния Авдеевна удостоверилась, что все срисовали с доски излишне подробную схему о методах борьбы с дрекавцами, где два раза подчёркнутым значилось: «Бежать!», а затем безжалостно всё стёрла.
– И не забудьте, что в следующую пятницы уже начинается сдача проектов. Если первая десятка не подготовится, пеняйте на себя. Поблажек не будет.
– Ещё бы, – пробубнил кто-то тихо с задней парты.
Странно, но Аглая Авдеевна не обратила внимания. Она смотрела на наручные часы, отсчитывая время, а потом и вовсе огласила, огорошив всех:
– Мне нужно срочно отойти. Вы посидите спокойно до звонка? Тут и осталось-то десять минут.
Глупо отказываться от такого щедрого предложения – они дружно закивали. Кто-то уже пересел и зашушукался, сдерживаясь всё занятие, кто-то, наоборот, оградился от внешнего мира книгой или наушниками.
Однако дверь не успела закрыться.
Раздался оглушительный взрыв. Стены затряслись, с потолка посыпалась побелка. Ученики кинулись на пол и спрятались под парты.
– Нет, нет, нет, это не серьёзно! Твою мать! – услышать такое от хладнокровной Аглаи Авдеевны значило попрощаться с жизнями. – Вставайте живо! Уходим, на выход!
Все в паники ринулись в коридор. Только там уже столпился другой класс, и началась настоящая давка: одни прорывались вперёд, толкаясь и пинаясь, другие метались из угла в угол, путаясь под ногами. Но самыми худшими оказались те, кто не считал случившееся страшным, настоящим: «Да вы чего! Это просто очередная проверка безопасности, а взрыв – так, пустяк, чтобы добавить экшена!».
Недолго держался их оптимизм. Когда чудом все они вывалились на улицу, о всякой надежде позабыли.
– Хотя бы не надо сдавать экзамены, – нервно выдал Лера.
– Ага, придурок, потому что мы
