– Ниже по течению, в десятке километров от Белого городка, у излучины, должен расти приметный одинокий дуб. В трех шагах от него в сторону реки… – Речь оборвалась, девочка тяжело задышала.
– Ну, хоть что-то, – вздохнула Роксалана, стаскивая пакет с ее головы. – И все равно разговаривать так неудобно. Нужно придумать что-то другое.
– Ну, ты тварь! Сволочь! Потаскуха! – продышавшись, смогла выплеснуть свою ненависть Ольга.
– Да ладно тебе, я ведь не со зла, чисто по необходимости. – Миллионерша обошла стул, сунула девочке в нагрудный карман пачку банкнот: – Вот, тысяча евро. Как видишь, я не хочу тебя обижать и ссориться. Тяжелое испытание – хорошая оплата. Вот только ребята мои отвязывать тебя пока не станут. А то наделаешь глупостей сгоряча: порвешь деньги, побьешь посуду, поцарапаешь мне лицо. Зачем? Посиди чуток, успокойся. Через час эмоции спадут, и ты сама поймешь, что получить годовую зарплату за пять минут работы – это очень выгодная сделка. Кстати, утка и кальмары в твоем распоряжении. Все как обещала. Так что отдыхай, мой рыжий телефончик! – Роксалана потрепала ее кудряшки. – Мы еще увидимся.
Как это ни было обидно, миллионерша оказалась права. Где-то через четверть часа скуки бешенство выдохлось, и Оля стала подумывать о том, что, если деньги порвать, это все равно ничего не вернет и не изменит. А так у нее будет хоть какая-то компенсация. Ненависть к Роксалане у девушки, правда, все равно осталась, но она и раньше особой теплоты к этой самодовольной нахалке не испытывала. Еще через полчаса Ольга уже прикидывала, на что сможет потратить столь нежданно свалившиеся на нее деньги. Успокоившись, она поняла также и то, что изрядно проголодалась. Глупо бить посуду и оставаться голодной, если можно спокойно и практически задаром поесть…
Когда через час один из бугаев, зайдя в кабинет, перерезал пластиковые хомуты, Ольга ограничилась лишь коротким: «Козел!» – да и то без всяких эмоций. Понятно ведь, что телохранители просто приказ выполняли. Уроды, само собой! Должны понимать, что неправильно поступают. Однако… такая уж у них работа.
– Вам больше ничего не нужно? – вежливо поинтересовался мордоворот.
– Иди в жопу! – не удержалась она.
– Как скажете, – невозмутимо поклонился телохранитель и вышел из кабинета.
Оля придвинула к себе блюдо с салатами и взялась за вилку, проигнорировав заботливо упакованные в пергамент кипарисовые палочки.
Увы, глаза девочки оказались куда более голодными, нежели желудок, и своих сил она не рассчитала. Отпробовав все салатики, съев несколько палочек кальмаров, закусив свиными ушками, она поняла, что употребить утку уже не в силах. Не помогло даже вино – бутылка кончилась с удивительной стремительностью, почти не затуманив мозг после пережитых волнений, а заказывать новую Оля не хотела. И дорого, и противно. Вот все равно не лежала у нее душа засиживаться за оплаченным Роксаланой столом.
– Как она там сказала? «Мы еще увидимся»? Вот тварь! Чтоб тебя гориллы за хорька приняли… – Девушка промокнула губы матерчатой салфеткой. – Опять небось цирк с убийцами или грабителями задумала! Интересно, где и когда?
Решительно покинув китайский ресторан, Оля прогулочной походкой отправилась по улице в сторону зоопарка. Она была не очень уверена, что желает возвращаться к чистке вольеров. По крайней мере, сегодня. И когда на глаза попалось кафе «Париж», ноги ее как-то сами собой свернули к двери и пронесли к стойке бара.
На вид заведение было не из дешевых: мореный дуб, медные светильники, толстые ароматические свечи в подвешенных перед окнами фонарях. Однако тысяча евро в кармане придавали Оле решимости.
– Эй, человек! – подозвала она официанта. – Крымской мадеры бокал мне налей. И бутылку далеко не прячь.
Развязное поведение и громкий голос привлекли внимание посетителей: немолодой пары за одним столиком, коротко стриженного мужчины, голова которого походила на румяный вантуз, – за другим, и плечистого парня в похоронном костюме – за третьим. Кафе было небольшим и особой популярностью, похоже, не пользовалось.
Бармен в ответ на такое обращение поморщился, но требование исполнил. И даже паспорта не спросил.
Оля, потихоньку расслабляясь, глотала пряное вино редкими, но большими глотками.
– А ну, на пол все! – В дверь, едва не разбившуюся от резкого удара, влетели трое мужчин в масках и черных комбезах, с пистолетами и автоматом. – Лежать! Лицом вниз!
– Роксалана совсем умом тронулась, – устало покачала головой девочка, глядя, как посетители валятся со стульев. – Хоть бы пару дней выждала, что ли? Дура крашеная…
– А ты поднимайся! – Двое схватили «вантуза» за шиворот. – С нами пойдешь! Рустик поговорить с тобой хочет.
– Чего таращишься?! На пол, сказано! – Третий навел пистолет на Ольгу: – Упала быстро, шмара!
– Бабкой своей командуй, кретин! – презрительно сплюнула девочка.
– Пулю захотела?! – Мужчина придвинулся, вытянул руку, едва не касаясь кончиком ствола ее лба. – На пол упала!
– А ноги раздвинуть? – Оля запустила руку за прилавок, поймала за горлышко какую-то бутылку и с разворота опустила на голову актера. Послышался громкий хлопок, бутылка рассыпалась, а мужчина, подняв ствол к потолку, свалился на пол, шипя бесчисленными пузырьками. – Шампанское, – сделала вывод Ольга, бросила на тело уцелевшее горлышко и прихлебнула мадеру из своего бокала: – Как же вы меня достали…
Двое других налетчиков замерли и отпустили ворот жертвы – «вантуз» шустро забрался под стол. Автоматчик передернул затвор, поднял ствол.
– Что-то не ясно? – спросила Оля. – Пошли вон отсюда, пока тоже не схлопотали! Я сегодня не в настроении в шутки играть.
Мужчины неуверенно переглянулись. Девушка сделала еще глоток.
– Ты кто? – спросил автоматчик.
– Роксалане привет передайте. Она все популярно объяснит.
– Кому?
– Ей самой!
Заминка длилась недолго. В кармане автоматчика что-то пискнуло, он ругнулся:
– Время! Мусора рядом.
– А этот? – уже отступая, навел ствол на лежащего товарища второй.
– Плюнь. Все едино он нас не знает… – Они опустили оружие и выскочили за дверь. Через миг там громко взвизгнули шины.
– Клоуны… – поморщилась девочка и повернулась обратно к стойке.
– Учись, дебил, – стриженый мужчина вылез из-под стола и неожиданно пнул ногой молодого, в «похоронке». – За что я тебе деньги плачу?
– Ну, я… У них… это… – неуверенно забормотал тот.
Снаружи взвизгнули тормоза, в кафе вбежали пятеро полицейских, опять с пистолетами.
– Всем оставаться на своих местах! – во всю глотку заорали сразу двое. – Где грабители?
– Один здесь… – Официант указал за стойку пальцем и заботливо подлил Оле еще вина. – Остальные сбежали.
– Граждане, приготовьте документы! Попрошу никого не уходить до составления протокола.
«Круто… – решила девочка. – Теперь у меня точно есть отмаза на работу не идти. Никто не придерется».
Оформление бумажек затянулось на пару часов. Но еще в конце первого бармен, вернувшись из зала, принес ей бутылку вина с французской этикеткой:
– Виктор Аркадьевич хотел бы вас угостить. Это от него.
Оля оглянулась на столик со стриженым бедолагой, попытавшимся ей улыбнуться, и покачала головой:
– Передай, что я старперами не интересуюсь. Пусть клеит кого-нибудь другого. На мою мадеру у меня как-нибудь у самой хватит.
Парень пожал плечами, отступил, пряча бутылку, но уже через несколько минут рядом с Олей присел на тумбу сам Виктор Аркадьевич:
– Простите, девушка, но вы, видимо, не так меня поняли. Вы только что спасли мне бизнес. А может быть, и жизнь. Я просто хотел выразить вам свою благодарность. Без всякой задней мысли. Если вам не нравится вино… Хотите, могу выплатить вам денежную премию. Какая сумма устроит вас в качестве компенсации?
– Какая? – Оля мотнула головой, которая уже не очень надежно удерживала ее мысли. Все же внутри у нее были полторы бутылки мадеры. И это не считая китайской «сливянки». – А во сколько ты ценишь свою жизнь?
– Что? – не понял ее «вантуз».
– Мужик, ты хочешь заплатить за спасение своей жизни, правильно? Ну, так и скажи, во сколько ты ее ценишь! В десятку, в сотню, пятьсот? Рублями меряешь, евро или долларами?
Виктор Аркадьевич набычился, думая над ответом. Оля хмыкнула и хлопнула его по плечу:
– Ладно, мужик, не парься. Жизни я спасаю бесплатно. Хобби такое. Кормят же меня макаки и гамадрилы. Не то чтобы сытно, но на мадеру и брокколи хватает.
– Извините. Кажется, я повел себя глупо. – Мужчина поднялся с банкетки. – Издержки профессии, привык все измерять деньгами. Еще раз простите. Я вам очень благодарен. Надеюсь, мне удастся выразить свою благодарность не столь пошлым образом.
– Лучше не надо, – попросила Оля. – На этот год сюрпризов мне уже хватило. Хочу покоя и тишины.
