– Вы, Виктор Аркадьевич, не в театре, случайно, работаете? Уж больно вычурно выражаетесь!
– Просто я стараюсь быть вежливым. Я уже очень давно не общался со столь юными особами… К тому же я позволил себе проявить несколько повышенный интерес к вашей жизни, дабы понять, как наилучшим образом поступить в данной ситуации. Вы не обидитесь, если я предложу вам посетить бал для Золушки?
– В смысле? – насторожилась Оля.
– Бал как бал, вы как принцесса. Что до принца, то тут я ручаться не могу – но кто знает? Любопытство у тамошних гостей вы вызовете несомненно, журналисты и сплетницы туману напустят, побасенок насочиняют, фотографии ваши у себя в фейсбуках и журналах вывесят, комментариев насочиняют… При таком интересе принц вполне может появиться. Ну, а я сыграю роль старого короля. Раз уж я все равно не в вашем вкусе. Окунетесь ненадолго в светскую жизнь. Ну, а понравится она вам или нет – это уже вопрос второй.
– А вам нравится?
– У меня работа, – пожал плечами мужчина. – Мне нужно гидравлику нашего завода продавать. Прессовка, распрессовка, поддомкрачивание, мобильные столы, калиброванный инструмент. А чтобы продавать, нужно знакомиться с главами администраций, транспортных компаний, РЖД и так далее. Которые на такие рауты с примерно теми же целями и ходят. Это у нас вместо визитки. Гарантия, что говоришь с человеком, которого знают, который имеет связи, средства, положение. Не в Интернете же нам знакомиться!
– А принц будет тоже из гидравликов-администраторов?
– Гламурных принцев обычно называют «альфонсами», – улыбнулся Виктор Аркадьевич. – Очень советую не промахнуться.
– Не думаю, что гламурный принц клюнет на принцессу в джинсах и футболке.
– Не беспокойтесь, Ольга. Как раз с этим все будет проще простого. Послезавтра утром за вами заедет вот эта самая машина и отвезет вас… Ну, сцены женского счастья в виде шопинга, макияжа и массажа вы в кино наверняка видели? Боюсь, вам тоже придется все это претерпеть. После этого вы сами себя не узнаете… – Виктор Аркадьевич достал из кармана цветастый бумажный шарик, старательно развернул, протянул Оле: – Надеюсь, вас не смутит, милая леди, что ваше приглашение несколько помялось?
– Раз уж вы меня ангажируете, сударь, – девочка сделала вид, что раздвигает края юбки, и чуть присела в неумелом книксене, – то пусть оно останется у вас.
– Я могу опоздать.
– Тем более.
– Как скажете, Ольга. Тогда до послезавтра. – Виктор Аркадьевич поклонился, вернулся в машину, и та отъехала от тротуара.
– Гы… Светский раут… – усмехнулась Оля. – Интересно, а пиво там дают?
Она сделала пару неуверенных шагов и поняла, что тусоваться сегодня в клубе ей больше не хочется. В голове крутились сцены сказочных фильмов про Золушку, балы и зачарованных принцев. Вроде бы давно уже забылись детские сказки… Однако, оказывается, нет.
Сказок хочется всем…
В пятницу утром темная «Акура» и вправду ждала Олю у подъезда. Девочка выскочила к ней сама, не дожидаясь, пока позовут. Парень в похоронном костюме и с похоронным унылым лицом, увидев пассажирку, вышел из машины, открыл перед клиенткой дверцу. Оля замедлила шаг, поморщилась:
– Тебя Юрой зовут, да? Слушай, дружище… Ты меня извини, что я на тебя так, ни за что наехала. Меня тут последние месяцы всякие дебилы сильно достают. Ну, вот я и погорячилась. Ага?
– Ничего страшного, – поклонился парень.
– Точно без обид? – не поверила девушка. – Между нами мир – или мне просто отвязаться?
– Думаю, мир, – усмехнулся парень. – Ты на меня так наехала, что я просто ничего не понял. Так что можешь не извиняться. Я не обиделся.
– Тогда поехали гульнем? – подмигнула Оля.
– Кто погуляет, а кто и всплакнет. – Парень пропустил ее в салон и захлопнул дверцу. Обежал капот, запрыгнул за руль.
– Это ты о чем? Насчет «всплакнет»? – успела насторожиться девочка.
– Алевтина после косметического салона обычно в слезах выходит и каждого сквозняка пугается. Они же там на лице все вычищают, выдавливают, выщипывают и полируют. Жуть, говорит, как больно.
– Это еще кто такая?
– Дочка Виктора Аркадьевича. – Парень выехал со двора. – Примерно твоего возраста, кстати. Ей уже четырнадцать. Но за кожей следит. Мама научила. Ты, кстати, про нее их не спрашивай, так лучше будет.
– Кого про кого?
– Виктора Аркадьевича про жену. У нее с онкологией что-то было. Больше года назад похоронили. Он с тех пор больше ни с кем даже не знакомится. Переживает очень. Ну, а Алевтина – сама понимаешь… Мама все-таки.
– Вот оно что… – Оля перестала улыбаться. – Спасибо, что предупредил. А ты, кстати, кто? Шофер или телохранитель?
– Нанимался в водители, – усмехнулся Юра. – Потом на шефа наезжать стали, он меня на курсы отправил. Разрешение на травматик оформил. Но, если честно, хреново у меня получается. В рыло, в принципе, дать могу. Но когда все быстро происходит, теряюсь маненько. Ну, как тогда, в кафешке. Пока соображал, уже мордой в пол положили. Про ствол вспомнил, только когда все уже закончилось. А ты там лихо… Бутылкой по кумполу осадила…
– Я же говорила. Достают меня сильно последнее время. Вот нервы и шалят. Так куда мы едем?
– Виктор Аркадьевич заказал тебе стилиста. Он будет делать из тебя гламурную кису. Мое дело привезти и увезти. И чемоданы с покупками забрать. Время, кстати, еще есть. Можем куда-нибудь завернуть, хряпнуть по паре рюмашек. Для храбрости перед косметологами.
– Да ладно, вези так. Буду получать удовольствие на трезвую голову…
* * *
В жизни «праздник с золотой картой» оказался совсем не таким веселым и счастливым, как его показывают в кино. Прежде всего Юра не обманул, и после процедуры «очистки кожи» лицо у Оли горело так, словно его ошпарили кипятком. Питательная маска с мятой и шалфеем эту боль несколько притушила, но от каждого дуновения ветерка девочка и вправду вздрагивала, как от оплеухи. Потом ее поджаривали в солярии, убирая тени и неравномерности «рабочего» загара, потом маникюрили с чисткой кожи и макияжили с выщипыванием «лишних» волосков.
Следом тетка по имени Лариана с соответствующей имени дурацкой внешностью: в красном пиджаке длиною в шинель, зеленом бадлоне и огромных очках в роговой оправе – повела клиентку подбирать одежду. После пятнадцатой примерки Ольга взвыла и запросила пощады – она больше не хотела на светский раут. Она хотела домой, в милый, тихий обезьянник. Но ее отпаивали кофе и шампанским, а затем тащили из отдела нижнего белья в обувной, а из обувного – обратно в отдел верхней одежды.
К шести вечера Лариана наконец-то удовлетворилась экспериментами и подвела свою жертву к зеркалу. Из-за стекла на Ольгу взглянула незнакомая девушка с высоко поднятыми над головой, непривычно яркими волосами, среди которых сверкала на двух заколках россыпь изумрудов. Платье было тоже зеленым, но состоящим из двух частей: похожий на шарф ворот-хомут мягкими складками огибал плечи и скользил через грудь, пряча худобу и того, и другого, ниже ткань плотно облегала стройную талию и рассыпалась в плиссировку, скрывая под собой костлявые бедра. Впервые в жизни Оля поняла, что она не тощая. Она – стройная!
– Эту жалкую дешевку мы выбросим в помойку, – модельерша сняла с ее шеи амулет, – а декольте украсим изумрудным колье из белого золота. – На шее девушки в зеркале переливчато засверкали драгоценности. – Теперь браслет на плечо, сейчас это безумно модно, и сумочку со стеклярусом. Бижутерия, конечно, но в цвет подходит.
Тетка отступила, похмыкала и наконец кивнула:
– Теперь все! Ну что, милочка? Будем носить или сразу за дверьми половину повыбрасываем?
Ольга подняла ладонь, пошевелила пальцами, убеждаясь, что отражается именно она, и уверенно кивнула:
– Будем носить! Зря, что ли, мучилась?
Как выяснилось, наведение красоты – труд куда более долгий и кропотливый, нежели банальное руководство предприятием. Ольга опоздала к назначенному времени почти на полтора часа. Когда девушка вышла из дверей салона, «Акура» стояла уже у порога, а Юра торопливо грузил в багажник объемистые картонные коробки. Виктор Аркадьевич прогуливался возле капота, о чем-то оживленно беседуя по телефону. Однако, увидев девушку, он вздрогнул, отключил трубку, шагнул навстречу:
– О черт!
– И вам здравствуйте, Виктор Аркадьевич, – улыбнулась Ольга.
– Зовите меня просто Виктор, – пробормотал мужчина. – У них там, гламурных, так принято. Ну, типа, как на Западе.
Он спохватился и открыл перед спутницей дверцу.
Спустя тридцать минут оба под руку поднимались по красной дорожке. Плечистый, уверенный в себе король, костюм которого ловко маскировал появившийся животик, и статная юная девушка, буквально все одеяние которой резко подчеркивало рыжину ее волос. Оля ощущала на себе всеобщие взгляды, однако отлично знала, что выглядит великолепно, а потому не смущалась и только шире раздвигала плечи и гордо вскидывала подбородок. По жилам ее струился жидкий огонь, а глаза сверкали, словно у рыси, внезапно очутившейся в окружении ничего не подозревающих кроликов.
