– Ты всё сделал правильно, – с чувством объявил зверю Стан, протягивая ему руку, – спасибо, что успел. Иначе… мы все валялись бы сейчас под этими кустами. Если бы не ты…
Он говорил громко, не волнуясь, слышит кто-либо или нет, сейчас это не имело значения. Всё равно никто не видит, остальные пассажиры сбились в кучу и даже вздохнуть боятся от страха. А те, кто услышит, не поверят и не станут повторять бредни определённо двинувшегося умом парня.
Его собственное восприятие, по-видимому усиленное присутствием мангура, показывало спутников кучей зелёных комков, и Стан теперь точно знал: зелень – это страх. Только в ауре Таша было спутано несколько цветов, но зелень таяла с каждой секундой. Мощный мужик.
Наверное, правильнее всего будет посвятить его в свои планы: в одиночку Стану не под силу довести Хо до места. А хутама нужно разворачивать в обратную сторону. Сидящие в засаде бандиты не пощадят никого, а ввязываться с ними в драку нельзя – по прибытии в деревню придётся всё объяснять властям, вскроются настоящие имена, и наверняка это не порадует коменданта.
– Таш, иди сюда, – решив долго не сомневаться, выразительно кивнул Стан охраннику, и когда тот нехотя отошёл от друга, тихо спросил: – Как он?
– Плохо, – не стал кривить душой тот, – до утра не доживёт.
– Я помогу… сделаю так, что будет жить, – уверенно пообещал парень. – Только ты ничему не удивляйся, ладно? И отправь его сейчас с хутамом назад, он ведь сумеет выкрутиться? Вперёд ехать нельзя, там ждут пособники этих убийц.
– А мы? – остро глянул Таш.
– Мы пойдём пешком. Потом придумаем, как обхитрить тех, кто не поверит, что нас съели мангуры, а пока просто спрячемся.
– Ладно, лечи. – Похоже, у охранника было золотое правило: решать проблемы по мере их поступления.
– Помни, ты обещал не удивляться, – так же шёпотом предупредил Стан. – Давай, положим его вот тут, на травке. И скажи путникам, чтоб сидели тихо, а то… ну, сам что-нибудь придумай.
Пропитанные кровью тряпки, которыми Таш обмотал раненое плечо друга, Стан снимал осторожно и тут же небрежно отбрасывал – они больше не пригодятся. Лекарям лучше такое не показывать, они вовсе не дураки.
– Иди сюда, – тихонько, почти мысленно позвал мангура, – нужно его вылечить… но не до конца. И так, чтоб никто не понял, что рана была смертельная.
Зверь понятливо хлопнул ресницами, придвинул к умирающему огромную морду и осторожно погрузил в рану розовый лоскут нежного языка.
– Что он делает? – Таш почти шипел.
– Лечит. Молчи. Всё потом, – одними губами шептал Стан, следя за раной Памо с помощью новообретённой способности. – Всё. Теперь дай твою руку.
Правду говорят, ничто не убеждает людей лучше, чем собственный опыт.
После того как мангур лизнул рану охранника и она прекратила кровить, аура аборигена потеряла остатки зелёного и синего цвета. Зато засветилась солнечно-жёлтым любопытством.
Не сейчас, фыркнул про себя Стан, успевший за это время затолкать за пазуху всех котят. Как выяснилось, они выкатились из кибитки за ним следом и сидели в кустах, не мешая старшему собрату вершить правосудие.
– Положи Памо в повозку и незаметно возьми с собой самое необходимое, – уверенно скомандовал Стан наёмнику, – а возчику скажи, пусть едут назад. Можешь соврать, будто мы попробуем задержать мангуров, и если они нас съедят, пусть не забудут помолиться.
Совершенно идиотское объяснение, но обезумевшим от страха людям и такое сгодится.
Таш сделал даже больше: не только выбросил из кибитки пару мешков, но ещё и объяснил пассажирам, что собирается сделать из вещей костёр, чтоб отпугивать зверей, сожравших девчонку-послушницу и его племянника. Клетку, где вёз котят, он оставил в повозке намеренно: пусть те, кто станет проводить дознание, думают, что зверь напал из-за малышей.
А напоследок забросил в повозку трупы киллеров, объяснив воспрянувшим духом пассажирам, что негоже оставлять их на съедение зверям.
Стан поморщился, но спорить не стал. Решил, что тоже будет разбираться с проблемами по мере поступления. И самая главная у него уже была – как бы добраться до Хамшира живыми.
Это открытие потрясло Костика больше, чем он мог бы предположить. Даже больше, чем встреча с морянами.
Ведь такие уши бывают только у эльфов!
О, эльфы!
Легендарные сказочные существа, имеющие связь с растениями и стреляющие из лука как боги!
Что?! Из лука? Хиппонский городовой, вот это он влип! Разве мог Костик даже предположить такую засаду – сдавать экзамен самим эльфам?!
Теперь можно ничуть не сомневаться, эта затея провалится с грохотом. Ну что ж, как говорит дед, из каждой неудачи человек вместе с шишками выносит и крупицу полезного опыта. Значит, и ему не нужно заморачиваться, просто воспользоваться исключительной возможностью познакомиться с настоящим эльфом. И может, даже поговорить с ним – на вид он ничего так, вежливый. Костик заулыбался: да ведь он никогда о таком и не мечтал, запросто разговаривать с русалками и эльфами!
– Сюда, – коротко предупредил Васт, сворачивая за угол, и бросил на Тину беглый изучающий взгляд.
Костик не сразу сообразил, отчего разом посуровело лицо лучника, осуждающе поджались губы и презрительно прищурились глаза. Однако особо задумываться не стал – ну мало ли, бывает. Может, голова вдруг заболела.
Понимать Тина начала немного позже, когда они вошли в узкий длинный дворик, расположенный вдоль дальней стены крепости. С двух сторон дворик, оказавшийся полигоном для стрелков, запирала эта самая крепостная стена, стоящая почти под прямым углом, с третьей, самой длинной, – каменный забор, усиленный нагромождённым поверх него плетнём. С четвертой, торцевой, стороны была лёгкая ограда, защищающая небольшой тенистый садик.
На крепостную стену вела обычная деревянная приставная лестница, рядом с ней Костик заметил двери в расположенные в толще стены помещения. То ли склады, то ли караулки. В ближнем углу, между оградой садика и стеной, стояли потемневшие от времени и обтёртые до блеска скамьи, и на них предавались ничегонеделанью шестеро парней.
И все они были блондинами. Симпатичными, насколько мог судить Костик, точно знавший, какие ему нравятся девушки, но никогда не понимавший, почему одного парня одноклассницы, шушукающиеся на переменах, называют няшкой, а другого даже в упор не замечают.
Блондины, завидев Васта и Тину, оживились было, как все нормальные скучающие люди, обнаружившие приближающегося к ним новичка, и тут же скисли. Причём так резко и откровенно, что не задаться вопросом, чем он им так не угодил, Костик просто не мог. Ясно ведь, что вовсе не Васт испортил настроение остроухим красавчикам.
А что они были именно остроухими, Костик просёк сразу, да и как можно это не разглядеть, если у всех головы повязаны банданами?! И кончики ушей вызывающе торчат над повязками. Да ещё у некоторых серьги в ушах болтаются, ну прямо пиратско-эльфийский взвод.
– Это Тина, – словно выплюнул хмурый Васт, – будем учить её стрелять из лука.
Блондины заухмылялись, причём все как один – злорадно.
– Пруг сказал, если кто дотронется – пойдём чистить хутамник, – мрачно сказал Васт, – всем отрядом.
Посмотрел на подчинённых пристальнее, пару секунд посомневался и веско добавил:
– Тарос уже чистит.
Присвистнули почти все и смерили Костика возмущённо-презрительными взглядами тоже очень дружно – он прямо-таки кожей ощутил всю степень их негодования.
И вот тут на Тину снизошло озарение. Стоило только вспомнить хвост соломенных волос, свисающий из-под банданы Тароса и его зеленоватые, слегка раскосые глаза. Да ещё непробиваемую уверенность, что женщины не могут воспринимать его навязчивые ухаживания иначе как подарок.
Значит, он им родственник, этим блондинистым лучникам, может, даже чей-то сын, лихорадочно размышлял Костик, внаглую изучая ставшие высокомерными миловидные лица. Ведь, насколько он помнит из сказок, эльфы – долгожители. Но на чистокровного эльфа нахал всё же не тянет, тип лица немного другой.
И то, что сейчас они так дружно осуждают чужака, тьфу, чужачку, подтверждает правильность этого вывода. Логично ведущего за собой другой, не менее банальный – себя они вообще считают неотразимыми.
Блин! Так вот почему так скукожился Васт! Решил, будто Тина уже того… спеклась.
А вот кукиш не желаете?
Костик пока не потерял надежду на возвращение себе родного пола или хотя бы мира. И на ближайшие лет тридцать это его самая важная задача. А уж потом, если ничего не выйдет, он решит, что делать дальше.
– Ну, и с чего начнём? – Наверное, не стоило ему задавать вопрос таким ехидным голосом, всё же лучник он пока никакой.
– А с чего бы ты хотела? – мгновенно заинтересовался один из блондинов, ухмыляясь так двусмысленно-гнусно, хоть сразу на обложку порножурнала снимай.
