Только через мгновение Рени поняла, что Флоримель имела в виду, и ее затошнило. Стивен – она хочет сказать, что ему не стало лучше? Рени не могла даже и подумать об этом. Все это время они так страдали... это нечестно. – Нет, – сказала она вслух. – Этого не может быть.
– Я этого не говорил, – запротестовал Селларс. – Я понятия не имею, как сейчас себя чувствуют дети, лежавшие в коме. Я не обещал, что им мгновенно станет лучше. Но причина для комы исчезла.
– Из-за смерти Иного? – резко, не скрывая беспокойства спросила Флоримель.
– Да.
– Но система все еще работает, – сказал человек, представившийся Нанди очень-сложное-слово-на-П – человек из Круга, как для удобства она назвала его. Один из тех, кто помогал Орландо и Сэм в Египте. – Быть может она... использует этих бедных детей. Сосет их жизни, как вампир. Поэтому ее необходимо уничтожить.
– Пожалуйста подождите, пока не поймете все, – сказал ему Селларс. – Флоримель права. Пришло время объяснить все остальное. – Инвалидное кресло поднялось немного выше, чтобы все могли видеть его. – Прежде всего, как я уже говорил, сейчас работает новая операционная система, созданная при помощи техников из Скворечника и многих других – значительно более традиционная операционная система. И этой сети больше не требуется подсеть из связанных между собой человеческих мозгов. Конечно, сейчас все выглядит далеко не так реалистично, как раньше, но это можно исправить...
– Можно ли сделать концентрационный лагерь местом для пикников только потому, что последние его обитатели умерли или освободились? – презрительно спросил Нанди.
– Вопрос намного сложнее, – ответил Селларс. – Для функционировання системы использовались детские мозги, но это совсем не те жертвы, которые мы ищем. Мозги, использовавшиеся как дополнение и расширение силы Иного, принадлежали к тем, кто не родился – возможно зародышам или клонам. Я еще не знаю всей правды, но конечно узнаю. Нужно просеять почти бесконечное количество информации, среди которой много тайной или вводящей в заблуждение. Братство хорошо скрывало свои следы.
– Но что в точности вы сказали? – спросила Рени. – Не значит ли это, что мой брат Стивен не является частью системы? И не является, например, одним из детей в симуляции?
– Он никогда не был частью системы, во всяком случае не так, как мы думали. Ни дочь Флоримель или друг Т-четыре-Б.
– Фенфен! – прорычал Т-четыре-Б. – Слышу Матти, я. Как будто стоит, здесь.
– Но все знаки указывают сюда, на эту сеть! – зло сказала Флоримель. – Что вы пытаетесь сказать нам? Мы страдали, видели смерть друзей – и все это только ошибка?
– Нет, совсем нет. – Он дал своему стулу подлететь ближе к ней. За его спиной Рикардо Клемент, – нет Немезис, напомнила себе Рени – устроился на полу, пристально глядя на сверкающие стены, как на невероятную художественную галерею. – Сеть, – продолжал Селларс, или, точнее, Иной, безусловно виноват в их коме. Но точно таким же способом, как Иной убедил всех вас, что вы не можете оставить сеть без ужасной боли. Я уже говорил, что это бедное запутавшееся существо, которое мы называем Иной, было невероятно могучим телепатом. Он мог читать мысли, он мог управлять сознанием. Чтение мыслей – то есть удаленное подключение к человеческому мозгу – самая трудная часть. Но как только вы напрямик подключились к нервной системе, все остальное сравнительно легко. Я, например, сумел управлять речевыми центрами мальчика Чо-Чо и говорить с вами.
– Говорить, говорить и говорить – вот и все, что вы делаете, – проворчала Флоримель. – Где же ответы? Почему моя дочь в коме?
– Дайте мне объяснить до конца. Не такая уж простая история, тем более, что большую ее часть я обнаружил сравнительно недавно.
Феликс Жонглер – надменный, страдающий манией величия человек, но при этом очень осторожный. И я все время спрашивал себя, почему он рискнул и ввел тысячи детей в кому? Неужели только для того, чтобы закончить свою машину? Ведь его могли разоблачить в любую секунду. На самом деле он этого не делал. Ему и его помощникам не нравился Иной – он был слишком силен и плохо управляем. Так что хотя они построили всю систему вокруг него – и говорили остальным членам Братства Грааль, что все идеально работает – но сами искали других телепатов, которые могли бы заменить Иного. Они сосредоточились на детях, во первых потому, что их было бы легче воспитать в нужном духе, и, во вторых, потому что они физически могли дольше прожить. Так они нашли человека, которого вы знаете как Дред, хотя именно ему Жонглер нашел совсем другое применение.
У них было много программ, которые искали детей и проверяли их в самых разных местах, вроде частных школ и клиник, таких как Институт Песталоцци, где они давали Иному образование, если такой термин можно использовать по отношению к этой бесчеловечной практике. А были и другие места, вроде виртуального клуба Мистер Джи – где я впервые встретился с Рени и !Ксаббу – и там они просеивали миллионы обычных детей, стараясь найти сырые таланты. Этим проектом руководили два главных помощника Жонглера, хотя, конечно, он сам тоже наблюдал за происходящим.
– Финни и Мадд, – сказала Мартина. – Люди, которые охотились на Пола.
– Да, хотя я и сомневаюсь, что это их настоящие имена. Судя по тому, что я знаю, у них должно быть очень богатое прошлое. – На мгновение Селларс нахмурился.
– Но все эти дети – и мой брат! – сказала Рени. – Почему они в коме?
– Потому что Жонглер недооценил Иного. Его собственное тело украли, и он сделал своим новым телом всю эту фантастически сложную сеть – но Жонглер и его помощники не понимали амбиций Иного. И, что еще более важно, они не понимали его человеческой сущности... и его одиночества.
Он обнаружил, что через электронные соединения может передать свою силу куда угодно. И частью этой силы был гипноз – хотя сам Иной наверно этого так никогда и не понял: примерно так же, как мы не знаем, почему можем видеть или ходить не падая. Вот прекрасный пример – вы все не можете выйти из сети. Почему? Потому что он хотел, чтобы вы оставались в сети. По загадочным причинам он восхищался вами – я видел, как он глядит на вас – и следил за вами...
– Это все из-за истории, – хрипло сказала Мартина. – О мальчике в колодце.
– А. Хорошо, я надеюсь, что позже вы мне все объясните. – Вот уже второй раз в течении часа Селларс казался удивленным. – Но сначала я должен закончить свою историю.
Иной общался с вашим мозгом напрямую, и вы даже не осознавали этого. И на некотором уровне его желание сохранить вас, удержать вас, перешло в прямой приказ, внедренный в подсознание. Будет ли это страшная боль или вам покажется, что ваша нейроканюля исчезла, но результат один – вы сами верите, что вам запрещено выходить из сети.
– То есть эта штука, Иной, действительно держал, нас? – беспокойно спросил Т-четыре-Б. – И сейчас мы можем идти в наши дыры – типа домой?
– Да. Но после того, как я закончу объяснения, я хочу, чтобы вы сделали кое-что очень важное – тем более вы все собрались вместе.
– Да ну? Надо обмозговать, – сказал Т-четыре-Б. – Плети дальше.
– То есть вы говорите, что детей, вроде моего брата, держали здесь таким же образом?
– Нет. Их вообще здесь не было. Вместо этого они находились... и находятся, насколько я понимаю... в коме просто потому, что Иной дал этому произойти – возможно случайно.
Здесь я могу только гадать, но, по моему, когда Иной наконец обнаружил, как выходить за пределы сети Грааля, он проник в личную сеть Жонглера, обнаружил программу по поиску талантливых детей и внедрился в нее, протянув свою силу в места вроде Мистера Джи. Найдя на том конце ребенка – кстати, возможно первых детей он обнаружил еще десятилетия назад, после Института Песталоцци – он очень возбуждался. И пытался... проверить его, быть может поговорить с ним. Я уверен, что они сопротивлялись. Вы все встречались с Иным. Он ничего не мог поделать с собой и был таким, каким он был – ужасным и внушающим страх.
Как чудовище в глубине океана, а ты беспомощно плывешь над ним, подумала Рени. Как убивающий мороз. Как сам Сатана, отверженный и одинокий... – Да, – сказала она. – Бог мой, мы помним.
– Именно так, – кивнул Селларс. – Столкнувшись с сопротивляющимся испуганным ребенком, этот могучее, но несчастное создание подавало что-то вроде психологической команды "Успокойся! Тише!" И они становились... тихими. Но он не понимал того, что делал, и, закончив проверять их, не освобождал их, хотя, наверно, мог.
