Появление Саши на свет прошло не без приключений.
Родители Саши были среди тех специалистов, кому выпало участвовать в пуске завода после окончания его строительства. Однако Лена недолго успела проработать на заводе, так как вскоре после прибытия в поселок забеременела и затем родила Алексея — старшего брата Саши. Михаил же к рождению своего первого сына успел зарекомендовать себя на заводе, как грамотный и очень толковый специалист. Поэтому когда у Игнатовых трехгодичный срок их обязательной отработки после окончания института стал приближаться к концу, чтобы удержать на заводе хорошего специалиста руководство завода выделило семье Игнатовых отдельную однокомнатную квартиру в большом четырехэтажном доме.
Вообще проживание в поселке в отдельной квартире было большой редкостью. Большинство семей проживало в превращенных в коммуналки трех — пятикомнатных квартирах, занимая в них не более двух комнат, а то и вовсе в комнатушках бараков с удобствами на улице.
Как только Игнатовы перебрались из комнаты в бараке, куда их поселили сразу по приезде в поселок, в свою отдельную квартиру, они решили остаться работать на заводе, так как понимали, что где-то в другом месте получение отдельной квартиры им совсем не светит. И почти сразу им захотелось завести второго ребенка, но, несмотря на все их старания, Лене никак не удавалось забеременеть. И вот уже когда они совсем смирились с тем, что у них никогда не будет второго ребенка, почти через десять лет после рождения Алексея, совершенно неожиданно для них Лена забеременела. К этому времени у Игнатовых уже не было никакого желания заводить новых детей. Они просто думали, что для них это уже слишком поздно. Будучи абсолютно уверенными, что они не в состоянии зачать ребенка, Михаил и Лена, когда занимались сексом, никогда не предохранялись. Кроме этого к тому времени Лена не очень-то следила за своим состоянием по этой части. Поэтому она не сразу заметила наступившие в своем организме перемены, а когда заметила, то не сразу поехала в Энгельс в женскую консультацию. Сначала у нее вдруг образовались неотложные дела, которые конечно таковыми не являлись, а затем ей никак не удавалось отпроситься с работы. В результате в женской консультации ей объявили, что она беременна и срок ее беременности уже очень большой.
Лене уже было за тридцать и со здоровьем у нее было не все в порядке. Поэтому врачи ей сразу заявили, что рожать в ее положении не рекомендуют, но с другой стороны на таком большом сроке беременности делать ей аборт тоже крайне опасно. Короче, Лене самой пришлось решать рожать ей или избавляться от ребенка и, посоветовавшись с мужем, она решилась рожать.
Сразу, как только было принято решение оставить ребенка, у родителей Саши возобновилось желание иметь второго ребенка. Они с нетерпением ожидали прибавления в своем семействе, но уже совсем не так легко и беззаботно, как в молодости ждали появления на свет Алексея. Им очень хотелось, чтобы у них была девочка, и они, почему-то, были даже уверены в том, что у них родится именно девочка.
Опасения врачей подтвердились, Лена не смогла самостоятельно родить. Когда во время родов она потеряла сознание, Сашку из нее пришлось выдавливать при помощи полотенца. Несмотря на то, что медики достаточно быстро сориентировались и смогли Лене помочь, в момент своего появления на свет Саша уже не дышал, и врачам пришлось затратить немало времени и сил на то, чтобы вернуть его к жизни.
Впоследствии именно эти обстоятельства рождения Саши Лена считала основной причиной имеющихся у ее сына странностей.
Само же появление Саши на свет с полным правом можно было назвать совершенно случайным, так как оно было обусловлено рядом последовательных случайных событий и случайным же стечением обстоятельств.
* * *
Саше было уже четыре года десять месяцев. Как, обычно вечером после ужина, отец сел читать Саше очередную сказку:
— Колобок полежал, полежал, взял да и покатился — с окна на лавку, с лавки на пол, по полу к двери, прыг через порог — да в сени, из сеней на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, дальше и дальше…
В последнее время Саше все, начиная с матери и кончая братом, регулярно по очереди читали сказки, так как думали, что чем больше они будут ему читать, тем быстрее он начнет разговаривать. Но Саша, к огорчению остальных членов семьи, совсем не любил слушать, читаемые ему сказки. Его приходилось заставлять их слушать буквально силой. Каждый раз после непродолжительного сопротивления он сдавался, тихо усаживался и отрешенно смотрел перед собой, явно думая о чем-то своем, так, что окружающие начинали сомневаться, а слышит ли он вообще читателя? Такое поведение Саши всех раздражало, но они упорно продолжали ему читать, так как искренне верили, что действуют ему во благо.
В этот вечер Саша не сопротивлялся, а, усевшись напротив отца, стал пристально на него смотреть. Со стороны это выглядело, так, как будто он очень внимательно слушает сказку. Отец обрадовано уже подумал: "Ну, наконец-то!" А Саша, в самом начале сказки, совсем не по детски, тихо правильно и отчетливо выговаривая все слова, вдруг совершенно неожиданно произнес:
— Папа, ну зачем ты мне постоянно читаешь эти сказки? Ведь все же знают, что никаких колобков, как, впрочем, и других персонажей, не бывает и быть не может. Тебе самому-то не надоело перечитывать эту чушь? Вот мне ее слушать уже давно надоело.
Отец, по инерции прочитав еще пару слов, замолчал и ошарашено уставился на сына.
Первой среагировала мать. Она бросилась к сыну и обняла его.
— Сашенька, да ты же у нас говоришь! Даже все буковки правильно выговариваешь! Зачем же ты скрывал? Ведь мы же все волновались, переживали за тебя. Совсем все извелись. Не знали, что и думать и что с тобой делать. Ведь так родителей в гроб раньше времени вогнать можно, — сквозь слезы радости затараторила Лена, совсем не обращая внимания на то, что сказанная фраза и слова, использованные в ней, не подходят для ребенка, которому еще не исполнилось пять лет. Ребенок в возрасте Саши не должен был так говорить. Это было противоестественно.
Наконец отец пришел в себя. Его озадачило больше не то, что его сын оказывается способен хорошо и правильно говорить, строить сложные предложения, а то, что он сказал и какими словами, но решил сделать вид, что ничего особенного не произошло. Ему не хотелось расстраивать Лену, тем более что она от радости, похоже, совсем не вдумалась в произнесенное Сашей. Поэтому он ровным спокойным голосом спросил Сашу:
— А, что ты хочешь, чтобы я тебе почитал? Может, тебе хочется послушать, какую ни будь другую сказку?
— Нет, сказки я слушать не хочу. Про другие книги я ничего не знаю. Ведь мне всегда читали только сказки, а сам я читать не умею. Поэтому лучше научи меня читать, чтобы я сам мог выбирать себе книги для чтения, — серьезным голосом очень логично и неторопливо ответил отцу Саша.
— Сашенька, понимаешь учиться читать совсем непростое дело. Ты еще маленький и тебе будет тяжело учиться читать. Может, лучше завтра пойдем в магазин и купим тебе, какую ни будь новую сказку, и пока я тебе ее сам буду читать. А через годик, когда ты подрастешь, мы тебя станем учить читать, — предложил отец.
— Ничего, я справлюсь, — заупрямился Саша.
— Хорошо, я стану учить тебя читать. Но ты должен пообещать, что если тебе будет трудно или расхочется учиться, ты мне об этом сразу скажешь, — беря с книжной полки старый потрепанный букварь Алексея и тяжело вздохнув, произнес отец.
— Конечно, обещаю. Давай лучше не будем тратить зря время и начнем, наконец, учиться.
До Лены, наконец, дошло, что ее сын в его возрасте вообще-то не должен так говорить и все сейчас происходящее является неправильным. Она погрустнела, а ее радостное выражение лица изменилось на растерянно-озабоченное. Она тихо произнесла:
— Ох, лучше бы он не выговаривал все буквы и плохо строил предложения.
Наблюдая за тем, с какой невероятной скоростью одну за другой ее сын осваивает буквы алфавита, Лена все больше мрачнела.
Уже через неделю Саша знал все буквы алфавита и хоть очень медленно по слогам, но начал читать. Еще примерно неделю он практически с утра до вечера почти без перерывов читал и перечитывал сказки. При этом было совершенно понятно, что содержание сказок его совсем не интересует. Он их читал исключительно для тренировки. Все это время родители уговаривали его так сильно не напрягаться и читать поменьше, пойти поиграть во дворе с соседскими детьми. Однако, несмотря на то, что теперь он был в состоянии поддерживать любой разговор на гораздо лучшем уровне, чем его сверстники и, казалось бы, все препятствия для его контактов с ними устранены, Саша продолжал игнорировать других детей и в их играх участия не принимал. Он не обращая ни на кого внимания, упрямо продолжал упражняться в чтении до тех пор, пока не начал читать бегло.
