— Через Энеми… не просто «Энеми», а «через Энеми». То есть, тебя убивают Энеми?..
— Да… именно так, — подала голос Черноснежка, и все тут же замолчали, переведя на неё взгляд.
Одетая в чёрное командир Легиона отпила чай, после чего заговорила:
— Я уже вчера рассказывала об этом Харуюки. На неограниченном поле есть крайне опасные Энеми Звериных и Легендарных классов. Вот только какими бы сильными они ни были, ни один Энеми не бродит по полю, куда ему вздумается. У каждого есть чётко определённый ареал. Если не заходить на территорию этого ареала, то никакой опасности Энеми не представляет. Но верно и обратное — если по какой-либо причине умереть на территории такого ареала, то покинуть поле будет крайне проблематично.
— Э-эм-м…
Взгляд Харуюки забегал, а сам он попытался вспомнить правила неограниченного нейтрального поля.
Во-первых, смерть, то есть обнуление здоровья, на неограниченном поле не возвращает бёрст линкера в реальный мир. Линкер становится «призраком», привязанным к месту гибели, мир окрашивается в серые тона, а через час аватар автоматически воскрешается.
Во-вторых, команда «бёрст аут» на неограниченном нейтральном поле не работает. Вернуться в реальный мир по своей воле (сами бёрст линкеры иногда называют это «вывалиться») можно лишь с помощью «точек выхода», находящихся во всяких примечательных местах, вроде станций и достопримечательностей.
Что будет, если учесть два этих правила и вновь подумать над словами Черноснежки?
Возьмём какого-нибудь огромного Энеми и предположим, что какой-нибудь бёрст линкер забрёл в ареал его обитания. Энеми немедленно убивает его атакой невообразимой мощи. Перед линкером тут же высвечивается «YOU ARE DEAD», и он превращается в полтергейста, способного лишь смотреть, как заполняется шкала воскрешения. Проходит час, линкер воскресает, и он снова может двигаться… но при этом по-прежнему находится в агро-радиусе Энеми (то есть, на территории, охраняемой им). Естественно, тот немедленно атакует его, и линкер снова умирает. Через час он вновь воскресает… затем умирает…
— Э… это ведь может продолжаться вечно! — воскликнул Харуюки.
Помрачневшая Черноснежка кивнула.
— Да. Потому-то оно и называется «бесконечным». «Бесконечное истребление через Энеми» — умышленное воплощение этого сценария. Линкер, которого ты желаешь лишить всех очков, заманивается вглубь ареала жизни зверя и оставляется там. После этого он погибает каждый час. Естественно, стопроцентную гарантию этот метод не даёт. Между воскрешением и следующей смертью есть небольшой промежуток времени. За это время линкер может сдвинуться, а затем умереть в другой точке. Постепенно он начнёт наращивать расстояние между собой и Энеми, и, возможно, сможет покинуть его ареал. Но… каждая смерть лишает линкера очков. В случае смерти от Энеми ты теряешь 10 очков. Умерев 10 раз, потеряешь 100. 100 раз — 1000. Не каждый может такое вынести.
Представив себя на месте такого линкера, Харуюки ощутимо вздрогнул и согласился с ней:
— И правда… особенно если это случится сразу после повышения уровня или покупки дорогого предмета, когда у тебя осталось не так много очков… — но тут Харуюки пришла в голову мысль, и он нахмурился. — Но…но разве «бесконечное истребление» — не слишком рискованный метод? Ведь нужно завести противника вглубь ареала, не умерев самому?..
— Верно, поэтому противников обычно закидывают либо с границы ареала, либо забрасывают мощным взрывом, — ответила ему Фуко. На губах её появилась нежная улыбка, с которой она произнесла леденящие душу слова. — Например, однажды мне сильно повезло, и я смогла вычислить аватара одного линкера, нападавшего на других в реальности. Я схватила его и с помощью Ураганных Сопл[25] швырнула прямо на голову Энеми Легендарного класса. Но, как бы там ни было… обычно «бесконечное истребление» действительно не доходит до закидывания в самую глубь ареала, и, как следует постаравшись, вырваться из него всё же можно. Даже если противник выберет Энеми посильнее, он, помня о риске, не зайдёт слишком глубоко, и сбежать, возможно, будет даже легче.
Харуюки и его друзья дружно закивали.
И тут молчавшая всё это время Утай тихо взмахнула в воздухе пальцами.
«UI> Но из любой теории бывают исключения.»
Мистическая четвероклассница устремила свой взор куда-то вдаль, продолжая медленно печатать.
«UI> Однажды, в глубь ареалов самых сильных Энеми Ускоренного Мира попали три бёрст линкера, умерли и оказались в западне… они всё ещё могут погружаться на обычные дуэльные поля, но истинный Ускоренный Мир, неограниченное нейтральное поле, стал им недоступен. Я — одна из них.»
Услышанную вчера в комнате школьного совета историю уничтожения Первого Нега Небьюласа Харуюки уже успел вкратце пересказать Такуму и Тиюри.
В самом центре неограниченного нейтрального поля находится неприступный «Имперский Замок». У него четверо врат, которые охраняют сильнейшие Энеми Ускоренного Мира — «Четыре Бога». Легионеры Первого Нега Небьюласа предположили, что «штурм замка» является вторым способом прохождения Брейн Бёрста, бросили Богам вызов… и были уничтожены.
Это всё, что Харуюки знал на данный момент. Ответа на главный вопрос — почему единственная смерть от Богов привела к уничтожению Легиона — он не знал.
Но, услышав рассказ о «бесконечно истреблении», начал смутно догадываться. Глубоко вдохнув и обведя взглядом Черноснежку, Фуко и Утай, он заговорил:
— Короче говоря… два с половиной года назад Синомия оказалась в глубине ареала одного из «Четырёх Богов», после чего уже не смогла ожить?..
Согласно кивнув, Утай вновь начала стучать по воздуху:
«UI> Именно. Мой аватар устойчив к пламени, поэтому я вместе со своим отрядом отправилась сражаться с защитником южных врат Имперского Замка — огненной птицей «Судзаку». Это очень сложный противник — у него есть дальнобойное огненное дыхание, мощные когти, наносящие физический урон, и направленная во все стороны испепеляющая атака. Но мы обо всём этом знали и подготовили стратегию, способную противостоять этим способностям. У нас неплохо получалось, и мы уже продвинулись настолько, что видели врата невооружённым взглядом… но тут Судзаку резко сменил свою тактику. Он вспыхнул пламенем и на огромной скорости кинулся к нам, разбив наши ряды. Даже моя устойчивость к огню едва справлялась с жаром. Пытаясь выиграть товарищам время для отступления, я оттащила Судзаку как можно дальше, вглубь его ареала, и там умерла.»
— Я слышала, что неожиданные изменения в поведении коснулись и «Сэйрю» у восточных врат, и «Генбу» у северных. Они вдруг резко стали опаснее, — тихо произнесла Черноснежка, прикусила губу, а затем продолжила, — Мы с Рейкер нападали на западные врата, которые охранял «Бякко», и с нами случилось то же самое. И мы бы тоже навечно оказались заперты в глубине его ареала, но Рейкер из последних сил вынесла меня оттуда…
— Ног на тот момент я уже лишилась, так что в бою от меня толку было мало, — отозвалась Фуко, по лицу которой тоже было видно, что те события её всё ещё мучали. — Я хотела, чтобы выжила хотя бы Саттян, и летела изо всех сил, прибегнув и к Инкарнации. Порой мне снятся сны, в которых я слышу за своей спиной клацанье зубов Бякко… пожалуй, это слишком лёгкое наказание за то, что я — единственный из «Элементов», переживший ту битву…
«UI> Я благодарна тебе за то, что ты сделала, Фу. Уверена, и Граф, и Аква меня поддержат.»
— Она права, Рейкер. Если бы и мы с тобой оказались запечатаны у врат Четырёх Богов, мы бы и не задумывались о том, чтобы завести «детей». А значит, не родился бы ни «Сильвер Кроу», ни его любимый соперник «Аш Роллер». Не появился бы Второй Нега Небьюлас… и мы не смогли бы снова так собраться. Твой отчаянный полёт проложил нам дорогу в будущее.
Услышав мягкие, но решительные слова Черноснежки, Фуко подняла взгляд и кивнула.
Харуюки ощущал, как эта картина наполняет его эмоциями, и он хотел бы молча созерцать её, но вопрос, возникший в его сознании, оказался сильнее, и он был вынужден задать его:
— Э-э… семпай. Как я понимаю, дуэльный аватар Синомии фактически оказался запечатан у южных врат Имперского Замка на неограниченном поле. Но… вчера мы с Синомией… с Ардор Мейден, сражались плечом к плечу. А значит, Синомия — всё ещё бёрст линкер… то есть, два года назад она не лишилась всех очков? Как она смогла сохранить их, находясь под «бесконечным истреблением»?..
— Хороший вопрос, — отозвалась Черноснежка и перевела взгляд на Такуму. — Предлагаю лучшему знатоку нашего Легиона прочесть на эту тему лекцию. Уверена, он уже догадался, что именно произошло.
По виду Такуму было понятно, что ему не слишком нравится, что его образ как профессора уверенно ввинчивают в голову Утай, но он, тем не менее, отозвался послушным: «Да, командир», и повернулся к Харуюки.
