Из грузового трюма, прямо на десантников, выбежал орущий пират, за которым длинными прыжками передвигался рычащий мужчина в рваной окровавленной одежде, с горящими глазами. В одной руке этот демон сжимал длинный плазмомет с ребристым стволом, а в другой – оторванную руку в броне, оставлявшую кровавый след.
Выстрел из его излучателя испарил туловище пирата без остатка, щедро разметав крупинки зажарившейся крови и ошмётки горелых внутренностей по переходу. Ближайший к месту событий солдат потянулся за парализатором, выполняя приказ, но не успел. Выстрел из плазмомета, и обезглавленный бронекостюм повалился навзничь, а разряженная винтовка полетела, как копьё, в начавшего оборачиваться на шум следующего десантника.
Потом всё слилось в кровавую кашу, прерываемую только вспышками случайных выстрелов.
Вуниш вывел на отдельный экран запись первых моментов столкновения с неизвестным, и побледнел. Искажённое низкокачественной голосъемкой и выражением ярости, смешанной с болью и ненавистью, лицо беглого агента Корпорации С. Спенсера вызвало у закалённого долгими годами службы в Корпусе инквизитора резкий укол животного страха. Налитые кровью глаза, казалось, смотрят прямо на Патрика, выискивая слабые уязвимые места, и прицеливаясь…
«Мифы про ликвидаторов Корпорации можно наполовину признать объективной реальностью, – подумал Вуниш, убирая картинку. На линии связи было тихо, только потрескивали пакеты помех. Все малые тактические экраны были темны и мертвы. Отделение сержанта Глока Скайоркера перестало существовать за сорок пять секунд. – И, более того, стараться действовать при нейтрализации с максимальным применением тяжёлых вооружений и техники. Вплоть до антиматерии и гравибомб. Это… Это ужасно».
– Эй ты, урод космический! – раздался на мостике хриплый усталый голос хозяйки яхты, заставив вздрогнуть от неожиданности большинство присутствующих. – «Новая», трам-тарарам, «Заря», или как вас там… Вы ещё тут?
Патрик пошевелил губами.
– «Александрийская Рулетка», приказываю вам сдать оружие и выдать в иммобилизованном состоянии двух опасных преступников, находящихся на борту вашей яхты!
– Иначе что? – в голосе Алиры послышался вызов. – Вы нас закидаете, э-м-м-м, свежим говном? Ваши, так сказать, десантники, чуть не разнесли мою яхту. После чего с ними случился… несчастный случай.
– В случае сопротивления будет применено летальное оружие! – Патрик всегда чувствовал себя глупо, когда произносил подобные слова. – Или…
– Можете поцеловать меня в задницу. Всё. Мне надоело. Можете любиться в этой системе с местными пиратами, сколько вам влезет, а у нас тут регата, – хозяйка «Рулетки» разозлилась не на шутку. – Аста ла виста, уроды… Эль, заводи!
«Александрийская Рулетка», удачно развернувшаяся в дрейфе стволом своего орудия по направлению к крейсеру, выплюнула из малозаметных люков стайку серебристых торпед, с этого расстояния казавшихся мелкими блесками, а спустя двадцать секунд из разогревшегося жерла генератора чёрных дыр добавила кувыркающейся сингулярностью. Торпеды, оказавшиеся подавителями силового поля, распустились сиреневыми зонтиками гравимагнитных взрывов, в круге которых вращалась быстро увеличивающаяся чёрная дыра, летевшая в корму «Новой Зари».
– Огонь на поражение! Уничтожить яхту! – взвился капитан Богрес, и осел в своё кресло
– Отмена! Огонь по сингулярности! Запустить все ракеты и торпеды по левому борту! – надсаживаясь, заорал Вуниш, сжавший кулаки до хруста, откашливаясь и хрипя: – Выполнять, сучьи сраки…
– Бунт на корабле?! – Богрес медленно развернулся к инквизитору, вскинув подбородок, когда корабль тряхнуло от залпа. – Расстреляю!
– Хотите умереть – стреляйте. – Патрик нехорошо улыбнулся. – А пока вы думаете, я пробую спасти наши жизни. Огонь всех орудий на чёрную дыру!
В это время яхта, прогрев ничуть не повреждённые двигатели, рванулась к точке перехода, ведущей прочь из системы.
Сингулярность схлопнулась, едва успев достигнуть кормы «Новой Зари». Двигатели крейсера частично вышли из строя, и один взорвался, разнеся часть моторного отсека. Вспышка рентгеновского излучения, поглощённая по большей части броневыми поясами корабля, всё же выбила часть навигационных и энергопитающих мощностей.
Лишённый хода, искалеченный и местами очень радиоактивный крейсер, тем не менее, выжил. Экипаж, кроме команды машинистов, отделался лёгким испугом и курсом радиотерапии.
Патрик Вуниш все дни до прихода ремонтно-восстановительного судна не выходил из своей каюты. Инквизитор очень много думал в эти долгие тягучие часы – о долге, чести и совести. Сложно сказать точно, к каким выводам пришёл начальник службы Корпуса, но известно, что он покинул борт крейсера в порту, и больше никогда не пересекался с военно-космическими силами Гишпании.
Патрик сидел на летней веранде, потягивая свежевыжатый апельсиновый сок. Планета Гелео Прайм славилась своими курортами и зонами отдыха, к которым слетались, словно пчёлы на мёд, десятки прогулочных яхт и пассажирских лайнеров с туристами. Приятный мягкий климат, множество маленьких озёр в окружении красивых пейзажей в пасторальных тонах, высокое зеленовато-голубое небо и яркое жёлтое солнце, так напоминающее звезду далёкой Терры.
Каждый уголок Гелео Прайм был наполнен домами и домиками отдыха, частными гостиницами и пансионатами, санаториями и специализированными клиниками, где проходили процедуры реабилитации сотни людей. К тому же, эта планета славилась своим статусом нейтралитета, подчёркивая это при каждом удобном случае, отгораживаясь от претензий иммунитетом популярного и обширного курорта трёх ближайших субсекторов.
Гелео Прайм привечала не только людей, но и ксеносов. Конечно, особые требования предъявлялись к ним в жёсткой мере, но не допустить на планету-курорт кого-либо из условно дружественных рас правительство не могло.
Деньги, как и технологии, всегда в цене. С последними эта поговорка становилась особенно привлекательной.
Патрик сидел на плетёном стуле с высокой спинкой, на котором для удобства и приятного расслабления лежали несколько маленьких разноцветных подушечек. Перед ним на таком же плетёном столике стоял недоеденный завтрак, насыщая ароматами превосходного омлета с зеленью и помидорами окружающее пространство. Апельсиновый сок в тонкостенном запотевшем стакане приятно ласкал взгляд задорным оранжевым цветом.
«Просто Рай какой-то, – подумал Патрик, делая ещё один глоток прохладного сока. – Никогда бы не подумал, что могу оказаться в таком месте».
– Причём, совершенно бесплатно, – раздался приятный женский голос. За столик к инквизитору присела стройная брюнетка в лёгком полупрозрачном платье нежно-зелёного цвета. Свои длинные волосы она заплела в сложную причёску, оголив плечи, по которым спускались тоненькие бретельки платья. Патрик взглянул в лицо агента Мольер безо всякого интереса.
– Умеешь читать мысли? – спросил он. Женщина холодно улыбнулась, поправляя волосы.
– Догадалась по выражению твоего лица. Ну да мы не о курортах. Корпорация хочет знать, почему ты бросил преследование и решил отправиться именно на Гелео Прайм?
Патрик смерил агента Мольер взглядом блёклых глаз, склонил голову набок, чувствуя, как отросшие за время его задания светлые волосы щекочут спину под тонкой тканью рубашки.
– Мадмуазель Мольер, – произнёс он, поглаживая кончиками пальцев высокий стакан с соком, – зачем гоняться за какой-то яхтой, способной, прошу заметить, отбиться от превосходящих сил пиратов, если можно просто подождать её в точке окончания регаты? Вашему начальству так принципиально именно преследование объектов или результат?
Брюнетка не показала никакого смущения, лишь коротко кивнула в знак согласия, откинувшись на спинку стула и приглаживая струящуюся ткань платья, расправляя его на груди.
Патрик проследил её жест, едва заметно улыбнулся краешком губ, но взгляд его не потеплел.
– Послушайте, мадмуазель Мольер, – подавшись вперёд и глядя женщине прямо в глаза, произнёс Патрик, – я инквизитор субсектора какой-то там засраной планетки, покинутой вашей Корпорацией хрен знает, когда. И на меня не действуют ни угрозы, ни попытки соблазнения, ни тонкие игры разума с вашей стороны. Вы можете читать мои мысли, раздеться передо мной прямо здесь или выстрелить мне в голову на глазах окружающих. Я знаю, что вас даже не попытаются задержать. Но, – он сделал паузу, – пожалуйста, не надо делать из меня идиота, – закончил Патрик, откидываясь обратно на спинку стула. – «Александрийская Рулетка» выиграет гонку даже при учёте повреждений и потери времени из-за вынужденного срочного ремонта. И ваши объекты никуда не денутся в космосе, если только не выйдут в безвоздушное пространство и не погребут прочь в скафандрах прямо в вакууме. И я не вижу смысла бегать за ними, теряя людей и самоуважение.
