– Я способен решить вопрос тихо, без привлечения лишнего внимания… меня этому учили… – словно прочитав его мысли, добавил пленник.
– Кто?
– Этого, Большой Брат, сказать не могу…
Впервые он осмелился перечить Кипятку, но тот лишь улыбнулся.
Мышь показывала зубки, и кошка наслаждалась игрой. Даже если эта мышь из МГБ. Чи Вай Гао, окаменев, наблюдал за беседой с побелевшим лицом. Денис, уловив паузу, продолжил:
– Я остановлю диверсанта. Совсем скоро… до того, как свернется ярмарка под стенами комбайна… он нанесет удар. К этому времени я буду готов.
Вот, значит, что за тревожный сигнал подала Пэну чуткая электроника, когда полукровка взглянул на компьютеры машинистов. Он не боевик – он специалист по сетевой безопасности!
Неужели русские на самом деле готовы взломать сеть «Императора»? Слышать и осознавать это было чудовищно. Особенно с учетом того, насколько тайно велась игра, о которой не знала ни вездесущая Юйдяо, ни ее головорезы.
– А ты, Йен, волей случая не тритон? – пригладив рыжую прядь за ухом, поинтересовался Кипяток. – Не из той братии, что валила сеть перед всемирной катастрофой?
– Нет, я не тритон… – Йен поднял глаза, и босс Триады вновь убедился, что тот честен. – Но, как Большой Брат успел заметить, я и не боец… Я машинист, причем хороший. Если «Союз трех стихий» поможет мне войти в сеть комбайна… я остановлю своего врага. Нашего врага, Большой Брат.
Вот как.
Приведенный в цепях вдруг стал человеком, спасающим бизнес «Алмазной кобры».
Квон Пэн скосил глаза на алтарь, мысленно прося у Будды просветления и ясности суждений. Гао, стоявший справа, был белоснежнее мела – видимо, осознал, во что втянул себя и недавнего товарища…
Кипяток молчал минуту, может, чуть больше. В убежище воцарилась тишина, в которой была слышна только шумящая в банном отсеке вода. Вспомнив о девочках-искусницах, Пэн облизнул губы.
– Ты просишь, чтобы я помог тебе, Денис Йен, – сказал он, потирая подбородок. На пальцах еще виднелись ссадины от недавнего спарринга с очередной «сорокдевяткой». – Но что я буду иметь взамен?
– Status quo, – незнакомым словом ответил ему полукровка. Выдержке молодого человека могла позавидовать половина «сорок девятых» в этом зале. – Речь идет о внутренних противоречиях Сибирской Республики и борьбе с ее врагами. Для вас же, Большой Брат, не изменится ничего. «Император» продолжит свой путь… ваш бизнес будет процветать, как прежде.
Квон Пэн задумался. Опять надолго, чуть ли не на несколько минут.
Окружение, почувствовав нерешительность босса, заерзало, зашевелилось, зашепталось. Большинство из них скорее всего издырявили бы дерзкого пришельца еще в начале разговора, чтобы не забивать голову лишним. Но глава «Союза» мудрее, потому он и глава. А поэтому не имеет права на скоропалительные решения. Особенно, если в деле замешаны сибиряки, Пекин или МГБ.
– Почему я должен тебе верить, Йен? – Вставая с дивана, Кипяток дал помощникам знак принести свежую одежду. – Ты, жалкий бродяга с примитивной «балалайкой», пытаешься убедить меня, что способен защитить комбайн… Как я могу поверить?
На этот раз раздумывал Денис. Позы не поменял, будто ноги примерзли к полу. Но по уродливому лицу его пробежала целая гримаса, выдававшая бурю сомнений.
«Сорокдевятки» принесли боссу ворох одежды, и тот сбросил халат. Он любил переодеваться перед незнакомыми людьми, догадываясь, какой эффект производят агрессивные объемные татуировки, украшавшие его спину, плечи и живот. Казалось, гигантские кобры шевелятся, перемещаясь по телу Большого Брата. А если у зрителя было хорошее воображение, он слышал даже тонкое змеиное шипение.
На полукровку вид изукрашенного Квон Пэна тоже подействовал. Он сглотнул комок, наконец нарушая молчание:
– Есть другая «балалайка», в тайнике… Способная работать с сетью. И еще, Большой Брат, вы уже наверняка догадались, что я не совсем тот, за кого себя выдаю…
Набрасывая на плечи кожаную жилетку, Кипяток заинтересованно обернулся. Такое в голову босса приходило, спору нет, но нарастающая честность гостя продолжала интриговать. За четыре года Перерождение подарило миру целую армию безумцев, но такой экземпляр Квон встречал впервые.
– Продолжай.
– Вы спрашиваете, почему должны верить мне? – Будто с театральной сцены, Денис осмотрел зал, задержав взгляд на каждом из зрителей. – Вы, Большой Брат – настоящий господин, держащий на ладони весь комбайн. Человек, от которого не смогла укрыться даже моя миссия, совершенно секретная. Много ли стояло на моем месте людей, врущих вам в лицо? Много ли было таких?
«Сорокдевятки» одобрительно зашумели, инфорсеры переглядывались между собой, ожидая реакции босса.
Тот, склонив голову набок и сцепив на груди руки, продолжал наблюдать за пленником. Щенок не льстил ему, он говорил правду – просто перечислял известные факты. Но как верно все выходило!
– Если в моих словах есть хоть капля лжи, ты убьешь меня, Большой Брат. – Голос Дениса креп, и даже интервалы между словами сократились, а произношение стало чище. – И если посчитаешь нужным, то прямо сейчас! Но прежде чем прикажешь своим людям надавить на спусковые крючки, позволь мне рассказать тебе одну китайскую притчу?
Он просит рассказать притчу? Как приговоренный к казни герой легенды перед лицом злобного и несправедливого царя! Он – неспособный связать двух слов без «балалайки», хочет поучить Большого Брата мудрости народа Поднебесной? Определенно, этот день полон сюрпризов…
Квон Пэн расхохотался, громогласно и долго, не скрывая буйного веселья и даже запрокидывая рыжую голову. Чи Вай, перепуганный этим взрывом, отшатнулся так, что чуть не рухнул с помоста.
Рядовые «сорокдевятки» выжидающе молчали. Инфорсеры же робко улыбались, переглядываясь с тревогой и косясь на Цзи – он всегда был любимчиком вожака. Офицеры точно знали, насколько внезапные взрывы эмоций чреваты закипанием их босса, после которого обычно трещат чьи-то кости…
Наконец Кипяток просмеялся. Приспустил на нос очки, утирая слезу. С интересом взглянул на полукровку без электронных фильтров, еще раз удивившись решимости, горевшей в глазах Йена.
– Рассказывай, смельчак…
– Спасибо, Большой Брат…
Приступ смеха несколько вывел Дениса из равновесия, но он сумел быстро восстановить душевную гармонию, взяв себя в руки. Для этого черенок несколько секунд смотрел на алтарь Будды, что тоже не укрылось от Пэна. Юноша молился! Что ж, Традиции сегодня чтят немногие, а это еще один камень на чашу весов его жизни…
– Однажды Главный Священник хотел принести в жертву козленка, – начал Денис, припоминая слова притчи. – Он обнажил нож, а козленок рассмеялся. «Чего ты смеешься? – спросил Священник. – Разве не видишь, что я хочу перерезать тебе горло?» – «Вижу, – отвечал ему козленок. – Сотни жизней я рождался в этом теле, и теперь наконец стану человеком». А затем он заплакал. «Почему ты плачешь?», – спросил его Священник. «Я плачу по тебе, Священник», – ответил козленок. «Сотни жизней назад я тоже был Главным Священником и приносил в жертву козлят». Тогда Священник пал ниц и просил о прощении. И стал Великим Защитником всех живых существ.
Закончив, Денис еще раз испепелил Гао взглядом и вежливо поклонился Пэну. От волнения губы юноши дрожали, и он закусил их, чтобы не выдать свою слабость.
– Значит, если я перережу тебе горло, то за этот грех меня ждет воплощение в козленка… – Улыбка покинула лицо Большого Брата. – Что ж, занятная притча, и рассказано неплохо. Считаешь себя жертвенным козленком, готовым умереть за наш комбайн, Йен?
– Нет, Большой Брат Квон Пэн! – Денис вскинул голову, отбрасывая с лица сальную прядь. – Я считаю себя львом. Но когда это угодно судьбе, то жертвенными становятся и они.
Он не врал. Ни в чем. Уже несколько минут к анализу его речи и поведения Цзи подключил машинистов «Союза Земли, Небес и Человека», сейчас отсылавших отчеты на «солнцезащитные очки» Большого Брата.
Пэн улыбнулся – ему нравился начавшийся день.
А с жертвой, даже такой величественной, как лев, можно и повременить.
Если полукровка на самом деле знает, как защитить комбайн, это станет личной победой Квон Пэна. А если об этом прослышат простые люди, власть Желтого Каракурта пошатнется, как старое выкорчеванное дерево. Ах, какой удар Кипяток может нанести подполковнику, если верно разыграет карты!
Настоящую цену предательства познаешь гораздо позже
6 часов 53 минуты до начала операции
«Бронзовое зеркало»
– Мне понравилось, как ты защищал себя, Денис Йен, – сказал Большой Брат «Алмазной кобры», и у Чи Вай Гао чуть не подкосились ноги. – Я отпускаю тебя.
Листопад не мог поверить собственным ушам.
Мутный полукровка Денис Йен не только приглянулся Большому Брату, так еще и оказался едва ли не секретным агентом МГБ! Вот ведь верно говорят – загони змею в бамбуковую трубку, она и там попробует извиваться…
