Она перевела взгляд зелёных восточных глаз на мистера Скользки.
– А ты, Скольз? Пойдёшь с Почтарём?
Он заколебался. Мне бы стоило. Ясное дело, союзники Почтаря хотя бы отчасти посвящены в его планы. Если повезёт, за считанные часы он узнает достаточно, чтобы откупиться от Вирджинии… или уничтожит всех своих друзей. Дьявольская сделка. Господи, ну зачем они в это ввязались? Они что, не понимают, что с ними сделает правительство за настоящую попытку переворота, стоит им только выйти за рамки игры в вандалов?
– Нет… пока нет, – наконец сказал он. – Но меня ужасно тянет.
Она улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами на тёмно-оливковом лице.
– Меня тоже. Как насчёт обсудить подробности, только между нами? – она протянула изящную смуглую руку к его локтю. – Прошу прощения, джентльмены. Будем надеяться, что мы вернёмся вашими союзниками, – и мистер Скользки почувствовал, что его деликатно подталкивают к мрачной замшелой лестнице, ведущей в личные покои Эритрины.
Её факел горел ярко, но не дымил. Пляшущий свет озарял их путь на считанные метры. Крутая лестница плавно поворачивала. По его прикидкам, каждые несколько сотен ступеней они делали полный круг – грандиозная спираль, высеченная в самом сердце сплошной скалы. И это сердце билось. Запах гнили и плесени нарастал, с потолка капало всё громче, а лужи на истёртых ступенях становились глубже, неровные стены высоко над головами принимали странные формы, и эти формы двигались и плыли за ними. Эритрина оберегала свою часть замка так же усердно, как сам замок был отгорожен от внешнего мира. Мистер Скользки не сомневался, что стоило ей только захотеть, и она навечно заточила бы его здесь, среди ползучих гадов и скальных духов. (Конечно, он всегда мог сбежать, выпав в реальный мир, но пока она не сжалится или он не раскусит её заклятья, ему не попасть в другие части замка.) Он уже бывал в её подземных залах во время работы над совместными проектами, но настолько глубоко – ещё ни разу.
Он следовал за её прелестной фигуркой всё ниже, ниже и ниже. В Ковене не было никого могущественнее её, за возможным исключением Робин Гуда и, конечно, Почтаря. Она, вероятно, даже входила в число изначальных основателей. Если бы только удалось убедить её (не разглашая источник сведений), что Почтарь опасен! Если бы только удалось заручиться её поддержкой в охоте на Истинное Имя Почтаря…
Эритрина замерла, и он с удовольствием врезался в неё. Проход перед ними заканчивался высокой дверью. Кроясь от мистера Скользки, она сделала сложный жест рукой и пробормотала отпирающее заклинание. Дверь разделилась надвое, массивные створки разошлись плавно и бесшумно. За ними простиралась всё та же тьма, но теперь испещрённая красными пятнами и полосами.
– Ступай с оглядкой, – сказала она и перескочила через вязкую лужу у высокого порога.
Едва лишь дверь захлопнулась за ними, Эритрина сменила факел на ослепительно-белый шарик вроде старинной лампочки. Комната ярко осветилась. На чёрном плиточном полу стояли удобные кресла из чёрной кожи. Мерцающая красная гравировка перетекала с плитки на обсидиан стен. В отличие от винтовой лестницы, дышалось тут легко, хотя воздух и застоялся.
Она указала ему на кресло, стоявшее спинкой к свету, а сама присела на край широкого стола. Светильник яркими точками отразился в её глазах, сделав их непроницаемыми. Узкое тонкокостное лицо Эритрины было почти азиатским, если не считать остроконечных ушей, но кожа была смуглой, а волосы – того огненно-рыжего оттенка, который порой встречается у североамериканских негров. Она улыбнулась уголками губ, и мистеру Скользки вновь захотелось попросить её о помощи.
– Скольз, я боюсь, – улыбка погасла.
Ты боишься! Он не сразу поверил своим ушам.
– Почтаря? – спросил он с надеждой.
Она кивнула.
– Я впервые в жизни чувствую, что меня превзошли. Мне нужна помощь. Робин Гуд, может, и сведущий чародей, но явный нарцисс; его не увлечь ничем, что не даст немедленного вознаграждения. Значит, остаётесь ты и Лаймо, прежде всего ты. Мы уже натворили пару дел вместе, – она не сдержала улыбки. – Не ахти каких, но я знаю: ты умеешь отличать забавы от важных вещей. В серьёзном деле на тебя можно положиться, даже если оно дойдёт до… крови.
Из уст Эри эти слова звучали по-особенному. Так непривычно чувствовать себя польщённым и напуганным одновременно. Мистер Скользки на мгновение потерял дал речи.
– А как же Уайли Дж.? Мне казалось, что он… подвержен твоему влиянию.
– Ты знаешь?..
– Подозреваю.
– Скоро уже полгода, как он у меня в рабстве. Бедняга Уайли оказался страховым агентом из Пеории. Типичный чародей, в реальной жизни он вроде персонажей Турбера – смирный и трусливый, а мечтает о героических приключениях и грандиозных кражах. Вот только в наши дни такие люди могут не просто мечтать… Но он мне не ровня ни в опыте, ни в упорстве, ни в сноровке, так что я добыла его Истинное Имя. Я люблю охотиться, а не вымогать, так что не слишком его прижимала – а стоило бы. Под крылом у Почтаря он решил, что теперь может послать меня подальше. С чего-то Уайли взял, что ему больше ничего не грозит, даже если я выдам копам его Истинное Имя!
– Так Почтарь и вправду собирается стать политической силой в реальном мире?
Она усмехнулась:
– Уайли в этом уверен. Бедняга, он не знает, что Истинные Имена годятся не только для шантажа. Я перехватываю весь трафик с его каналов связи, всё, что ему говорит Почтарь.
– И что же они затевают? – он не мог скрыть возбуждения. Может быть, этого хватит, чтобы Вирджиния и её головорезы отстали от меня.
Эритрина застыла на миг, и он решил, что для предварительной обработки она тоже полагается на низкоорбитальную спутниковую сеть: её задачу только что перебросили с одного спутника связи на другую птичку поближе. Но такую запинку было бы нетрудно скрыть; наверное, она не на шутку взволнована.
А когда она наконец ответила, это не было настоящим ответом.
– Знаешь, когда Уайли поверил, что Почтарь не шутит? Это всё DON.MAC – и революция в Венесуэле. Должно быть, ДОН и Почтарь готовили её несколько месяцев, ещё до того как Уайли присоединился к ним. Тогда Почтарь впервые показал, как манипуляция данными и информационными сервисами позволяет захватить настоящую политическую власть в стране. Они говорили, что Венесуэла – идеальная цель: мощнейшие вычислительные ресурсы – и как раз в меру устаревшие, поскольку закупали их на пике делового бума.
– Но это же был чисто внутренний переворот! Нынешние лидеры – местные…
– Однако ДОН сейчас, надо полагать, тамошний Эль Хефе. Впервые в жизни ему так же хорошо в физическом мире, как нам на этом плане. Если у тебя в распоряжении целая страна, то ты больше не козявка, которой приходится трястись над своим Истинным Именем. Больше незачем размениваться на мелочи.
– Говоришь, «надо полагать»?
– Скольз, ты в последнее время не замечал за ДОНом никаких странностей?
Мистер Скользки задумался. DON.MAC был самым экстравагантным верботом – после Почтаря. Он не отличался особыми талантами, но облик человека-машины поддерживал скрупулёзно. Его персонаж никогда не покидал этот план, хотя время от времени им управлял симулятор вроде Алана. Имитация была отменной, но пока что никому не удавалось сочинить программу, способную взаправду пройти тест Тьюринга, то есть дурачить людей достаточно долго. Мистер Скользки припомнил глупую улыбку, будто приклеенную к лицу ДОНа, занудные повторы в его агитации за Почтаря…
– Ты думаешь, что за ДОНом больше нет настоящего человека, что у нас тут болтается зомби?
– Скольз, я думаю, что настоящий ДОН мёртв! В смысле – Истинной Смертью.
– Может, ему стал больше по нраву реальный мир, раз уж он урвал от него такой жирный кусок?
– Я не думаю, что он хоть что-то урвал. Почтарь едва ли имеет отношение к этому перевороту. Да, планы, в которые они посвящали Уайли, неплохо сошлись с реальными событиями. Но я провела в венесуэльских базах уйму времени. Если бы новым порядком заправлял игрок за сценой, я бы заметила.
Я думаю, что Почтарь берёт нас поодиночке, начиная со слабейших, завлекает нас поближе, чтобы вызнать Истинные Имена – и тогда убивает. Пока что он справился только с одним. Я следила за DON.MAC'ом с момента переворота, и напрямую, и в записи. Вот уже две тысячи часов как за этого персонажа ни разу не брался живой человек. Уайли на очереди. Бедняге ещё даже не сказали, в какой стране он станет королём – похоже, Почтарь на деле не так могуч, как бахвалится – но он и так на всё готов ради Почтаря, против нас.
Скольз, нам позарез надо опознать эту тварь, этого Почтаря, пока он не добрался и до нас!
