Найт смог наконец отпустить обмякшее тело и развернулся к Дэлу.
Однако второй инструктор опередил его. Отшвырнув электрошок, он бросился к Дэлу, упал рядом с ним на колени, помог сесть.
Найт моргнул, усилием воли отметая безошибочные догадки.
— Да что у вас тут произошло?! — крикнул тем временем коренастый блондин, оглянувшись на Челюсть.
Первый инструктор проревел в ответ:
— Да чёрт знает во что превратили армию Мастера! Молодняк уже на тренировках отношения выясняет!
Второй инструктор сглотнул. Поглядел на Трана.
— Что на него нашло? — пробормотал он.
— Скоро выясним, — Челюсть повернулся к новобранцам. — В санчасть его, живо!
Трана подняли на руки двое киборгов и потащили к выходу из зала.
Потом второй инструктор помог Дэлу подняться и осторожно увёл его. Дэл даже не оглянулся на Найта.
Альбинос смотрел им вслед, ощущая, будто готов вырваться из собственной кожи, бежать следом и кричать: «Кто он тебе, Дэл?!» Получать ответ, не слышать, не верить и кричать, кричать, кричать снова и снова. Но какое право он имеет задавать подобные вопросы? Дэл не обязан ждать его, нерешительного и молчаливого увальня, всю жизнь. Этот инструктор своего не упустит…
Ничем не выдавая внутреннего смерча самых мрачных чувств, Найт покинул спортзал.
Его трясло мелкой дрожью то ли от физической нагрузки, то ли от негодования. Пытаясь справиться с необоснованной ревностью, на которую не имел, по собственному убеждению, никакого права, Найт взял в казарме свой ноут и спрятался с ним в мнемотеке. Несколько часов он скрупулёзно работал в редакторе голограмм, оживляя в пространстве нулей и единиц любимые черты. Этот Дэл никогда не променяет его на какого-то престарелого сластолюбца. Этот Дэл всегда будет улыбаться одному ему…
Время летело незаметно. Обиду и ревность удалось заглушить монотонными, ювелирными действиями. К вечеру Найт почти забыл о происшествии в спортзале.
Но после ужина оно снова напомнило о себе: Тран сумел каким-то образом сбежать из лазарета, устроив погром в пятом отсеке лаборатории.
Едва узнав об этом, Найт отправился к координаторам и потребовал включить его в группу отлова опасного преступника, которую сформировали практически сразу.
Но уже через полчаса координаторы потеряли след Трана: наверняка он вырезал биокарту, растворившись в мегаполисе, словно призрак.
И словно от призрака, от него остался незримый шлейф холодка в душе Найта.
* * *
Время текло своей чередой. Лето постепенно приближалось к концу, но Найт до сих пор не мог выкинуть из головы драку в спортзале. Наконец, решившись, он осторожно задал несколько вопросов Шуссу. Тот всегда был в курсе всего обо всех, но не спешил делиться информацией по своей инициативе. Очень ценное, по мнению Найта, качество.
— Странно, конечно, что ты Траном интересуешься, — лукаво прищурился Шусс.
— Мы просто учились с Делейтом. Немного дружили, — как можно безразличнее ответил Найт, пожав плечом. — Просто хочется знать, почему моего друга задирает какой-то псих.
— «Задирает»! — усмехнулся Шусс. — Надо же, «задирает», а не «докапывается». Ты прям аристократ! Ну ладно. Я тебе расскажу. Только пошли в курилку. Это типа секрет.
Он подмигнул и встал с койки, на которой сидел. Оба молодых киборга вышли из казармы, долго шагали по коридору и остановились на небольшой площадке в тупичке. Она была застеклена, но створки окошек легко открывались. Повсюду стояли переполненные пепельницы.
Найт брезгливо поморщился. Это движение не укрылось от Шусса.
— Ну что ж, принц ты наш, слушай сказочку, — усмехнулся он, прикуривая и протягивая Найту пачку. Тот отказался, вежливо покачав головой. Шусс совсем не смутился и заговорил:
— Вообще-то, это многим известно доподлинно, многие просто догадываются. Но говорить об этом открыто как-то не принято… Тран когда-то кувыркался со Шталем. Ну, господином вторым инструктором. А тот — шалава знатная. Ни одних молодых трусов не пропускает. Ну и запал на твоего кхм… друга. На этой почве Тран окончательно слетел с катушек. А остальное ты сам видел.
Он замолчал и глубоко затянулся, внимательно разглядывая будто окаменевшее лицо Найта.
— А… Угу. Ясно, — проговорил наконец тот. Потом сунул руки в карманы брюк. Прошёлся туда-сюда по площадке. Постоял. Опять прошёлся. Потом решительно приблизился к Шуссу и сказал чуть сбивчиво:
— Слушай, а дай закурить?
— Давно бы так, — улыбнулся тот и угостил Найта сигаретой. Дал огоньку. Найт закашлялся. Шусс похлопал его по лопаткам.
— Ну, ну, чего так нервничать?
Лишённая пигмента кожа Найта попунцовела от натуги, на глазах выступили слёзы. Шусс проговорил изумлённо:
— Ты что же, некурящий?!
Звучало как «Ты что же, с другой планеты?!» Найт помотал головой, не переставая кашлять. Шусс снова похлопал его по спине. Кое-как Найт сломил сопротивление своих несчастных лёгких и уже через минуту просил вторую сигарету. Пальцы остыли и чуть заметно дрожали. Зато в груди было спокойно и прохладно. Анестезия для души.
— Слушай, ну чего ты так, а? — спросил Шусс. — И дался тебе этот Лебэн! Ну да, он крут, конечно. Но не стоит всего этого. Пусть трахается, с кем хочет.
Найт рассеянно кивнул. И вдруг обнаружил, что Шусс так и не убрал ладонь с его спины. И даже осторожно поглаживает его между лопатками. Найт недоумённо глянул на соседа по казарме. Тот усмехнулся уголком рта и приблизился вплотную, его рука сползла на талию альбиноса.
— Он тебе не пара. Ты для него слишком красивый…
Он запрокинул лицо и почти прикоснулся губами к губам Найта, как вдруг альбинос с силой отпихнул его от себя и крикнул:
— Я урод! Я генетический мусор! Что, не видишь?! Посмеяться захотел, да?!
Потом развернулся и умчался бегом по коридору. Шусс крикнул ему вслед:
— Да я серьёзно! Я просто помочь тебе хотел! Эй!
Никакого ответа.
— А, ну и чёрт с тобой, — отмахнулся он раздражённо и отвернулся к окну.
* * *
Найт палил по мишени в тире, стараясь избавиться от призрачного следа прикосновения к спине. И от сигаретной горечи на корне языка. Он урод, урод! Конечно же, Дэлу никогда не придёт в голову, что этот урод больше подходит ему, чем великовозрастная шалава, да ещё и с прицепом в виде больных на всю голову «бывших». Душила злоба, ревность, ненависть к себе.
Он давно выполнил все нормативы на эту неделю, но продолжал стрелять.
Когда обойма опустела, двинулся к стеллажам с коробками, в которых лежали боеприпасы.
И вдруг замер, будто споткнувшись о растяжку. У стеллажа спиной к нему стоял Дэл.
Развернувшись, он тоже замер. Но буднично поприветствовал соратника:
— А, привет, Мыш. Чего не спится в ночь глухую?
— Да я… Я просто… Кхм…
— А. Ну ясно, — Дэл прошествовал к ближайшей кабинке, ввёл на приборной панели свои метрики. У дальней стены раскрылись створки, явив мишень, подобающую количеству и типу его вшивок. Деловито упершись ногами в пол, Дэл вскинул одну руку и разнёс мишень в клочья. Поменял магазин, подождал следующую мишень, снова превратил «десяточку» в лохмотья.
— Дэл… — голос Найта гулко разнёсся в обширном пустом помещении.
— Чего? — спросил Делейт Лебэн, снова меняя магазин.
Найт приблизился. Подождал, пока стихнут выстрелы.
— А… А ты и… Ну, и он…
— Слушай, ты к Мастеру Шаксу устроился на работу или припёрся за мной следом? — резко развернулся к нему Дэл.
Найт опешил. Даже отступил.
— Знаешь чего, Мыш? Ты просто работай тут и всё, идёт? А за мной не бегай! Без тебя проблем полно.
Он отвернулся и продолжил палить по мишени.
Найт некоторое время постоял за его спиной. Надо кинуться, обнять, стиснуть крепко-крепко. Отобрать у этого Стального. У всех отобрать.
Но вместо этого развернулся и вышел из тира, даже забыв почистить оружие, как того требуют правила.
Никого он ни у кого не отнимет. Он ненавидел себя за слабость. И не мог решить, что же для него — сила? Он ведь физически был способен заломать Дэла прямо в той кабинке и получить своё. Это действительно просто. Гораздо сложнее тихо отступить в сторону. Для этого требуется гораздо больше сил. Настолько больше, что можно надорвать сердце.
Найт вернулся в казарму перед самым отбоем.
Он устроился работать, а не отношения выяснять. Вот и будет работать. Цель жизни киборга — вовсе не отношения, а совершенствование своего слабого человеческого тела. Да, это стремление к совершенству свело с ума Трана. Но виной тому просто ошибочные приоритеты. Тран стремился к совершенству не ради самого совершенства, а ради призрачной надежды, что бывший любовник посмотрит на него другими глазами. Глупо. Глупо расходовать силы на чувства.
