Когда они подошли к доку, стало уже темно, но это Дженис не беспокоило. Она увидела пару двенадцатиметровых в высоту корабля, пришвартованных к левой стороне, а справа подальше еще одно, низкое, с высоким коническим горбом по центру. Рядом с логотипом «Джитроникс» название корабля – «Сиравен». Они добрались до него за те три минуты, что позволяло им окно.
«Сиравен» оказался глубоководным строительным аппаратом, переделанным в подводное такси для челночных перевозок рабочих к электростанции «Джитроникс», чтобы обеспечивать ее бесперебойную работу. Секция на носу предназначалась для экипажа, там же находились силовые модули и манипуляторы, антенны и легкие стрелы, что придавали аппарату внешний вид осы. Образ усиливался за счет наклоненного кормового корпуса, где, вместо нормальной открытой грузовой платформы, находился герметичный пассажирский отсек. К стыковочному узлу задняя часть салона сужалась, что служило выходом в открытое море водолазам или, после стыкования, позволяло пассажирам перебраться в более комфортный корабль или внутрь подводной станции. Дженис живо представила себе картинку, как оса выпускает жало.
Идея идти под водой не нравилось Дженис с самого начала, как только Сэм озвучил ее. Она терпеть не могла воду. Там было холодно и темно, как в могиле. Там она окажется в чужой среде, где ничего не сможет контролировать. Сейчас, столкнувший с неизбежной реализацией своих страхов, она в нерешительности остановилась.
– Какие-то проблемы? – спросил Призрак, когда остальные забрались на борт и стали исчезать внутри.
Дженис не хотела распространяться о своих страхах вслух.
– Кто за рулем этой штуковины?
– Рабо.
– Если у тебя с этим проблемы, зачем было идти? – прорычал Кхам.
– Рабо хороший водитель, – успокоил Призрак.
– Да, – согласился Рабо. Его голос прозвучал из внешнего динамика субмарины. Он первым забрался на внутрь и уже успел подключиться к системам корабля. – В таком интерфейсе неважно, орк ты или кто еще.
– Громила боится спускаться под воду, а? – с издевкой рыкнул Кхам.
– Не люблю воду, – соврала Дженис, тряхнув головой. Слова прозвучали чуть хрипло. – И не люблю узкие пространства.
– Здесь ты получишь и то, и другое, – засмеялся Кхам и исчез внутри аппарата.
– Давай, волчий шаман, – кивнул Призрак. – У нас только сорок секунд до следующей проверки. Нужно успеть закрыть люк.
Дженис заставила себя подавить страх и подняться на борт. Призрак, казалось, с невозмутимым терпением, ждал, пока она, сжав поручни, спустится внутрь аппарата. Как только она сделала это, он быстро забрался внутрь, захлопнул люк и сразу же крутанул колесо.
– Насколько близко? – поинтересовалась Цзун.
– Пять, – ответил он.
– Слишком близко, – сказала она, дав Дженис кислый взгляд. – Хорошо. Рабо, как только получишь добро от Додгера, начинай движение.
– Куда ты торопишься? «Вичита» никуда не денется.
Дженис озадачилась. Вичита находится в Канзасе. На лодке добраться туда нет никакого способа.
– О чем вы говорите? На лодке мы туда не попадем.
– Она еще тупее братца, – проворчал Кхам.
– Отвали, – предупредил его Призрак и пояснил Дженис: – «Вичита», это подводная лодка класса «Нереида». Она вышла в море как раз перед тем, как парни из банды Грома наводнили базу «Бремертон». Бойцы пальнули по ней несколько раз, и разок попали прежде, чем лодка успела выйти из гавани. Она затонула и взорвалась. Или так показалось. Черпалки Салиша до сих пор вытаскиваю ее кусочки, правда, не так много.
– Получается, мы поплывем к ней, – сказала Дженис, – потому что на самом деле она не взорвалась.
– Если верить данным Додгера, – кивнул Призрак. – Плохие парни тоже об этом знают. «Вичита» не затонула, когда оказалась под волнами. По крайней мере, не сразу. Капитан решил обмануть всех, но техника его подвела. Он хотел уйти на безопасную территорию, не хотел, чтобы индейцы получили контроль над ракетами. Но едва уговорил субмарину пройти мимо мыса Флаттери. После попадания лодка оказалась не в той форме, чтобы уйти вниз по побережью. Ему повезло, что он сумел вырваться из гавани, где окончательно затонул.
Все это произошло до рождения Дженис. История кажется невероятно древней.
– Так что, кто-то решил, что после тридцати лет под водой ракеты будут еще на что-то годиться?
– О, ракеты нет, – сказала Цзун. – Но бомбы – другое дело. Ракеты стоят недорого, а вот производство бомб сейчас почти нереальное дело. Вокруг не так много расщепляющегося материала. То, что производят на заводах, находится под строгим контролем международной комиссии, что не оставляет шансов бандам получить в свои руки ни грамма.
– И наша задача, чтобы так было и впредь, – торжественно сказал Призрак.
* * *Танец шел полным ходом.
Сэм чувствовал растущую силу, чувствовал, как он расширяется, растекается по небу. Он нырнул в нору, ведущую в потустороннее. Он добрался до стража, уже не Человека Света, который каждый раз издевался над ним, но к чему-то невидимому и, вместе с тем, узнаваемому. Сегодня у стража не хватит силы остановить его. И он почувствовал, что его там, впереди, под ночным небом, кто-то ждет.
Серебряная луна висит над головой, ее сияние, полное магии и чудес саваном ложится на землю, покрывая леса и холмы серебряной тишиной. От нее вниз спускается нить, распространяя вокруг себя темноту.
По нити скользит темное пятно и, чем ниже, тем больше вырастает в размерах, или только кажется, что вырастает, но в этом потустороннем мире оно было реальностью. Сэма охватил прилив силы, развевая его одежды. Ветер принес запах, одновременно и знакомый, и чужой. Знакомый тем, что он его однажды чувствовал, фрагментарно и разбавленным другими запахами. Чужой в том, что от него веет одновременно угрозой и обаянием.
Когда тень спустилась на землю, она затанцевала перед ним на восьми тонких ногах. Многочленистые конечности арками выходят из передней части громадного, покрытого мехом, тела, возвышавшегося над Сэмом, впиваясь под углом в землю. В конце брюшка наполовину сформировавшаяся шелковая капля. Округлая голова блестит в лунном свете, пробегающем от макушки до громадных челюстей. Никаких сомнений не оставалось. Сэм видит Паучиху.
Сэм чувствовал, как глаза – два больших и шесть маленьких – наблюдают за ним. Они заставили возродиться детские страхи и занервничать. Когда тотемное существо покачнулось верх и вниз, Сэм увидел в ее глазах свое отображение. Множественные отображения дрожали, и эти движения повторяли его чувства.
Так не должно быть.
– Как ты пришла сюда? – спросил он.
– Как и ты, – голос Паучихи был сладок и жуток. – Сила притягивается к силе, не так ли? В бесцветном мире ты оказал мне услугу. Какое-то время ты владел небольшим фрагментом, затронутым моей силой. Благодаря этому ничтожному контакту, я узнала о тебе и твоей силе. Сейчас, когда ты вошел в царство, где живут тотемы, как я могла не встретиться с тобой? Ты сияешь, словно маяк. Сила, что ты скрываешь, зовет меня, чтобы я была рядом с тобой.
Идея, что Паучиха может следовать за ним, куда бы он ни пошел, Сэму не понравилась. Она уже знает о его планах?
– Что ты хочешь?
– Помочь тебе, – казалось, она подмигнула ему одним большим глазом. – Я знаю много секретов.
– Цена которым, несомненно, больше, чем я смогу заплатить.
– Стоимость уравновешивается желаниями и потребностями, – Паучиха качнулась на ногах так, что это можно было принять за пожатие плечами. – Я могу быть полезной.
Как и любой тотем, потому что по своей природе они все обладают большой силой.
– И еще ты смертельно опасна. Я слышал истории.
– Ты основываешься на старых историях и не доверяш мне? Из-за сказок и мифов? Тебе кто-нибудь рассказывал о личных отношениях со мной?
– Нет, – честно ответил Сэм.
– Тогда откуда тебе знать, что это такое, иметь дело со мной? Откуда тебе знать, можно мне доверять или нельзя? Где подтверждения, где доказательства? Ты судишь слепо? Веришь тем, кто закрыл свои умы и сердца перед неизвестным? Разве ты сам не чернил тех, кто выступал против тебя? Я тоже была оклеветана невежественными врагами. Я невиновна в тех преступлениях, что они мне приписывают.
– Если ты невиновна, – смутился Сэм, – почему эльфы заперли тебя?
– Они тебе рассказывали, что было? – засмеялась Паучиха и ее смех показался пронзительным чириканьем, но, когда она продолжила, голос был полон негодования: – Такие, как они, не могут запереть меня. Они всего лишь мелкие существа, движимые мелкими и глупыми желаниями плоти. Они не понимают мою природу, поэтому боятся меня. Они поворачиваются спиной к мудрости, которую я предлагаю.
