Пару дней спустя ведьмы дроу спустились с ночного неба на своих метлах и прошли через отдельно стоящий лагерь гвардейцев герцога. Сестры явились на зов, как и было договорено. Высокая чопорная полногрудая Ута в длинном платье. Тонкая, коротко стриженная Эли, в легком доспехе Братьев она была похожа на юношу. И маленькая Яни, казавшаяся ребенком.
В своих руках три девушки несли инструменты: флейту, арфу и тамбурин. Они щурились от режущего глаза света костров и полной луны, стараясь прикрыть свои чувствительные глаза широкими полями островерхих шляп. Всполохи огня безуспешно пытались украсить их пепельную кожу хоть каким-то подобием румянца. Их лица были прекрасны, как прекрасна может быть статуя из мертвого камня. Они были словно три снежинки. Такие же прекрасные. Такие же разные. Такие же холодные. Как снег. Как смерть.
Как в снеге мягком и пушистом мальчишки видели игрушку, так и недавние рекруты, видели в них девушек, с которыми хочется позабавиться. Как в снеге, накатывающим на тебя неотвратимой лавиной, пожилые ветераны зимней кампании против орочьих кланов видели погибель, так и Карл Либкнехт видел в дроу угрозу для всего живого.
Адлеру повезло, что он заметил их прибытие, когда пошел отлить. Оставаясь незамеченным с помощью магии, он некоторое время следил издали, как, повинуясь приказам оберста Либкнехта, начинают по трое-пятеро расходиться гвардейцы, занимая позиции вокруг стоянки народно-освободительной армии. Маг быстро понял, что происходящее не светит ничем хорошим и опрометью кинулся к командиру. Ввалившись в палатку к Эриху, Адлер громко зашептал.
— Эрих, поднимай наших. Надо бежать. Гвардейцы окружают нас! Что-то затевается!
— Ха, я знал, что они захотят нас порешить. Этому ублюдку Майнарду, мы как кость в горле. Еще бы! Войско, которое ему не подчиняется и не будет! — Атаман, хотя нет, уже командующий народно-освободительной армии республики Брюгге, налил себе еще вина. Он твердо решил отметить последнюю победу. Конечно пехотный полк, пойманный на марше из Аррации, не был сложной добычей. Особенно учитывая неожиданный удар и численное превосходство. Но это было первая победа в сражении против регулярной армии без Шарля.
— Эрих, хорош куражиться! Надо уходить!
— Ты думаешь, меня напугает пара сотен гвардейцев?! — слегка заплетающимся языком спросил Эрих с вызовом. — Да мы их порвем! Не надо шутить с народом! Здесь другие ребята. Майнард, твоих гвардейцев тут порвут на части! — Заорал он.
— Эрих, шайзе! Там три ведьмы дроу.
Это сработало. Атаман протрезвел в один миг.
— Где?
— Там! — Адлер махнул в сторону костров бивака гвардейцев. Эрих начал судорожно прикидывать шансы. Чертов герцог обхитрил его. Атаман прекрасно осознавал, что сейчас творится в лагере. Десяток трофейных бочек с вином сыграли свою роль. Поднять своих солдат он вряд ли успеет. Просто выдаст себя и потеряет последнюю надежду на спасение.
— Уходим вдоль оврага, собери наших кого сможешь в первом и втором отрядах. Пять минут тебе на все, а потом идем на прорыв.
Эльфийки как тени проскользнули сквозь ночной лес. Они и были тенями, плоть от плоти их. Ведьмы встали по вершинам правильного треугольника вокруг армии крестьян.
— Сыграем? — тихо прошептала сестра Ута, старшая, неотрывно следившая за полной луной, несмотря на резь в глазах.
Оставшиеся две ведьмы услышали ее шепот сквозь треск костров и пьяные крики. Эли поднесла флейту к губам и начала мелодию. Музыка обволакивала пространство и замедляла время. Несколько мгновений спустя к звукам флейты добавилась арфа Яни, крохотной и обманчиво беззащитной на вид девочки. Люди поднимались, вслушиваясь в чудесную мелодию.
Ута ударила ладонью по коже змеи своего тамбурина. Именно в этот момент Эрих заорал: «Давай!» Коротко рявкнули несколько боевых посохов. Взрывы огненных шаров и разряды молний ударили по месту, где сидела одна из групп гвардейцев. Затем банда, старая банда Эриха, рванулась в прорыв. Ведьмы улыбнулись, варвары точно попали в ритм. За это они разрешат им проложить свое жалкое существование. Дроу, не переставая играть, резко повернулись вокруг себя. Начался «Танец Теней».
И повинуясь древнему волшебству переплетённые между собой тени солдат стали подниматься с земли, обретя ненадолго подобие вещественности. Достаточное что бы убивать. Голодные, хищные призраки, чуждые этому и любому другому из миров, хотели хоть ненадолго получить настоящую плоть. Как у своих хозяев. Да, плоть своих хозяев им и была нужна!
Гвардейцы со страхом и отвращением смотрели, как восставших крестьян и бывших каторжников рвут на куски призраки. Преследовать Эриха не решился никто. Ибо тени танцевали вокруг маленьких групп магов заграждения, озаренных спасительным истинным светом инквизиторских лампад.
* * *
Хосе де Молинес сидел за столом на портальной террасе загородного дворца кайзера и пил церковное вино. Мягкий ветерок шевелил закопченную и запятнанную кровью сине-белую рясу адепта Шамаша, аспекта Мардука, отвечающего за справедливость. Он сидел долго, получая удовольствие от теплого солнечного света, щебетания птиц и запаха цветов императорского сада. Жизнь подходила к концу, и он смаковал ее последние часы. Канонада заставила его поморщиться. Войска Виттельбаха уже подходили к столице, и их авангард вступил в бой.
Над каменными плитами пола, испещренными магическими знаками, закрутились искры. А затем возникла арка света. Из нее буквально выбежал повелитель Таира, а за ним добрых полсотни высокопоставленных волшебников магиерваффе и инквизиторов. Хосе поднялся и пошел на встречу.
— Ваше импе…
— Можешь ничего не рассказывать. Грегор уже доложил мне ситуацию по кристаллу, а остальное я узнал во время передышки в Торрено. Рад видеть тебя живым. Думал, что тебя прикончили, если не демоны, то мятежники. Как ты выбрался? Смог договориться?
— Из огня да в полымя, мой кайзер. Они уничтожили за полчаса всех четырёх князей-демонов, служивших опорными столбами прорыва. Мне хватило простейшей молитвы Диза, чтобы закрыть его.
Гор пристально посмотрел на Хосе, а затем крепко его обнял. Шаг-нам-уш-та шаг-нам-уш-ше. От смерти к смерти. Или, если на жаргоне магов, «из огня да в полымя» было одним из древних чудес, не требовавших амулета-накопителя. В момент твоей гибели ты мог договориться со вселенной об отсрочке. Но только если рядом с тобой есть достаточно сильное пламя. И тогда мир перемещал тебя туда, где ты в течение нескольких дней погибнешь. В пасть дракона, на дно моря. Или столицу перед штурмом. Повлиять на выбор места и времени было можно. Изменить исход — нет.
— Ты пойдешь со мной в бой, Хосе? Как в старое время под Лагашем, прикроешь спину?
— Для этого я и вернулся, Гор.
Где-то за грядой холмов опять загрохотало.
— Перезаряжаемся, господа и в бой! — Кайзер со своей свитой ненадолго отлучились, чтобы пополнить запасы маны и уточнить местоположение ставки Грегора Штрассера. Хосе не последовал за ними.
Увидев кайзера со свитой, вернувшихся через полчаса из подвалов дворца, великий инквизитор не сдержал улыбки. Увешанные амулетами прямо поверх кирас, они кутались в разноцветные мантии и плащи, ни капли не соответствовавшие уставному облику высших чинов магиерваффе. Зрелище больше подходило на маскарад. Если конечно не знать, что на самом деле его величество раздал своим офицерам все долгое время хранившиеся в его личных запасниках древние артефакты, некоторым из которых было больше нескольких тысячелетий.
Лишь кайзер остался в своем обычном черном мундире ДД. Он не изменил своему обычаю, и руки его были пусты. Доспехи его величество презирал, как и стихии. Только разум служил его оружием и защитой. Насколько лейб-гвардейцев тащили вслед за ними большие металлические ящики с накопителями маны.
Богоравный повелитель Таира не стал затруднять себя начертанием. Мановением руки Гор открыл портал, на этот раз недалеко, всего на пару лиг. На один из холмов на южном берегу Майна, откуда открывался прекрасный вид на долину, где и предстояло разыграться решающему сражению этой войны. А, если обернуться, с него можно было увидеть шпили башен столицы и верхушку самого высокого в империи зиккурата Э-темен-ан-ки. Храма единения неба и земли.
Хосе поднялся и встал по правую руку от кайзера. Инквизитор был спокоен — он совершенно точно знал, времени у него осталось до заката, не больше. Но и не меньше. Изменить судьбу было уже невозможно.
Они вышли из радужной круговерти портала около командного шатра Грегора Штрассера. Отставной фельдмаршал почувствовал открывающийся переход и встречал их. При виде Гора он пригладил бакенбарды сделал шаг вперед и обнял кайзера за плечи.
— Мой мальчик, ты успел.
Они действительно смотрелись как сын и отец — высокий рослый старик в архаичном вороненом полном доспехе, с простым прямым клинком на поясе, и низкий щуплый тоже уже немолодой, начинающий лысеть мужчина перед ним.
