В огне обозначилась прореха, расширилась, напоминая створки адовых врат. Я выбежал на пустырь, где недавно спас миледи де Плерон (о чем я вспомнил с самодовольной гордостью). На бегу достал «когти кошки», постоял чуть-чуть, дыша в рукав, и полез на стену.
Думал, что вылезаю из ада, а оказалось — наоборот!
Боевой ход сплошь в дырявом саване едкого, рвущего легкие дыма. Закопченные стражники носились подобно чертям, неловко взмахивали железками, что-то в ответ противно пищало, но чаще кричали люди. Только через пару минут я понял, что здесь происходило. Понял на своем примере.
Ветер в очередной раз изменил направление, и я тут же поспешил перебежать, выскакивая из желтовато-черного тумана. А едва оказавшись на свободном месте, чуть не пропустил опасность. Огромная, с орла размером, лохматая птица вылетела буквально из ниоткуда! Нацелилась мне в лицо когтистыми лапами, распахнула клюв, резанув слух тем самым пронзительным писком.
В последний момент понимая, что не успеваю ни меч достать, ни отпрыгнуть, я выставил руки. Летающая тварь тоже немало удивилась, когда вместо парализованной страхом жертвы ей подсунули контратакующего наглеца, а ее саму схватили за лапы, как обыкновенного цыпленка.
По моему запястью больно заскребли грязные, заскорузлые когти, но я только крепче вцепился в грубую кожу лап. Тварь забила крыльями, оглушая, дико завопила, попыталась клюнуть. Я успел пригнуть голову, зажмурился, и мощный удар клювом пришелся в шлем, под ним аж загудело.
«Ах ты ж, бройлер мутировавший!»
Когда резкие и очень сильные удары клювом посыпались безостановочно, я взбесился! Размахнулся тварью, приложил о мерлон, потом без паузы — о противоположный. Каждый раз слышался сдавленный писк. Так и бил ею по стенам до тех пор, пока над ухом не проорали язвительно:
— Может, тебе меч дать? А то, смотри, уже солдаты косятся, что за странное оружие ты себе выбрал.
Я открыл глаза и осторожно поднял голову. Оказалось, что неведомую крылатую тварь я прибил пару минут назад. А все остальное время продолжал добивать, разбрасывая перья, уже и так порядком расплющенную тушу.
Сигизмунд ухмыльнулся, когда я брезгливо отшвырнул труп за стену.
— Что тут у вас?
Военачальник пригнулся, отставил одну ногу и ловко насадил на копье вылетевшую из дыма птицу. Крикнул весело:
— Разве не видишь? Качаемся понемногу.
Где-то неподалеку громко ухнуло, ярко вспыхнуло в ночи пламя. С высоты крепостной стены город предстал в образе полупогашенного костра: черные камни (не тронутые бомбардировкой дома), раскаленные угли (пострадавшие от нее) и дымы — пожарища. В низких облаках, мешающихся с чадом, отражалось пламя, казалось, что и небо полыхает адской зарницей.
— Не спи, наемник! Руби тварей!
На автомате я обнажил оба меча, поискал взглядом врага. С неба тут же спикировала крылатая тень, дико вскрикнула. Я отмахнулся длинным мечом, лезвие столкнулось с когтями твари, брызнули искры. Я быстро ткнул коротким, клинок под моей рукой с хрустом пронзил живую плоть. Тварь забилась в агонии, рухнула куда-то под стену, едва не утянув с собой оружие.
Резко развернулся, так что в суставах хрустнуло, а сухожилия зазвенели натянутыми струнами, и принял на мечи еще одну птицу. Рубануть, добить, стряхнуть с клинков. И вновь выискивать глазами врага.
Вот на одного из стражников набросились сразу три птицы. Вместе с клочьями брони, лохмотьями плоти и брызгами крови отлетели и цифры Здоровья. Бедняга заорал, не в силах справиться с ними. Но подоспеть на помощь ни я, ни Сигизмунд не успели. Птицы вдруг рывком взмыли в небо, утягивая в дымные облака вопящего от ужаса стражника. За ними оставался шлейф потерянных цифр Здоровья. И через пару секунд из облаков вылетело уже бездыханное тело, упало где-то на поле.
Военачальник от ярости заскрипел зубами. Звук был таким, что я всерьез ожидал увидеть сыплющуюся крошку эмали.
Сигизмунд проревел люто:
— Не зевай, доходяги! Спину друг дружке прикрывайте, да не забывайте врага бить!
И сам, нарушая свой же приказ, ломанулся в гущу сражения. Выругавшись на чрезмерно доблестного военачальника, я бросился следом. Нельзя было допустить, чтобы хайлевела, да еще предводителя, прикончили.
Следующие полчаса слились для меня в сплошную звуко-графическую мазню из всполохов стали, цифр и криков. В какой-то момент я просто перестал ощущать мир полноценно, сосредоточившись только на двух мечах в руках. Точнее — словно стал их дополнением. Казалось, что они жили собственной жизнью. В сверхконтрастном режиме боя были только они и птицы-мобы в багровой окантовке цели. А значение имели лишь сухие математические данные: Здоровье, Выносливость, Мана — мои и врагов.
Вскоре к птицам добавились гарпии. Те были покрепче и побольше, а соответственно и опаснее. Так что недостатка во врагах мы не испытывали. Успевай только подставлять под тела мечи да вовремя стряхивать с лезвий трупы.
Сигизмунд все время бился рядом. Он напоминал бога войны: с ног до головы во вражеской крови, лицо было искажено страшной гримасой, зубы оскалены, а ноздри хищно раздувались.
Озверев от происходящего на городской стене, я как-то даже отмахнулся от выскочившего окошка:
Поздравляем!
Вы поднялись на уровень выше!
Текущий уровень: 12.
Нераспределенных характеристик: 3.
Некогда!
Какой «на уровень выше», вы вообще о чем?! Здесь война!
Однако Сигизмунд был иного мнения. На миг сосредоточив взгляд на мне, рявкнул:
— Лис! Уходи отсюда!
Я прохрипел, неустанно взмахивая мечами:
— Ты спятил, командир?! Ты ж без меня аки дите малое — ни за что не отобьешься!
— Дурак! — гаркнул военачальник, едва ли не зубами впиваясь в подлетевшую гарпию. — Брысь со стены! В городе педера… переда… тьфу!.. Перераспредели характеристики и возвращайся! Потенциал нужно использовать с умом. Время дорого!
Я сообразил, что Сигизмунд имеет в виду. Нужно разбросать статы, увеличив мои возможности. Это позволит быстрее и с лучшим эффектом использовать новый уровень, отражая атаки.
— Я быстро! Не дохните сразу, меня подождите!
Крикнул и скакнул на амбразуру, потом красиво спланировал на землю. Звон стали и гром битвы чуть приутихли.
Я мельком обратил внимание, что Дарквуд за прошедшее время изменился. Догорели старые пожары, обнажив обугленные остатки зданий, запылали новые. Городу определенно после этой битвы понадобится не одна неделя, чтобы восстановиться.
Кровь все еще кипела после битвы на стене. Усталости я не чувствовал. Сердце колотилось, мышцы наполняла злая сила, запах крови кружил голову, а на премиумных клинках не было ни царапинки.
Я быстро раскидал статы, на этот раз отправив два очка на Ловкость, а одно, не удержавшись, на Силу. И, бросив короткий взгляд на надпись «Серый Лис [12]», побежал назад. Жажда боя подстегивала не хуже первой за день чашки кофе.
— Так быстро? — удивился Сигизмунд, давя в медвежьих объятиях гарпию. — А я думал, что будешь любоваться новыми циферками намного дольше! Вид у тебя, наемник, дюже самодовольный. Такие любят в зеркало смотреться.
— Не меряй всех по себе, деревенщина, — огрызнулся я. Рубанул «когтями кошки» налетевшую птицу, ощутил гордость, зашибив ее с первого раза. И, заменив «когти» на два меча, выкрикнул весело: — Или ты завидуешь, что так быстро новые уровни беру? Могу научить, с какой стороны за оружие браться. Если попросишь вежливо.
Военачальник фыркнул так громко, что был бы тут конь — от зависти удавился.
— Сынок, не учи отца… да что ж ты не сдохнешь, сволочь?!
Гарпия под его рукой наконец закатила глаза, пустила ртом пену. Военачальник горделиво пнул труп ногой. Хотел было, судя по наглой роже, вякнуть что-то язвительное, но его прервал тревожный рев боевых труб.
Изменившись в лице, Сигизмунд одним прыжком взлетел на мерлон, всмотрелся куда-то. В его голосе проскользнуло отчаяние:
— Проклятье! Нас отвлекали!
— Что там?
— Беда, Лис…
— Да говори же!
Сигизмунд спрыгнул обратно, стиснул кулаки так, что латные перчатки жалобно заскрипели.
— Они проломили городские ворота. Лис, войска северных кланов вот-вот войдут в город!
Пожалуй, это действительно хороший повод для отчаяния…
Откровенно говоря, я не слишком-то разделял мнение Сигизмунда, что атакой на восточную стену нас отвлекали. Сил у противника достаточно, чтобы пробить брешь в любом месте обороны. Даже несколько брешей. А у нас — наоборот. Вынуждены растекаться, что той мыслью по древу.
Наверное, Одноглазый Ворон со своими конунгами решил попросту ударить с нескольких сторон, растянув наши и так хилые силенки. А потом банально взять в клещи и раздавить. Поэтому естественно, что хайлевелов он пустил на атаку ворот, а нам достались высокоуровневые мобы, — ведь осадные башни мы благополучно остановили, как защитники Родины фашистские танки.
