Угольные глаза королевы сверкнули в теплом свете, заливавшем бальный зал.
— Мне кажется, вы вполне способны устроить сцену и без моего участия. — Она позволила своей улыбке расцвести. — О, дорогой, мне кажется, что-то другое задевает меня сильнее, чем ваше непостоянство. Я полагала, что вашим личным гостем этой ночью являюсь я. — И снова ее глаза ласково пробежали по лицу Золы. — Вы не можете считать, что она красивее меня. — Она выставила вперед указательный палец и провела им по подбородку Кая. — Дорогой мой, вы краснеете?
Кай смахнул руку Леваны, но, прежде чем он смог ответить, королева вновь повернулась к Золе, и на ее лице было написано отвращение.
— Как тебя зовут, девочка?
Зола болезненно сглотнула, с трудом выдавив из горла собственное имя:
— Зола.
— Зола. — Снисходительный смех. — Как же оно тебе подходит! Пепел. Грязь. Скверна.
— Довольно, — начал Кай, но Левана проплыла мимо него, сверкающее платье покачивалось на бедрах. Она подняла бокал вина, словно собираясь благодарить принца за приятный ужин.
— Скажи мне, Зола, — продолжала она, — у какого несчастного землянина ты украла свое имя?
Рука Золы потянулась к запястью — туда, где под шелковой перчаткой, под кожей был спрятан чип. Сейчас она почти не ощущала боль от надреза, сделанного несколько часов назад. В живот как будто упало что-то тяжелое.
Королева понюхала воздух.
— Вы, пустышки, — сказала она, повышая голос, так что теперь ее слышала толпа, — думаете, вы такие умные. Значит, ты украла чип из запястья мертвого землянина. Притворилась частью системы. И думаешь, что сойдешь за человека — и никаких последствий? Вы глупы.
Зола сжала челюсти. Она хотела бы объяснить, что ничего не помнит, кроме жизни на Земле — и кроме жизни киборга, но кому она могла об этом сказать? Точно не королеве. А Кай… Кай, который переводил взгляд с нее на королеву, пытаясь у себя в голове сложить цельную картинку из слов Леваны — кусочков головоломки.
Королева повернулась к императору.
— Не просто укрывать лунатика, но и развлекаться с ним. Я разочарована в вас, ваше величество. — Она щелкнул языком. — Тот факт, что эта девушка живет на вашей земле, доказывает, что вы нарушаете Межпланетное Соглашение. И я отношусь к такому нарушению со всей серьезностью, император Кайто. На самом деле, это может стать поводом для войны. Я настаиваю, что предательница должна быть немедленно взята под стражу и отправлена обратно на Луну. Ясин?
Второй лунный страж вышел из толпы. По красоте он не уступал первому — со светлыми длинными волосами, серьезными голубыми, цвета льда, глазами. Без всякого предупреждения он схватил Золу за запястья и заломил ей руки за спину.
— Стойте! — Кай бросился к Золе и схватил ее за локоть. Он потянул ее к себе, и она споткнулась, но страж не ослабил хватку.
Страж рванул Золу назад, и ее рука в шелковой перчатке выскользнула из руки Кая. Она обнаружила, что прижата к стражу. Его грудь была твердой, в голове послышался гул — что-то вроде статического электричества в волосах.
Магия, поняла она. Внутри него гудела биоэнергия. Был ли этот гул слышен всем, кто стоял вблизи от него, или это еще один признак ее пробуждающегося дара?
— Отпустите ее! — сказал Кай, обращаясь к королеве. — Это абсурд. Она не беглец, она даже не лунатик. Она просто механик!
Левана изогнула тонкую бровь. Ее блестящие глаза глядели поверх Кая, на Золу — и во взгляде сочетались красота и жестокость.
Тепло заструилось по позвоночнику Золы, жар все возрастал. Она боялась кризиса. Боялась, что возвратится боль и она рухнет без чувств.
— Ну, Зола? — произнесла королева Левана, вращая бокал с бледным вином. — Кажется, у тебя есть секреты от своего венценосного господина. Или ты хочешь опровергнуть мое утверждение?
Кай повернулся к ней, и, даже не глядя на него, она почувствовала его отчаяние. Она смотрела только на королеву, от ненависти сжав зубы до боли.
Она была рада, что слезы не могут выдать ее унижения. Что кровь, прилившая к щекам, не выдаст ее гнева. Рада, что ее тело — тело киборга — впервые принесло хоть какую-то пользу. Она подняла взгляд на королеву.
Дисплей на сетчатке в панике слал предупреждения о повышении уровня адреналина в крови, об учащении пульса. Предупреждения мигали у нее перед глазами, но она проигнорировала их с удивительным спокойствием.
— Если бы меня не привезли на Землю, — сказала она, — я была бы рабом вашего режима. Я не стану извиняться за побег.
Краем взгляда она увидела, как Кай опускает лицо, широко раскрыв глаза, — теперь отрицать правду было невозможно. Он ухаживал за лунатиком.
В толпе кто-то вскрикнул. Раздался потрясенный вздох и приглушенный звук падения. Адри упала в обморок.
Сглотнув, Зола расправила плечи.
— Я не хочу извинений, — сказала Левана, сияя злой улыбкой. — Я хочу исправить недоразумение твоей жизни, быстро и наверняка.
— Вы хотите видеть меня мертвой.
— Какая ты догадливая. Да, хочу. И не только тебя, но всех тебе подобных. Вы, пустышки, представляете угрозу для общества, опасность для нашей идеальной культуры.
— Потому что вы не можете промыть нам мозги до полного подчинения, как всем остальным?
Губы королевы сжались, улыбка застыла, как гипс. В голосе зазвучал лед — и в зале словно похолодало. Внезапный шквал дождя сотряс окна.
— Это будет благом не только для моего народа, но и для всех землян. Вы разносчики чумы. — Она замолчала, к ней возвращалась непринужденность, как будто она была готова засмеяться. — В буквальном смысле этого слова.
— Моя королева, — сказал темноволосая женщина, — имеет в виду так называемую голубую лихорадку, которая нанесла немалый ущерб гражданам вашей страны. И, конечно, самой королевской семье. Да покоится император Рикан с миром.
— Какое это имеет отношение?.. — начал Кай.
Женщина спрятала руки в рукавах своего плаща цвета слоновой кости.
— Ваши блестящие ученые еще не дошли до этого? Многие лунатики-пустышки являются разносчиками чумы. Они принесли ее на Землю и продолжают распространять, не заботясь, похоже, о том, сколько жизней она уносит.
Зола покачала головой.
— Нет, — сказала она. Кай повернулся к ней, бессознательно делая шаг назад. Она снова покачала головой, на этот раз резче. — Они не знают, что они переносчики. Откуда им знать? И, конечно, ученые это выяснили, но что они могут поделать, кроме того, что пытаться найти лекарство?
Королева резко рассмеялась.
— Невежество — твое оправдание? Как банально. Вы должны видеть правду — и правда в том, что вы должны умереть. Для всех было бы лучше, если бы ты уже была мертва.
— И для статистики, — сказал Зола, ее голос повысился, — я не пустышка!
Королева ухмыльнулась, ее это не убедило.
— Довольно, — сказал Кай. — Мне все равно, где она родилась. Зола является гражданином Содружества. Я не буду ее арестовывать.
Левана не отрывала взгляд от Золы.
— Укрывательство беглых является основанием для войны, молодой император. Вы знаете это.
Картинка в глазах Золы посерела. По сетчатке каскадом побежали бессмысленные диаграммы. Сыпля про себя проклятьями, она закрыла глаза. Сейчас не время для неполадок мозга.
— Но, возможно, — сказала королева, — мы сможем достичь своего рода компромисса.
Зола открыла глаза. Зрение оставалось затемненным, но запутанной схемы не было. Она посмотрела на королеву как раз вовремя, чтобы увидеть, как губы той изгибаются в жестокой улыбке.
— Эта девушка, кажется, думает, что вы любите ее, и вот ваш шанс доказать это. — Она кокетливо опустила ресницы. — Так скажите мне, ваше величество, вы готовы торговаться за нее?
— Торговаться, — сказал Кай, — за ее жизнь?
— Добро пожаловать в мир настоящей политики. — Левана отхлебнула вина. Несмотря на то, что ее губы были кроваво-красными, на стекле не осталось никакого следа.
— Сейчас не время и не место для подобной дискуссии. — Кай едва сдерживал рычание.
— Неужели? Мне кажется, что эта дискуссия касается всех присутствующих в этом зале. В конце концов, вы хотите мира. Вы хотите безопасности для своих граждан. Какие замечательные цели. — Ее взгляд скользнул по Золе. — Но также вы хотите оставить в живых эту несчастную тварь. Да будет так.
Сердце Золы глухо стучало, перед глазами все мерцало, когда она перевела взгляд на Кая.
— А чего хотите вы? — спросил Кай.
— Я хочу быть императрицей.
Зола корчилась в руках охранника:
— Кай, нет. Ты не можешь этого сделать.
Он повернулся к ней спиной. Его глаза пылали.
— Это ничего не изменит, — сказала Зола. — Ты знаешь, что не изменит.
