- А теперь то что?!
- А теперь... - пожилой советник вынул руки из карманов и посмотрел прямо в глаза собеседнику. И тот как обычно вздрогнул, отведя взгляд.
- Мальчик мой, дорогой племянник, - тихо вымолвил зловещий старик. - Я уже не раз говорил, что у тебя проблема. Одна, но большая. Ты отлично ориентируешься в знакомых и привычных вещах. Однако нестандартное - по-настоящему необычное - тебя ломает на раз-два. Ты начинаешь нервничать, отступаешь в поисках твердой почвы, упускаешь время и пропускаешь удары. Я прикрываю тебя по мере сил, но я не вечен.
- Извини... - молодой склонил голову, признавая безоговорочную правоту старика. - Но это же действительно мистика какая-то...
Внизу загудела сирена - закончился новый сборочный цикл плат для 'ГосСтата'. Манипуляторы автоматиков замерли в готовности, словно лес голосующих рук на партсобрании. Проект был настолько важен, что строился исключительно на собственных ресурсах и производственной базе 'Правителя', а сверхсовременная электроника, идущая далеко впереди передовой линии мировых разработок - увы - не была сильной стороной мега-треста. Поэтому процент брака достигал пятидесяти процентов, и база проекта требовала постоянного обновления. Однако при удаче 'Правитель' должен был стать лидером уже не национального и континентального, но планетарного масштаба.
- Ты многого добился, ты член коллегии и почти 'ферзь', ты даже смог проскочить через этот проклятый кризис с 'Почтой', почти без потерь. Еще несколько лет, и ты войдешь в состав генерального директората нашего треста. В особенности если наш маленький проект в сотрудничестве с 'НеоНетом' пройдет успешно, а он должен принести успех и тонны денег. Но...
'Священник' подошел ближе к нервному спутнику и без всяких экивоков крепко ухватил того за галстук, накрутив полосатую ленту ручной вязки на крепкий кулак.
- Но тебя может свалить любая внеплановая хрень, простой неуместный срыв, - тихо, почти шепотом выговорил старый волк. - А это недопустимо. Я пожертвовал всем, чтобы ты мог подниматься выше. Я остался вечным визирем и советником за чужим плечом, чтобы ты мог достичь всего. Твой провал станет моим провалом, а мне это очень не понравится, поскольку это будет значить, что все мои жертвы оказались напрасными.
Он навернул на кулак еще один оборот галстука, и нервный человек был вынужден опустить голову, словно кающийся грешник.
- Я не хочу, чтобы двадцать лет моей жизни прошли даром, - с явственной угрозой сообщил старик. - И тебе придется мне в этом помочь. Больше сдержанности и больше оборотистости!
Он отпустил, почти оттолкнул протеже, тот отшатнулся, тяжело дыша и утирая покрасневшее лицо.
- Мы - 'шахматисты' и 'коммэрсы', - жестко, однако с ноткой примирения сказал пожилой человек. - Мы не истеричные девчонки из техподдержки, которые даже отказать клиенту толком не могут.
- Но он теперь у арбитров, - почти простонал молодой. - Нам его там уже не достать! Инспекторы его цереброскопируют, все всплывет!
- Мозгопросветка? - старик досадливо поморщился при виде тугодумия спутника. - Ты все еще не понял? Этот парень не дурак. Он явно понял, что трясти своим иномировым происхождением нет смысла и попытался найти место в новой жизни. Можно сказать, нашел. Если этот ... Постников ... не раскололся раньше, то тем более будет молчать теперь, когда у него наконец-то все более-менее складывается. А насчет цереброскопирования... Кому он нужен, это же обычный колхозник, что приехал в большой город за длинным рублем. Рядовая пехота. Какой смысл просвечивать и перебирать ему мозги? До полноценного инспектора все равно не дорастет, а обычная шестерка при арбитраже - это расходный материал, пешка, которую не допускают до сколь-нибудь серьезных секретов. Восемь из десяти гибнут в первые три года службы.
- Он уже столько раз разминулся со смертью, - покачал головой 'полосатый', который буквально помолодел на пару десятилетий. Глядя на него старый зубр вспомнил юношу, почти мальчишку, который заканчивал выпускной класс и впервые встретился со своим дальним родственником. Бывшим военным летчиком, а затем - малозначительным чинушей из службы госстата. Давно это было...
- Да, это так, - скромно согласился старик. - Но проблемы надо решать по мере их возникновения. А сейчас Постников - не проблема. Со временем он либо попадет в те самые восемьдесят процентов естественного отбора, либо нет.
- Его надо будет убрать! - советник сжал кулак и потряс им с яростной решимостью.
- Возможно, - осадил его пожилой мудрец. - А может быть и нет.
- ?
- Зачем убивать людей без лишней надобности? Кто знает, как повернется к тому времени жизнь. Он даже не знает о нашем существовании, я говорил с Постниковым только через 'куклу'. Он нашел свое место в нашем мире и определенно не собирается возвещать всем о своем происхождении. Если не погибнет в обычном порядке, почему бы нам не поработать с ним? В конце концов какая разница, откуда человек пришел в большой город. Главное, какое место он смог выгрызть себе в общей системе.
- Слишком рискованно, - покачал головой советник после добросовестного раздумья. - Слишком.
- Сейчас мы вообще бессильны, - напомнил зубр. - Придется хорошо и вдумчиво поработать. Но со временем... Мы не станем, - старик ожег родственника строгим взглядом. - Не станем скандалить и кричать, что все пропало. Мы будем очень терпеливы и расчетливы. Запомни, как говорил один древний китаец, двигаются тогда, когда это соответствует выгоде, а если это не соответствует выгоде, остаются на месте. Мы поступим также. И лишь когда наступит удобный момент - аккуратно и предусмотрительно сделаем то, что сочтем нужным.
Эпилог
Три года спустя
Лекс любил работать со снайперами. Это оплачивалось по куда меньшему тарифу, с другой стороны оказывалось значительно безопаснее. Впрочем, суть была не в деньгах - 'оруженосцу' нравилась механическая упорядоченность, спокойная несуетливая целеустремленность снайперской работы. В действиях стрелков гармонично уживались технологический расчет и то, что можно было бы назвать 'рукой судьбы'. Интеллектуальные силы многих людей и новейшие достижения прогресса сливались воедино, чтобы маленький кусочек металла отправился в первый и последний полет.
Именно работая третьим номером в снайперском расчете Лекс в полной мере наслаждался своей работой. Не чувством власти над жизнью и смертью - это было бы слишком просто - но причастностью к этому великому сплаву воли и техники, человеческого гения и холодного металла. Тем более, что прикрывающий стрелка назывался 'третьим номером' скорее по традиции. 'Вторым' давно уже выступал не человек с биноклем, а электроника, сопряженная с оптикой и просчитывающая одновременно до полутора десятков параметров, включая фиксацию момента выстрела по встроенными атомным часам.
Не открывая глаз Постников прижался затылком к теплому борту, чувствуя слабую вибрацию. Обычно легкая дрожь свидетельствовала о слаженной работе многих механизмов и успокаивала, но не в этот раз. Перед делом все мандражат - нет бесстрашных людей, есть лишь те, кто успешно скрывают страх. Ну и психопаты, но таких на службе не держат - работа по 'одностороннему урегулированию деловых разногласий' требует холодного ума и тщательного расчета. Так что нервы - это нормально. Но в этот раз было что-то еще... Какая-то неправильность, тень скверного предчувствия на задворках сознания.
Что-то неправильно, не так, как должно было быть...
Постников открыл глаза и посмотрел на своего напарника, номера первого, с которым должен был сработать уже третий раз. Звали того Гюнтером, он был выходцем из ГДР и управлялся с пятнадцатимиллиметровым 'Гепардом', как с собственной рукой. Впрочем, среди инспекторов и "оруженосцев" немец был фигурой довольно популярной и даже знаменитой. Прежде всего тем, что неоднократно обкладывал отборной нецензурной бранью аппараты по продаже газировки, требуя от примитивных автоматиков ответа. Лексу приходило в голову, что снайпер подозревал в простых автоматах наличие искусственного интеллекта, причём маскирующегося и ему, Гюнтеру, по каким-то скрытым мотивам перманентно враждебного - но Постников не стремился проверять эту гипотезу.
Больше третий номер ничего о стрелке не знал, да и не должен был. Снайпер сидел неподвижно, закованный в доспехи от пяток до шеи, только шлем снят и закреплен в специальном кронштейне. Впрочем, шлем стрелку все равно не понадобится - Гюнтер пользовался штучной ЭВМ - "калькулятором", который походил на прибор ночного видения с тремя окулярами. Аппарат подключался напрямую к хромовой оптике в голове стрелка, а затем, специальным кабелем, к собственно оружию. Соответственно у винтовки не имелось ничего похожего на традиционный прицел, зато ребристый ствол скрывался в толстом кожухе с шестью 'тоннельными' видеокамерами, лазерным дальномером и хитрыми анализаторами.
