новыми красками. — Ваши вопросы, кстати, здорово смахивают на угрозы. А требования — на вымогательство товаров или услуг, с использованием должностного положения. Еще одно требование, и компенсацией ваша служба не отделается. Всего вам хорошего. Я тороплюсь.
— А вы препятствуете работе санитарной инспекции, — выкрикнул уже мне в спину старикашка.
— Пожалуйтесь на меня, — хмыкнул я, и решительно ввинтился в толпу народа. И уже обрадовался было тому, как славно у меня вышло отбрить приставучего инспектора, да еще и копеечку с него поимел. И был практически счастлив все то время, что пробирался необычно людными переходами к гостевой стоянке челноков. Зачистили там охранители сектор или пропустили пару помещений, проверять совершенно не хотелось. Да и привычка уже появилась — прибывать в деловую часть огромного орбитального города через внешний шлюз.
Прямо возле челнока меня уже ждали. И если одна группа неизвестных вызвала даже некоторый всплеск любопытства: одним из пятерых спортивного вида мужчин и одной женщины был тот самый матерый ветеран из народа дари, которого мы, в числе прочих студентов освободили из пиратских клеток. И, что характерно, у всех его спутников на лицах присутствовали вытатуированные черточки и циферки. Если правильно помню — это признак, что человек участвовал в реальных боевых столкновениях.
А вот вид парочки представительного вида господ, с лицами «вы все мне должны, как земля колхозу» тоску навевала. Я прямо-таки спинным мозгом почувствовал неприятности. Новые, или продолжение старых — не суть важно. Но общаться с ними не испытывал никакого желания.
Потому сразу подошел к шестерке дари.
— Приветствую, господа. Не меня поджидаете? Я Макс Карташ. Директор отряда наемников «Надежда».
— Почему «Надежда»? — протягивая руку для рукопожатия, поинтересовался освобожденный.
— Мы — наемники, — дернул я плечом. — К нам приходят, когда все другие способы урегулировать конфликт исчерпали себя. Поэтому, мы последняя «Надежда».
— Отлично сказано, Макс, — звонким голосом включилась единственная в группе женщина. — Мы слышали, ты ищешь людей? Видели твое объявление.
— Все наши попытки как-то включиться в мирную жизнь не увенчались успехом, Макс. Рамаё вон работу найти не может после… Как ты его назвала, а! Рамаё?
— Боевой заход, — фыркнула не выглядевшая расстроенной женщина. — Этот ублюдок так долго меня доставал, как узнал, что я ветеран. Вот я и решила ему показать…
— Боевой заход? — улыбнулся я. — Надеюсь, с противоракетным маневром?
— Истинно так, — засмеялась Рамаё. — Наш человек. Понимающий. Какое звание имел у себя дома?
— Во флоте хакдари это чин называется «коментая», — улыбнулся я. — Дома, это звучало, как podpolkovnik. Воздушно-Космические Силы. В Содружестве — малые пустотные платформы.
— Демоны! — вытаращила глаза Рамаё. — Да этот парень еще безумнее меня. Дожить до такого чина в рое истребителей — это нужно быть полным психом.
— Встречалась с такими уже? — легкомысленно поинтересовался я, внутренне замирая от острейшего приступа любопытства. Ну не могло же быть так, чтоб никто никогда не встречался в бою с истребителями акбаррского флота.
— Доводилось, — скривилась женщина. А я поймал себя на мысли, что не могу определить ее возраст. Где-то от тридцати до ста. При чудесах медицины Содружества, любая точка на этом отрезке подходила. — У Рейдеров полно таких…
— У Адских Рейдеров? — уточнил я, уже понимая, о ком именно она говорит.
— У них. Множество хороших ребят осталось в пустоте, после встречи с их истребителями.
— Не любишь пиратов? Как на счет того, чтоб здорово проредить их ряды?
— Я в деле, парень. Выделишь мне одну из твоих мышек?
— Мышек?
— На Дари нет птиц, — поспешил пояснить неудавшийся студент. — Только летучие мыши.
— Пойдет, — кивнул я. — Насколько я знаю: с зубками у этих мышек все в порядке.
— Это точно, — снова засмеялась Рамаё. — Злые зубастые твари. Ужас из тьмы. Все как я люблю.
— Эй-эй, — с улыбкой, обнажившей заметно выделяющиеся клыки, вклинился в разговор еще один дари. Тот, что был явно моложе остальных. — А я? А мне мышку? Сертификат имеется. Опыта маловато, но это со временем пройдет. Не так ли?
— Абсолютно верно, приятель, — хмыкнул я, и протянул руку. — Макс. А ты?
— Яши. Оперативное сопровождение тяжелых боевых дронов. Юлилутнанти.
Юлилутнанти примерно соответствовало нашему старшему лейтенанту. Для человека, чьей задачей было сопровождать атакующих дронов в бою, довольно высокий чин. Доктриной Государства Хакдари не предусматривалось участие операторов в непосредственном боевом столкновении. А значит, и для подвига там места не было. Что автоматически исключало награды и рост в званиях.
— Зачислен, Яши, — кивнул я. Оставалось определиться с остальными. Но как бы я не надеялся, сесть за джойстики управления истребителем больше никто желания не изъявил. Зато я разом приобрел двух матерых канониров — операторов орудийными системами боевого звездолета, скромного техника с полным набором изученных баз знаний пятого уровня в управлении техническими дроидами и водителя наземных боевых машин. Любых. От скаута до тяжелого танка. Им оказался Ёидзоку — тот самый мой старый знакомый — мужик из пиратских клеток.
Танков в нашем отряде не было, но ведь могли появиться. Чего же ценными кадрами разбрасываться. Тем более что Ёидзоку и кроме боевой техники много чего умел. На последнем месте службы во флоте хакдари, он вообще числился оружейником подразделения. Дома, на Земле, ни в одной армии мира этому аналогов не было. В этом безумном мире — весьма распространенная практика. Оружейник должен следить за состоянием всего оружия подразделения, и легкого и тяжелого. Заведовать обеспечением боеприпасами и аккумуляторами, а главное — содержать в постоянной боевой готовности боевые бронированные скафандры. Так что и в моем отряде ему работа быстро нашлась.
Ах, да. Чуть не забыл. Еще Ёидзоку из аристократической семьи. В переводе с дари его имя и означает — благородный. А фамилии они вовсе не используют. Говорят, выплаты денежного содержания все равно по идентификаторам нейросетей распределяются. Так к чему лишнее сотрясание воздуха?
Болтал с ними, отвечал на обычные в таких случаях вопросы, и чувствовал себя просто отлично. Словно бы снова я на рыжеватых плитах аэродрома в Хмеймим, а рядом друзья и сослуживцы, только что вернувшиеся с боевой работы пилоты…
И сообщению о том, что все работы на «Стерве» завершены, и баржа готова к испытательному полету, воспринял как нечто само собой разумеющееся. Жизнь, она ведь как зебра. За черной полосой непременно последует белая. Главное не стоять на месте. Двигаться, шевелиться. Отталкивать ногами шкуру этой дикой африканской лошадки назад…
— Господин Карташ, — официальным тоном обратился ко мне один из представительного вида господ, про которых я, признаться, уже и забыл. — Могу я вас отвлечь на минуту?
— Слушаю. И представьтесь, пожалуйста.
— О, да. Конечно. Старший инспектор систем противопожарной безопасности станции, Роу. Мне поручено провести инспекцию в освобожденных от асоциальных элементов объемах станции.
— По мне, так лучше бы они отправили туда техников восстановить работоспособность шлюзовых диафрагм, — дернул я плечом. — Но ведь меня никто не спрашивал, верно?
Роу только грустно улыбнулся в ответ. Чем заработал балл хорошего к себе отношения.
— Так чем я могу помочь?
— Есть некоторые опасения, что Охранители действовали несколько поспешно, и в вашем секторе станции все еще не вполне безопасно, — предельно дипломатично начал он. Наверняка уже был в курсе злодейской расправы кровожадного наемника над невинным Ракомдалом.
— Согласен, — вздохнул я. — Операция Охранителей, конечно, была великолепна, но кто-то из маргиналов, тем не менее, мог избежать депортации.
— Рад, что вы это понимаете. И в связи с этим, мое руководство выражает надежду на то, что ваш отряд способен обеспечить безопасность инспекции.
— Несомненно, — кивнул я. — Мы располагаем для этого всем необходимым. Ваши средства не пропадут зря.
— Простите, господин Карташ? Вы сказали: средства?
— Именно. Именно так я и сказал. Разве вы… ваше руководство не имеет намерения нанять наш отряд? Всего тридцать тысяч кредитов в час, и вы будете в полной безопасности во время инспекции.
Я лукавил. Дважды. Во-первых, три десятка тысяч — это очень и очень дорого. Такой тариф мог себе позволить только специалист-телохранитель высочайшего класса, а не наемник из отряда «без году неделя». Во-вторых, в нашем секторе вооруженных людей кроме нас больше не водилось. После грандиозной зачистки, добить парочку расслабившихся с уходом охранителей злодеев, было легко.
Но ведь не стану же я позволять садиться мне на шею⁈ Окажешь любезность раз, поможешь
