— Но ведь этого недостаточно! Я должен сам что-то делать.
— Ответь мне на один простой вопрос. — Хоуп чуть сместилась, чтобы оказаться точно напротив Ромео. — Зачем?
— Ну, — Ромео смутился, — просто…
— У тебя нет ответа, верно?
— Если я не найду Татти, Гефест обретет свободу. Кто знает, во что он превратит Сеть?
— Передай сообщение в ЦЕРТ, они сами этим займутся.
— Нет, я должен это сделать сам.
— Ты хочешь остановить Гефеста или найти Татти?
— И то и другое.
— Ты все еще надеешься, что сможешь снять с нее программу?
Ромео вздохнул. Он и не рассчитывал, что разговор будет легким, но Хоуп задавала вопросы, на которые он даже себе не хотел отвечать. Однако Ромео всегда верил, что честность — лучшая политика.
— Да, надеюсь. Прости.
Хоуп закусила нижнюю губу. Некоторое время она просто смотрела в пол и медленно дрейфовала в воздухе к стене отсека, изредка кивая своим мыслям. Наконец она снова подняла глаза на Ромео.
— Хорошо. Будем собираться.
— То есть?
— Это же понятно. Я полечу с тобой.
— Но… Но зачем? Ты же прекрасно знаешь, кем стала Татти. Мы же оба можем погибнуть.
Хоуп горько усмехнулась.
— У меня складывается ощущение, что ты не всегда меня понимаешь, — медленно произнесла она. — Когда я сказала, что люблю тебя, именно это я и имела в виду. Полностью и без остатка. Я живу для тебя. Я умру за тебя, если потребуется.
Ромео вглядывался в лицо Хоуп. Узкие глаза китаянки и высокие скулы скрывали за собой не просто другой ум. За ними скрывалась совершенно иная культура, совершенно другие чувства. Ромео чувствовал, что для Хоуп последнее предложение было не просто формой речи. Скорее всего она полностью осознавала, о чем говорит. И говорила искренне. Такая глубина чувств пугала.
— Тогда нам надо сначала найти Татти, — сказал Ромео.
— Тебе Шекспир ничего не говорил? — спросила Хоуп.
— Если бы у него появилась информация, он бы вышел на меня. Раз Шекспир молчит, значит, Татти он еще не засек.
— Ничего. ИскИн не всемогущ. У меня есть свои методы.
Хоуп оттолкнулась от пола и подлетела к одной из рабочих консолей.
— У тебя ее фотография есть? — бросила Хоуп через плечо. — Да, — ответил Ромео, — но что ты собираешься делать? — Вся Сеть состоит из огромного количества сообществ, — сказала Хоуп, шелестя клавишами. Пальцы ее быстро танцевали по клавиатуре, пока она говорила с Ромео. — Я являюсь уважаемым членом нескольких таких сообществ. Если я попрошу о помощи, множество сетевиков будут активно искать эту Татти. Я считаю, что их общие усилия приведут к лучшим результатам, чем поиски Шекспира. У меня много знакомых, и у них тоже много знакомых. Я смогу поднять на ноги огромный сегмент Сети.
Хоуп обернулась к Ромео и улыбнулась ему:
— Вот увидишь, дня за два они найдут ее.
— Два дня?
— А ты думаешь, что сможешь один обшарить планету за более короткий промежуток времени?
— Нет, но…
— А так у меня будет еще пара дней с тобой, когда никто нам не будет мешать. Фотографию давай.
Ромео подключил свой ноутбук к рабочей консоли Хоуп и передал ей фотографию, которую он уже использовал один раз для поиска Татти в Лондоне.
Еще минуту Хоуп работала в Сети, а потом развернулась к Ромео.
— Вот и все. Остается ждать.
— А если и твои друзья не смогут ее найти? — спросил Ромео.
— Тогда ты останешься здесь до тех пор, пока не решишь, что опасность миновала. — Хоуп придвинулась к Ромео вплотную. — И я не могу сказать, что эта перспектива мне не нравится.
Сообщение пришло на второй день, когда Ромео еще спал. Хоуп разбудила его сразу же, как получила письмо.
— Вставай. — Хоуп аккуратно потрепала его плечо. — Татти засекли.
Ромео понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя и осознать то, что ему говорила Хоуп.
— Где ее заметили?
— Атланта. Ты еще не передумал спускаться вниз?
Ромео отрицательно покачал головой.
— Ладно, тогда собирайся. Я сейчас все подготовлю.
Хоуп подтянула себя к своей консоли, а Ромео направился в сторону гигиенического блока. Надлежало привести себя в порядок и собраться.
Минут через двадцать, когда он уже в соседнем отсеке паковал вещи в свою сумку, с которой он и прибыл на «Небесную Лодку», Хоуп наполовину высунулась из переходного люка.
— Буксир подойдет через два часа. Давай поспешим, мне еще станцию на консервацию ставить.
Ромео оторвался от сумки и повернулся к девушке.
— Может, тебе все же не стоит ехать?
— Почему? — тихо спросила Хоуп.
— Я ведь уже говорил, что это не твоя война.
— А я тебе уже говорила, что я не оставлю тебя. — Хоуп полностью выбралась из люка и повисла в воздухе, лицом к лицу с Ромео. — Чего ты хочешь на самом деле от этой Татти?
Ромео задумался.
— Трудно сказать, — начал он медленно. — На самом деле — она ключ к Гефесту. Мне так кажется, по крайней мере. А Гефеста надо остановить, ты и сама это отлично понимаешь.
— Если бы это было единственной причиной, ты бы позвонил сейчас в ЦЕРТ, и завтра все было бы уже кончено.
— Ну да, ты права. Я бы хотел обойтись без ЦЕРТа.
— На что ты надеешься, Ромео?
Хоуп подплыла к Ромео так, что он видел только ее глаза. Он отвел взгляд в сторону.
— ЦЕРТ попытается захватить ее. Если им не удастся это, они начнут стрелять на поражение. Если у меня есть хоть один шанс спасти человека, я должен этот шанс использовать. — Ромео снова повернулся к Хоуп и посмотрел ей в глаза. — Может быть, хотя бы сейчас у меня получится.
— Тебе так хочется быть героем, — констатировала Хоуп. — Но я не понимаю, на что ты надеешься. Ведь неизвестно, можно ли вообще снять программу с человека. В лучшем случае — только Гефест сможет это сделать. Но никак не ты.
— Может быть, Шекспир это сможет сделать. — Ромео пожал плечами.
— А как ты засунешь ее в троды и заставишь сидеть неподвижно? Уговорами?
— Я не знаю еще как, — Ромео схватил Хоуп за руку, — но я должен хотя бы попробовать. Понимаешь? Если я не попробую, она так и останется в… в том состоянии, в каком она сейчас. Я должен это сделать. Должен! Одного человека я так и не смог вытащить, и теперь это чувство вины всегда со мной. Это тяжело, очень тяжело. И я не хочу увеличивать это чувство осознанием того, что у меня была возможность спасти Татти, а я даже не попытался.
— Я поняла тебя, — медленно кивнула Хоуп. — Я тебя поняла.
Они оба замолчали на минуту.
— Ладно, — сказала Хоуп, медленно отплывая к люку. — Времени мало, а работы много. Мне еще консервацию проводить. Если ты все собрал, помоги мне, хорошо?
— Конечно, милая.
Хоуп схватилась за скобу на стене, развернула себя и бросила тело на Ромео. Ромео почувствовал, как попал в крепкий захват, и тут же Хоуп поцеловала его.
— Спасибо, — тихо проговорила Хоуп, когда Ромео смог наконец перевести дух.
— За что? — недоуменно спросил Ромео.
— За то, что назвал меня «милая». И за всю эту неделю.
— Когда все это кончится, у нас будет очень много времени, — ответил Ромео. — Но сейчас я должен закончить это дело.
Конечным пунктом их путешествия был аэропорт Атланты. Ромео вспомнил, как он добирался на «Небесную лодку». Теперь события разворачивались в обратном порядке. Сначала к «Небесной лодке» подошел буксир, и Ромео вместе с Хоуп перебрались на него. Второй раз в пластиковой трубе, обеспечивающей переход из одного шлюза в другой, Ромео чувствовал себя намного увереннее. Девушка пропустила его вперед и сама задраила люк своей станции снаружи. Когда они вдвоем перебрались на буксир, Хоуп достала карманный компьютер и в течение всего полета на станцию «Сэлинджер» тестировала связь со своей «Небесной лодкой».
— Ни в коем случае нельзя обесточивать весь корабль, — объясняла она Ромео, — иначе он превратиться просто в кусок железа. Сейчас «Небесная лодка» находится в режиме консервации. Отключена система жизнеобеспечения, обесточены многие системы. Но при этом активированы все камеры, и на этот компьютер постоянно идет поток информации. В любой момент я могу увидеть, что происходит вокруг станции, и если потребуется, даже дистанционно управлять ею. Правда, дистанционное управление всегда чревато возможными ошибками, и мне не хотелось бы, чтобы возникла ситуация, когда придется двигать «Небесную лодку», находясь внизу.
После короткого полета на буксире, Ромео и Хоуп высадились на станции «Сэлинджер» и купили билеты на ближайший челнок. Тот летел не напрямую в Атланту, а в Вашингтон. Однако билеты на самолет от Вашингтона до Атланты можно было купить прямо на станции, и Ромео воспользовался этой возможностью, чтобы не откладывать их приобретение на последний момент.
Во время полета на челноке Ромео хотел посмотреть, как будет выглядеть вход в атмосферу, но почти все время полета иллюминаторы челнока были закрыты огнеупорными заслонками. Ромео понимал, что во время спуска за ними бушует пламя, но никак не мог заставить себя осознать гипотетическую опасность. Собственно, в метро он тоже ни разу не смог ощутить, что находится глубоко под землей, и все коридоры и туннели постоянно находятся под угрозой прорыва. Конечно, вероятность прорыва туннелей в подземке и отказа какой-либо из систем челнока при спуске была достаточно низкой, и, видимо, именно этот факт позволял ему не бояться. Получалось, что Ромео больше опасался инцидентов на поверхности земли, на улицах города, чем в небе или под землей.
