Во время полета на челноке Ромео хотел посмотреть, как будет выглядеть вход в атмосферу, но почти все время полета иллюминаторы челнока были закрыты огнеупорными заслонками. Ромео понимал, что во время спуска за ними бушует пламя, но никак не мог заставить себя осознать гипотетическую опасность. Собственно, в метро он тоже ни разу не смог ощутить, что находится глубоко под землей, и все коридоры и туннели постоянно находятся под угрозой прорыва. Конечно, вероятность прорыва туннелей в подземке и отказа какой-либо из систем челнока при спуске была достаточно низкой, и, видимо, именно этот факт позволял ему не бояться. Получалось, что Ромео больше опасался инцидентов на поверхности земли, на улицах города, чем в небе или под землей.
После того, как челнок коснулся посадочной полосы, Ромео почувствовал, как перегрузка сменяется настоящим, честным земным тяготением. Оказывается, после недельного отпуска на орбите гравитация ощущается особенно отчетливо. Ходить стало несколько тяжелее, чем обычно. Хоуп же в отличие от Ромео выглядела подтянутой и бодрой. Видимо, ежедневные занятия спортом позволили ей удержать себя в тонусе, чтобы не чувствовать неудобств на Земле.
В аэропорт Вашингтона они прибыли около полудня по местному времени. До рейса на Атланту у них оставалось около двух часов, но все это время они провели в аэропорту, пока Ромео осваивался вновь с силой тяжести и привыкал ходить, а не летать. Рефлексы, полученные за неделю, уходили с неохотой, и Ромео часто ловил себя на том, что готовится оттолкнуться от пола, чтобы взлететь. Хоуп, кажется, все это отлично видела и, как обычно, слегка улыбалась.
Наконец объявили посадку на их рейс до Атланты. Багаж они не получали и из транзитной зоны не выходили, так что очередного досмотра багажа и личных вещей не было. Еще один самолет, еще пара часов полета, и наконец Хоуп и Ромео прибыли в аэропорт Атланты.
После того как они вышли в зал аэропорта, им пришлось еще минут десять стоять у транспортера, который возил по кругу багаж пассажиров самолета. Ромео опознал свою сумку, рядом с которой ехал и рюкзачок Хоуп. Рюкзак он повесил на левое плечо и в эту же руку взял сумку. Правая рука Ромео досталась Хоуп. Ромео с удовольствием ловил на себе взгляды окружающих. Все же они с Хоуп составляли живописную пару. Хоуп надела светло-голубые джинсы, белый топ, открывающий ее плоский живот спортсменки, и накинула на плечи джинсовую куртку. На ногах у нее были кроссовки, так как после долгого пребывания на Орбите Хоуп не рискнула надеть туфли на каблуках. Но даже без каблуков она была сантиметров на пятнадцать выше Ромео. Большую часть взглядов Ромео расшифровал безошибочно. Почему такая яркая девушка выбрала такого невзрачного партнера себе? Что же, с ухмылкой думал Ромео, мы сейчас являем собой наглядную иллюстрацию принципа «Размер не имеет значения».
Так, купаясь во всеобщем внимании, они дошли до выхода из аэропорта. Однако путь к автоматически открывающимся дверям им преградил человек в строгом темном костюме. Он встал прямо на их пути, заставив Ромео остановиться. Он был чуть выше Ромео, так что ему пришлось чуть вздернуть подбородок, чтобы посмотреть незнакомцу в глаза. Лицо мужчины было выражением типичного американского фенотипа. Чуть широковатые скулы, ямочка на подбородке, светлые глаза. Типичный американец, и стопроцентно белый.
Ромео уже набрал в грудь воздуха, чтобы попросить его освободить дорогу, но мужчина опередил его. Он достал из внутреннего кармана какое-то удостоверение и раскрыл его перед Ромео.
— Аналитик Джаммер. Первый отдел ЦЕРТ, — возвестил он. — Следуйте за мной.
Джаммер проводил Хоуп и Ромео в один из служебных кабинетов аэропорта для беседы. Стены кабинета были выкрашены в светло-серый цвет, а из мебели было четыре офисных стула и письменный стол. Поверхность стола была абсолютно чиста: ни бумаг, ни даже письменных принадлежностей. Сам Джаммер сел за стол, а Хоуп и Ромео устроились напротив него. Оставшийся незанятым стул сиротливо стоял в углу кабинета.
Ромео был ошарашен происходящим, потому никак не мог подобрать слова, чтобы начать беседу. Он даже не знал, следует ли ему опасаться этого Джаммера или нет. Хоуп тоже предпочитала хранить молчание. Джаммер начал беседу сам.
— Я представлюсь еще раз, — сказал он. — Мое имя — Алекс Джаммер. Я аналитик ЦЕРТа. В Атланту я прибыл для того, чтобы найти вас обоих и побеседовать. Это не арест и даже не задержание. Мне просто надо с вами поговорить.
— Если так, — ответил Ромео, — то мы сейчас можем встать и спокойно уйти, верно? И вы нас не сможете задержать?
— Абсолютно правильно, — кивнул Джаммер. — Но я хотел бы все же, чтобы вы воздержались от подобных действий. Нам действительно надо поговорить. В конце концов, если бы вас пригласили для консультации к нам, в ЦЕРТ, вы бы разве отказались?
— Вряд ли, — пожал плечами Ромео. — Но я не настолько хороший специалист, чтобы консультировать агентство.
Ромео краем глаза взглянул на Хоуп, но она сидела абсолютно спокойно и не собиралась вмешиваться, в разговор, предоставив Ромео самому вести беседу.
— Нет, сейчас речь идет не о ваших профессиональных качествах. — Джаммер чуть покачал открытой ладонью, демонстрируя отрицание. — ЦЕРТ интересуют определенные сведения, которыми вы можете обладать.
— И что же такого знаю я, чего не знает ЦЕРТ? — спросил Ромео.
Джаммер чуть наклонился к нему, как бы собираясь поведать нечто значительное.
— Нас интересует Татти Надински.
— Гм, — Ромео почесал переносицу, формулируя ответ. После недолгого размышления он решил играть открыто. — Нас она тоже интересует. Но для меня это частное дело. А почему ею интересуется ЦЕРТ, мне непонятно.
Джаммер сел чуть посвободнее, настраиваясь на долгую беседу. Он уже понял, что Ромео не будет запираться и увиливать, а, наоборот, готов поделиться информацией.
— Компетенция ЦЕРТа — Сеть, — начал рассказывать Джаммер. — Мы не занимаемся банальными компьютерными преступлениями, на это есть киберполиция. Но Сеть достаточно велика, и мы должны следить за тем, чтобы она оставалась хотя бы относительно безопасным местом. Мы стараемся держать на контроле все технологии, имеющие отношение к компьютерным коммуникациям, мы должны первыми узнавать о каких-либо глобальных проблемах. Именно специалисты ЦЕРТа последние десять лет эффективно и быстро гасят все вирусные эпидемии в Сети. Даже когда появились ИскИны, именно ЦЕРТ принял на себя их первый удар и выиграл восьмичасовую войну.
— Насколько мне известно, это была не заслуга ЦЕРТа, — подала голос Хоуп. — ИскИнов заставил проиграть их создатель.
— Важен результат, — возразил Джаммер. — Вы не были там, юная леди, а я отлично помню, в каком режиме мы работали. Сначала никто даже не мог предположить, что можно создать искусственный интеллект. А потом в агентство является посланник этих ИскИнов, который от их имени заявляет, что ИскИны требуют независимости. Естественно, никто сначала этому не поверил, но потом мы выяснили, что этот посланник действительно говорит правду. Это было кошмарное время. Представьте себе, что в ООН приходит человек, который заявляет, что он говорит от имени каких-нибудь инопланетян, которые долгие годы живут среди людей. Представили? Да это был бы огромный шок! ИскИны ведь действительно иная раса мыслящих существ. И все это было бы не так уж страшно, но потом они начали убивать людей. И зомбировать их, кстати. Мы должны были, — Джаммер говорил со все большим жаром, убеждая Ромео и Хоуп в своей правоте, — начать ту операцию. И не наша вина, что мы не смогли ее завершить полностью. До сих пор нет надежного способа победить человека, которому ИскИн отрегулировал рефлексы. Если бы вы видели те материалы, которые видел я, вы бы ужаснулись. В то время, когда ИскИны могли программировать людей, их зомби в одиночку справлялись с полицейскими и военными группами захвата. Бойцы были закованы в броню и вооружены до зубов, а эти зомби проходили сквозь них играючи, оставляя за собой трупы. Не мы первые начали войну, — продолжал свою речь Джаммер, — мы лишь ответили на вызов. И главное то, что мы победили. Теперь ИскИны не могут программировать людей. Теперь уже можно не бояться, что если ты войдешь в киберпространство, то выйдешь из него другим человеком с переписанной личностью и рефлексами совершенного убийцы.
У Ромео на этот счет были определенные возражения, но он пока решил не раскрывать все карты. Если он сейчас скажет, что Татти как раз прошла подобную обработку, то ЦЕРТ не успокоится, пока не нейтрализует ее. А значит, Ромео потеряет ее окончательно.
— Итак, — продолжил Джаммер, — главная забота ЦЕРТа сейчас — это ИскИны. В данный момент они полностью подчинены нам, и мы можем управлять ими. В самом крайнем случае мы всегда сможем просто отключить машины, которые обеспечивают их существование. Но уничтожение или даже временное отключение ИскИнов просто невыгодны. Они решают такие задачи, что остановка их работы будет стоить очень дорого. Потому они все еще живут. Однако ни один человек в мире не знает, как эти ИскИны устроены. И это наша самая большая проблема. Исследовать их просто нельзя, так как они постоянно изменяют свою структуру. Более того, именно эта постоянная изменчивость и обеспечивает им мышление. А как можно разбираться с программным комплексом, который меняется так быстро, что все, что ты узнал, через пять минут становится неверным? Если бы у нас был их исходный код, первоначальный текст их программы, мы бы за это время уже смогли бы разобраться в принципах их действия, но Швейц, естественно, перед своей смертью не оставил никаких архивов.
