Наконецто первый день настоящей работы, я начинаю исследования на людях! Первично составленные психологические профили испытуемых не радуют. Конечно, ведь у меня трое убийц, насильник и один маньяк. Последний беспокоит меня больше всего: именно он сломал руку кухарке и воспринимает все происходящее как забавную игру. Этот ублюдок поистине безумен, я уже начинаю сомневаться в правильности выбора материала. Возможно, стоило искать смертельно больных, а не приговоренный к расстрелу мусор. Но я так долго ждал этой возможности! Да и пути назад нет. Пока же нас ожидает классическая рутина, если произойдет чтото важное, то обязательно напишу.
День 134
Если бы не органайзер, то и не знаю, какой бы день по счету я указал.
Это ужасно. Никаких значительных продвижений, мне кажется, что я гдето ошибся. Одному из убийц, подопытному №2 (я считаю, что называть по именам тех, кто уже не числится в живых, смысла не имеет) стало еще хуже. Туберкулез, который он подхватил на зоне, его скоро доконает.
День 150
Подопытный №2 отправился в крематорий. Остальные пока в строю.
Выборка слишком нерепрезентативна, мне нужно больше материала. Дал указание оборудовать новые камеры в подвале, а также отправил весточку друзьям в министерстве и СБ.
Продвижений в исследованиях нет.
День 167
Строительство и оборудование камер идет полным ходом. Больше всего проблем возникло с устройством санузлов, но ничего не попишешь – необходимость. Конечно, это встало в серьезную копейку НИИ. Старая карга, эта ведьма, главбух, вот уже две недели летает вокруг меня на своей метле, но скоро успокоится. В ожидании нового конвоя я решил сосредоточиться на подопытном №5, маньякепсихопате. На последних тестах его мозг показал любопытную активность, нам почти удалось получить хоть какието результаты. Возможно, это както связано с его безумием, но я пока не уверен.
День 180
Начали медикаментозную стимуляцию подопытных №1 и №3. Четвертый и пятый получают плацебо и выступают в роли контрольной группы. Мда, контрольная группа из двух человек. Сильно, нечего сказать. Препараты, которые мы им даем, – моя личная гордость, мое детище. Они неплохо показали себя на обезьянах, но я не знаю, как на них отреагирует человеческий организм. Остается только наблюдать.
День 186
Прибыл второй конвой с новой партией материала. Мои друзья из министерства узнали об инциденте с нападением на кухарку и выделили мне два десятка бойцов под руководством лейтенанта Щукина. Никакой показухи и огромных «шкафов». С виду – два десятка поджарых студентов, но, зная, как нынче готовят в специальных войсках, я бы с ними связываться не стал.
С прибытием солдат мне стало както спокойнее. Огнестрельное оружие имеет при себе только лейтенант, остальные справляются голыми руками и дубинками. Оно и к лучшему – вид автоматов только нервировал бы сотрудников. Еще ребята взяли на себя все функции по обеспечению заключенных. По всей видимости, начальство обязало их беречь покой работников НИИ и свести все контакты персонала института с подопытными до минимума.
День 195
Два дня назад подопытный №1 начал буянить, и один из лаборантов без моего ведома вколол ему успокоительного. Я так и не смог добиться от него, чем именно он его накачал, но он склоняется к версии морфия.
Это не очень хорошо. Я не знаю, к каким последствиям приведет использование подобных медикаментов в смеси с экспериментальными препаратами, которые опасны сами по себе. Пока состояние подопытного №1 можно трактовать как угнетенное. Он слабо реагирует на внешние раздражители, не говорит, хотя действие успокоительного уже должно было закончиться.
Но самое важное – у нас опять наметились сдвиги, на этот раз с подопытным №3. Как это ни удивительно, его показатели мозговой активности стали отдаленно напоминать показатели номера пятого, нашего психопата.
В то же время мы занимаемся обработкой подопытных второй волны. Надеюсь, скоро мы сможем включить их в состав исследования. Министерство, правда, поняло мою просьбу о предоставлении материала «более высокого качества» весьма своеобразно: убийцы – самые милые из них.
День 196
Подопытный №1 повесился в своей камере этой ночью. Зная, как асоциальные элементы дорожат своей шкурой, и помня его агрессию, в это сложно поверить. Но факт остается фактом. Тело после вскрытия отправится в крематорий, благо, лейтенант меня заверил, что поможет в этом мероприятии.
Кстати, о лейтенанте. Имени его я до сих пор не знаю, только фамилию. Чем-то он мне не нравится. Кажется, что мои покровители больше мне не доверяют, но выводы делать пока рано.
День 197
Я не могу выбросить из головы результаты, которые показал подопытный №1 после дозы успокоительного. При видимой абстрагированности и отсутствии реакции на внешние раздражители, данные активности его головного мозга приближались к результатам номера пятого, что без внешнего вмешательства невозможно. Думаю, стоит взять морфий на карандаш.
День 199
Я дал распоряжение сделать контрольные замеры для второй группы из семи заключенных и начать стимуляцию нашими препаратами. Пока же в роли первопроходца выступит подопытный первой волны, №5. Ему начали колоть еще и морфий.
День 204
Кажется, мы на грани прорыва! Показатели номера пятого растут как на дрожжах, но сам подопытный также впал в прострацию. Думаю, это побочный эффект наркотиков вкупе с препаратами.
Сегодня приходил лейтенант и поделился со мной опасениями. Некоторые из бойцов проявляют беспокойство, что для них не свойственно. В последние дни двоих мучают кошмары. Просил связаться с вышестоящим руководством в министерстве и выбить сменщиков. Слабаки.
День 209
Вторая волна особыми результатами не радует, хотя в министерстве неплохо угадали: чем более асоциален подопытный, тем более высокие результаты он показывает в ходе испытаний с течением времени. Но бесспорным лидером остается №5. Мы увеличили дозировки, надо найти его предел.
День 211
Подопытный №5 окончательно свихнулся. Он мечется по камере и постоянно орет, видимо, побочный эффект от увеличения доз. Пришлось скрутить его и упаковать в смирительную рубашку, но заткнуть не получается. Накачка же успокоительным приведет только к смазыванию результатов. Нужно ждать.
День 219
Опять приходил лейтенант Щукин, говорит, у бойцов, которые дежурят на цоколе, сдают нервы. Многие из отряда мучаются кошмарами, один даже кричал во сне. И кого теперь набирают в спецвойска? Хотя я могу их понять. Иногда мне кажется, что я слышу крики подопытного №5 в другом крыле института, хоть это невозможно. Персонал тоже нервничает, но в отличие от вояк он понимает, насколько важна наша работа.
День 230
Сегодня ночью подопытный №5 смог освободить одну руку из смирительной рубашки – ктото плохо затянул ремни после очередного осмотра. Виновного искать смысла уже нет – пятый перегрыз вены на запястье. Кровью была залита вся камера. Очень жаль, это был отличный экземпляр.
День 232
Сегодня подходил к Щукину по поводу его просьбы. Как ни странно, лейтенант заверил меня, что после того, как подопытный №5 отправился в крематорий и на цоколе все стихло, состояние бойцов нормализовалось. Оно и к лучшему – попытки получить новых охранников могли привлечь нежелательное внимание в министерстве, к чему мы пока не готовы.
Пока же будем продолжать исследования».
* * *
Советник Ли опаздывал на заседание. Он бодро шагал по длинным коридорам здания Совета, в котором ему была знакома каждая каморка, и размышлял о том, как повернуть сложившуюся ситуацию себе на пользу. Волнения нарастали, и Ли понимал, что рано или поздно они выльются на улицы. Он прошел мимо памятника Революции в холле и направился к дверям в Зал Совета.
Там Ли ожидало роскошно обставленное светлое помещение с огромным овальным столом в центре. Поздоровавшись с прочими членами Совета, Ли оставил планшет на столе и подошел к минибару в углу. Дебаты обещали быть жаркими, и он предпочел бы перед ними промочить горло. Советник взял стакан, бросил в него пару охлажденных камней вместо льда (он не любил разбавленный виски), сделал глоток и, развернувшись лицом к залу, нос в нос столкнулся с одним из членов Совета.
– Доброго дня, советник Харрис, – сказал Ли.
– Доброго дня, советник Ли, – ответил Харрис.
Наслаждение, полученное от глотка виски, было безнадежно испорчено. Ли поставил стакан обратно на стойку минибара и развернулся к Харрису, в глубине души надеясь, что пока он осуществлял эти простые манипуляции, тот провалится сквозь землю. К его разочарованию, Харрис никуда не делся. Тощий, с острыми чертами лица, он стоял перед коллегой и всматривался в его лицо, будто умел читать мысли. Это привычка Харриса всегда раздражала окружающих, а Ли – в особенности. В ответ на его пытливый взгляд Ли слегка приподнял бровь, всем своим видом показывая, что ему крайне любопытна причина, по которой Харрис обратил на него свое внимание.
