В памяти всплывали лица, фамилии, прозвища, даты из личных файлов. В основном даты гибели. Грей привычно проклял свою память, усиленную ещё в Лаборатории, и выдавил всплывавшие перед внутренним взором списки прочь из сознания. Он не забыл ни одного из солдат, испытателей или разведчиков, которые служили под его началом. И последний декагод в буквальном смысле жёг его изнутри, пополняя списки едва ли не ежедневно.
«Суки. Создатель всемогущий, какие сволочи сидят в координаторах… Почему всегда на вершине оказываются самые подлые и хитрые? – Матиаш сплюнул, ощутив укол „Совести“ – штраф-системы, вживлённой в затылочную кость, рядом с внешним разъёмом нейроконтакторов. – А честных, или хотя бы достойных всегда оттирают вниз, спихивая на минорные должности и места»…
Мысли перешли к следующему вопросу. Почему-то Каннингем не стал стирать память своему старому другу, лишь заблокировав выдачу информации вовне слегка изменёнными психоблоками лояльности, и повторно активировав «мёртвую руку». Эта система из нескольких независимых микрозондов должна была сработать при угрозе разглашения секретов «под давлением внешних обстоятельств». Проще говоря, под пытками и наркотиками мозг превращался в кусок плохо пропечённого микроволнами белка. Всех офицеров и солдат ОСВ, кто решил поддержать своего командира, прогнали через серию понижающих операций, вывели из организма почти все наны, даже стандартные, и лишили памяти полностью, сформировав ложные воспоминания. Особо упорным подправили личности, создав лояльных Корпорации граждан «общества нового типа». Грею оставили все не нанитные модификации тела, в том числе и боевые…
Вдоль мягко прогибавшейся под ступнями дорожки были высажены кусты вереска, модифицированного на повышенное выделение кислорода, и в их ветвях, чирикая, ссорились мелкие серые птицы, радуясь, наверное, наступлению тёплых дней и появлению клейких молодых листочков. Грей какое-то время полюбовался живностью, которой становилось с каждым десятилетием всё меньше, и уже собирался идти дальше, когда система оповещения кольнула его в затылок. Микрофлайер красного цвета, свистнув плазмодинамическими двигателями, опустился на пешеходную дорожку.
Из раскрывшейся, как бутон цветка, кабины Матиашу махнул рукой человек, которого уж точно он не ожидал тут увидеть. Андреас Гнейес собственной персоной перемахнул через низкую подволоку своего экипажа, и стремительно приблизился к Грею, который отметил про себя, что его старый знакомый и бывший подчинённый стал пошире в плечах, поуже в талии, и двигается, как сытый хищник. Остановившись перед ним, Гнейес улыбнулся, и протянул руку в приветствии:
– Здравствуйте, капитан Грей. Агент Дрезина прибыл. Разрешите доложить?
– Докладывай, чего уж там… – Матиаш замаскировал удивление под кашель, и пожал протянутую руку. – Как ты здесь оказался, Дрезина? Тебя же услали к чертям на закорки…
– Да, услали. Но я прибыл в Ноль, как только узнал о вашей отставке. Немного опоздал, но так даже лучше… – Гнейес виновато улыбнулся, и указал на свой летательный аппарат. – Подвезти вас до порта?
Грей подумал немного, для вида, и, нахмурившись, ответил:
– Да, пожалуй. Только не в порт, а к портальному хабу. Но сначала мне нужно забрать кое-какое имущество в… одном хитром месте.
– Никаких проблем, капитан! – Андреас понимающе подмигнул, и быстро занял место водителя. – Следующая станция – Хаб, просим пристегнуть ремни!
Взлетев и набрав эшелон транспортного коридора Корпорации, флайер влился в поток таких же машин, различавшихся только формой и цветом, и Андреас отпустил рукоять управления, втянувшуюся в подлокотник. Коснувшись нескольких сенсоров, он включил систему подавления сигналов, и обернулся в Грею, который в это время изучал что-то на экране планшетника.
– Теперь можно говорить, не опасаясь прослушки. Квантовый барьер поставлен.
– Вряд ли я что-то смогу сказать такого, что ты сам не знаешь… – Грей покачал головой, и постучал себе по виску. – Да и блоков мне поставлено от души, сам понимаешь, поговорить особо не выйдет.
Андреас задумчиво обхватил подбородок пальцами, и взмахнул рукой по направлению к синим огням сферической громады Хаба, висевшего над южной оконечностью города.
– Капитан, я не смог быть на заседании совета… Но я не согласен с вашей отставкой!
– Твоё согласие или несогласие ничего не изменит, – Матиаш постучал по тонкому экрану своего компа. – Особенно – положения дел в Корпорации и основных Линиях. Бунты. Мятежи. Восстания. Сопротивление и саботаж.
– Да, я знаю, – Гнейес напряг челюсти, и поиграл желваками. – Исследователи часто сталкиваются с неприятием со стороны местного населения, не входящего в Паутину. Пока не входящего. Взять хотя бы Икстлан…
– Дело не в этом. Мы где-то свернули не туда, чтоб меня разорвало! – Матиаш стукнул кулаком по подлокотнику, выплёскивая раздражение. – Ты можешь счесть меня трусом, который стремится сбежать от ответственности, забиться в норку и переждать бурю… или прожить остаток жизни в сытости и покое.
– Никогда, капитан, – обиделся Гнейес. – Уж кого, а вас подозревать в трусости я не мог никогда. Скорее, я бы подумал, что у вас есть план.
– Возможно. В любом случае, изнутри изменить систему уже невозможно – она слишком хорошо поддерживает равновесие, и противится любым переменам.
Внизу, под прозрачным полом флайера проплывало большое озеро, усеянное плавучими платформами наноферм и биоплантаций.
Андреас помолчал, пожевав губами, и нахохлился в кресле. На пару секунд Грею показалось, что его ученик смертельно устал от всего происходящего, как и он сам. Но Гнейес взглянул на него, и в его взгляде читалась твёрдая уверенность.
– Капитан, я хотел сказать, что вы можете на меня рассчитывать. И – я привёз запас нанов. На какое-то время хватит, а там посмотрим…
– Оставь, Дрезина, – скривил губы Грей. – Наны – это только костыли. Человек может жить и без них. И достигнуть не меньших высот за счёт своих собственных резервов. Мне предоставляется шанс попытаться. И сыграть против системы.
Металлическая сфера Хаба, достигавшая в диаметре два километра, уже занимала половину обзорного экрана флайера. До посадки на приёмную полосу оставались считаные минуты, и Гнейес, вздохнув, извлёк из подлокотника манипулятор. По старой привычке Андреас всегда заходил на посадку сам, не доверяя автоматике.
– Куда вы направляетесь, капитан? – спросил он, меняя курс, и сосредоточившись на управлении.
– Если ты о том, встретимся ли мы ещё с тобой, или нет, то мой ответ тебе не понравится. Скорее всего, не встретимся. Такими, какие мы сейчас – точно нет, – Грей ободряюще улыбнулся Дрезине. – Но это не означает, что мы не увидимся никогда, агент. Миров много…
Удалённая от всех секторов Параллель. Здесь нет пустынь, пересыпающих песок, повинуясь ветрам. Нет холмов и гор, только плавные изгибы маленьких подъёмов и спусков, покрытых мхом, похожим на траву. Моря наполнены жизнью, которая когда-то давно упустила свой шанс выползти на поверхность земли, и только отдалённые предки этих нехитрых растений рискнули. Но развиваться не стали.
Исследователи не почтили этот мир своим вниманием – мало ли на свете пустых параллелей с эволюцией, свернувшей не туда, или вовсе никогда не начинавшейся. А удалённость от основных узлов Сети давала почти стопроцентную уверенность в невозможности случайной встречи.
Кловис поправил свой стетсон, по такому торжественному случаю сделанный из практически неуничтожимой и стойкой к загрязнениям балеритовой ткани, и сверился с показаниями приводного устройства. Выходная точка портала располагалась в небольшой низине, между оплывших на гранях останцов. Окружавшие её равнины не отличались разнообразием деталей рельефа, и даже обладавший хорошим чувством направления Инульгем предпочитал полагаться на технологии.
Пробивавшиеся через низкую облачность лучи здешнего солнца освещали плоскую землю, зелёно-рыжую от зацветающего мха, редкие валуны и неглубокие бочажки застоявшейся воды, оставшейся после прошедшего дождя. «Тоска зелёная, – поджал губы Кловис, счищая с сапога ком жирной серой грязи. – Как же хорошо, что в последние несколько столетий не практикуется ссылка в подобные места. Я бы, наверное, сошёл с ума окончательно, чем изрядно посмешил одного мохнатого бога.»
Где-то на задворках сознания послышался тихий смешок, похожий на кашель. Койот всегда присутствовал внутри, но не всегда давал это понять. Сегодняшний день был ему очень интересен, иначе Кловис объяснить ощущение щекотки в мозгу не мог.
Пункт назначения он заметил издалека – в этой местности искусственный купол из синего металла выделялся, как бородавка на лысом черепе. Инульгем прикинул, сколько его визави заплатили портальщикам за переброску, и только недоумённо хмыкнул. Дешевле выходило бы арендовать торговую станцию, а потом взорвать её со всем персоналом. Впрочем, кому ведомы извилистые пути мысли ксеносов?
