Она проработала всю ночь и даже не осознала, сколько выпила кофе, пока не вытащила дата-щуп и не грохнулась в кровать. Все ее нервы превратились в искрящиеся замкнувшиеся провода, только короткие; три часа она скрежетала зубами, лежа на спине, пока сон, наконец, не пришел к ней.
Проснувшись, она не помнила, искала ли потерявшееся животное, больницу или что-нибудь другое. На этот раз сон прошел как длинная полоса темноты, и ей показалось, что атака на систему Жонглера произошла недели назад. Однако, проверив Дреда, лежавшего на кровати для комы, и выйдя в серый день, чтобы найти какую-нибудь еду не в вакуумной обертке, она обнаружила что прошло не больше десяти часов, совсем не так плохо.
«Ты стареешь, Энвин, — сказала она сама себе. — Раньше ты спала по два часа и опять вгрызалась в работу.»
После пары австралийских кексиков, фруктового салата и стакана кофе, Дульси почувствовала себя более материальной, вернулась на чердак, подключилась к сети и погрузилась в скачанные файлы Жонглера. Ее мучило извращенное желание разбудить Дреда, оторвать его от сети Грааля и показать то, чего она добилась.
«Что же это такое — синдром отца? — Ее даже затошнило от самой себя. — Папочка, смотри, я хорошая девочка, видишь, что я сделала для тебя?»
Около часу она исследовала свое богатство и нашла несколько кодовых слов, которыми обозначались файлы, связанные с сетью Грааля. Это дало ей возможность найти в куче еще много таких же и создать из «подходящих» уже намного меньшую выборку, не проверяя их самих. И тут она наткнулась на аномальный объект. ВР файл, или, по меньшей мере, файл с ВР кодом, внутри которого была странная зашифрованная ссылка. Он находился в группе самых обычных файлов, имевших дело тем, что она несколько неопределенно называла личным имуществом Жонглера — приказы адвокатам, переписка с разными легальными фирмами, банковские операции и инструкции персоналу Джи Корпорэйшн. Она какое-то время исследовала все эти данные, надеясь найти какую-нибудь информацию о том, как должна действовать сеть Грааля в случае непредвиденной ситуации, разумно рассудив, что такой старый человек, как Жонглер, должен был позаботиться о том, чтобы его гордость и радость работала бы и тогда, когда сам он работать не сможет, хотя бы временно. И не нашла ничего — все было совершенно обычно, ни малейшего указания на то, как действовать в случае, если этот богатый и могущественный человек заболеет или даже умрет; тем более необычным казался этот файл.
На нем была метка «Ушабти», странное слово, незнакомое Дульси, но Дред как-то говорил ей, что старик был помешан на всем, связанным с Египтом. Файл был создал три года назад, и с тех пор не менялся. Она быстро поискала в своей системе и обнаружила, что, действительно, ушабти — древнеегипетское слово, означающее статуи-хранители могил великих королей. Дульси быстро пробежала взглядом по подробному описанию, ничего интересного. Она нахмурилась и открыла файл.
Перед ней возник темноволосый мужчина, так быстро, что она вздрогнула. Ему было около шестидесяти, на морщинистом лице играла слабая улыбка, аккуратные белые волосы. Камера отступила назад, и теперь стало видно, что он сидит за столом в старомодном офисе, быть может из девятнадцатого века, мебель из тика, на окнах тяжелые портьеры.
«Господи, — подумала она. Это сам Жонглер. — Но этому файлу всего несколько лет, а так он выглядел лет сто назад.»
Что ничего не значило в ВР, конечно. «Какая разница, сколько ему лет на самом деле — этот парень большую часть времени вообще выглядит египетским богом…»
Старик перед ней кивнул, потом заговорил, голосом учителя в частной школе, со слабым намеком на иностранный акцент.
— Итак мы наконец встретились, мой сын. Мы никогда не видели друг друга, пока я был жив. И сейчас я должен рассказать тебе, и ты должен понять, почему так произошло и твоя жизнь пошла так, а не иначе. Но вначале скажи мне твое имя. Твое настоящее имя, то, которое я дал тебе, и потом мы пройдем обычную процедуру взаимной идентификации.
«Мой сын?» Дульси сидела, не зная, что сказать. Она запустила первую половину какого-то вида двойного шифрования, и теперь Жонглер — или его сим, или его призрак, или черт знает что — ждал второй половины ключа.
— Я жду твое настоящее имя, — сказал старик слегка раздраженным голосом. Беспомощно глядя на него, она подумала, что его взгляд приказывает — на языке романтиков можно было бы сказать «гипнотизирует», если бы было хоть что-нибудь романтическое в суровом старом монархе. И если в реальной жизни он действительно выглядел примерно так, легко было понять, как он выстроил свою империю.
— Твое настоящее имя, — в третий раз сказал псевдо-Жонглер. Мгновением позже он исчез, файл закрылся.
Дульси потерла рукой лоб и почувствовала, он весь в поту. Она вышла из системы. Да, время прерваться и подумать.
Часом позже она сидела и глядела на файл Ушабти. Она не хотела открывать его опять, или даже более тщательно исследовать: такие вещи чаще всего настроены на определенное количество попыток, после чего самоуничтожаются.
Поиск в системе Жонглера не прояснил ничего. И не только потому, что его настоящие сыновья и дочери умерли бы сто лет назад. Согласно самым лучшим источникам, которые она смогла найти, у него вообще не было прямых наследников. Все его еще живущие родственники — самые старшие из них были на несколько поколений моложе Жонглера — были потомками его двоюродных братьев. Он никогда не поддерживал с ними связь и никто из них не играл ни малейшей роли в Джи Корпорэйшн.
Очень аккуратно, как минер, исследующий неразорвавшуюся бомбу, Дульси вынула файл Ушабти из имущественной информации и перенесла в свою систему. Потом вернулась к сортировке файлов.
Дреду можно что-то скрывать от нее? Дред хочет сохранить от нее свои тайны? Отлично, тогда и у нее будут тайны от него.
* * *
— Пусть будет еще один, — решил Дред. — Это интересно.
Он махнул рукой и темноволосый мускулистый человек прошаркал вперед и упал на колени, освещенный светом факелов. Его льняная одежда, когда-то дорогая и богатая, вся выгорела и изорвалась, парик сидел криво.
— Как тебя зовут? — спросил его Дред.
— Сенеб, Повелитель.
— И что ты делаешь? — Дред повернулся к женщине, стоявшей рядом с ним. — Смешно, а? Как игровое шоу.
— Я… я к-купец, о Великий Повелитель. — Мужчина был настолько испуган, что едва мог говорить.
— Скажи мне… хммм. Что ты ел сегодня на завтрак?
Сенеб молчал, боясь неправильно ответить. — Н-ничего, Повелитель. Я ничего не ел уже два дня.
Дред махнул огромной, черной как смоль рукой. — Тогда пожуй в последний раз, приятель. Что бы ты хотел?
— Хлеб, Повелитель. И немного пива. — Человек наморщил лоб и задумался. — А, еще яйцо! Да, утиное яйцо.
— Видишь? — Дред, оскалясь, поглядел на женщину, его красный шакалий язык высунулся из пасти. Заниматься такого рода делами в компании настоящего человека было намного приятнее. — Каждый что-нибудь другое. — Он указал на жреца, которого допрашивал до купца. — Что ты думаешь об этом парне, а? Он хороший человек?
Сенеб поглядел на съежившегося жреца, опять не зная, как правильно ответить.
— Он жрец Осириса, о Повелитель. А все жрецы Осириса хорошие люди… или нет?
— Ну, с тех пор, как Осирис ненадолго вышел… — Дред ухмыльнулся. — Полагаю мы оставим этот вопрос без ответа. Но как насчет того, чтобы сразиться с ним? И убить его, если сможешь?
Сенеб, несмотря на свое мощное телосложение, затрепетал. Быть может из-за того, что шакалоголовый бог, сидевший на троне перед ним, был вдвое выше обычного человека.
— Если Великий Повелитель захочет, — сказал он наконец, — я попытаюсь.
Дред засмеялся.
— Видишь? Некоторые ждут не дождутся, чтобы наброситься на жрецов. Другие считают это святотатством и не сделают даже ради того, чтобы спасти свою жизнь. Это чертовски изумительно.
Его гостья непонимающе глядела на него.
— Не понимаешь? — спросил Дред. — Ты ничего не можешь предсказать! Боже мой — не собирался каламбурить — как это впечатляюще! И они все такие. — Он повернулся к Сенебу. — Если ты убьешь его, я разрешу тебе жить.
Сенеб, колеблясь, чуть ли не со стыдом, посмотрел на жреца.
— Чего ты ждешь?
— И… моей семье?
— Ты хочешь убить свою семью? — Дред лающе рассмеялся. — О, нет, я понял, ты хочешь знать, пощажу ли я твою семью? Ха, почему нет?
Купец Сенеб поднял руки и шагнул к жрецу, намного более старому и хилому мужчине, который в страхе застонал. Дред покачал головой, продолжая удивляться. Вот это действительно потрясающе. Интересно, что Рени и другие женщины из ее команды сказали бы на это, но теперь, с полным доступом к сети, когда он наслаждался ничем не ограниченной свободой делать все что угодно с любым симом и подвергать его любой боли, которую только можно придумать, стало более чем ясно: индивидуальность конструктов была совершенно беспрецедентна, каждый из них является маленькой вселенной со своими надеждами, предрассудками и воспоминаниями.
