А в начале девяностых у генерала, как у воинствующего коммуниста, начались неприятности с новым российским начальством, и оно сослало его подальше с глаз, заведовать свалкой в Западной Сибири — именно в том районе, где некогда проживали таинственные динлини.
Случайно или специально генерал обзаводится здесь резонатором номер три — «скорлупой», щитом Гэсэра, то есть опять-таки парциальным Яйцом дракона. И, вполне естественно, что военачальник, давно осознавший преимущества драконизма, пытается отыскать два остальных резонатора, чтобы Яйцо стало полноценным.
А поскольку «белок»-сабля и «желток»-камень оказались записаны в Василия Рютина, то оставалось лишь достать оного мудилу.
И вот задача успешно решена. Получив от героя-программиста недостающие драконьи резонаторы, генерал наконец добился желаемого — полной реинтеграции Яйца. После чего мог приступить, по примеру дедушки Ленина, к борьбе за счастье всего человечества. Если точнее, товарищ Козлов взялся за Землю, собираясь ее побрить, помыть и приподнести на блюде товарищам Пузырям…
Василий с Надей-Зиной лежали и наблюдали за оградой. Было заметно, что там имеются ворота и даже человек на посту. Потом девушка сказала Василию, чтобы он продолжал лежать в том же духе, а она уйдет и скоро вернется.
Он лежал, размышляя над тем, что бы это могло значить, но она в самом деле скоро вернулась, только уже на вездеходе. Тот замер прямо над Василием, едва не вызвав инфаркт, но мигом раскрыл нижний люк. Василий влез в кабину, и машина тронулась. Пост на воротах он преодолел, свернувшись под сидением до совершенно незначительного размера.
Они ехали минут десять, прежде чем Надя-Зина скомандовала ему вылезать. Оба они выбрались из кабины и сразу нырнули под раздавленные развалины какой-то наблюдательной будки. Надя Зингер оперативно раскидала всякий мусор, и под ним обнаружилась вентиляционная шахта, прикрытая решеткой. Василий приподнял ее и они спустились вниз, метра на три. Прошли подземной узкой тропой еще метров пятьдесят. Решительные лица идущих овевались воздушными струями, насыщенными ароматами металла, резины и ионизации. А потом путь соединился с тремя другими, и получился довольно объемный тоннель, где уже можно было разогнуть спину.
Как бы компенсируя облегчение усложнением, дорогу заслонил работающий вентилятор. Его лопасти быстро и внушительно рубили воздух. Василий мог поклясться всеми известными ему клятвами, что вовек не преодолеет такую преграду. Но Надя-Зина уверенно сказала, что он обязательно справится.
— Ну, раз партия сказала «надо»… Однако с чего ты это решила?спросил он, понимая что у этой девушки фанатичность никогда не исчезает и даже не убывает, а только меняет знак заряда.
— Ты снова носитель драконьей структуры.
— Я — снова?! Распроблядство! И конечно, благодаря тебе?
Сейчас он ненавидел всех и вся, особенно симпатичных девушек с твердой волей. В самом деле, как не вспомнить, что он копулировал с ней не совсем как человек. А сейчас Надя-Зина, наверное, подарит ему несколько брошюр на тему, что драконы — зверюшки не хуже других.
— Ты заразился, когда находился в испытательном секторе, ну в том заколдованном лесу, где всякие деревья дурацкие. И привела тебя туда именно я. Помнишь, светящуюся «нить Ариадны». Это просто шнур из инертного газа, элементарное дело.
Он был готов убить подлую напарницу. Но она нисколько даже не смущалась.
— Пойми, Вася, без этого ты не сможешь насолить генералу Козлову. И если это тебя утешит — Я ТОЖЕ. Я была заражена еще до того, как мы с тобой, зверь, кое-что проделали.
Фанатичка проклятая. Значит, любовь она организовала опять-таки для того, чтобы оплодотворить Яйцо и подтолкнуть его созревание. Наверное, из оплодотворенного вылезет что-то особенное, змей о двенадцати головах.
— Но, Зина, когда мы с тобой, так сказать, любили и всячески уважали друг друга, я даже не собирался тебя разорвать, как поступают все нормальные драконы. Скорее уж наоборот, хотел склеить.
— Дракон по разному ведет себя с самками левого и правого пути. С правой самкой он элегантен, нежен, несколько скукожен и даже не пытается поиграть мускулами. Усек, Васенька?
Если Асия — явно левая, то Надя-Зина, значит, правая. И никуда от этого не денешься.
— И именно потому что, Вася, мы любили и всячески уважали друг друга, твой новый дракон еще не стал усатым-полосатым, не обрел надлежащую мощь и ярость. Но теперь, увы, ему придется этим заняться… А мне пора уходить. В тринадцать-пятьдесят ты преодолеешь вентилятор, в четырнадцать пройдешь через наблюдение на точке "А". Бодик тебе поможет с маршрутом, я уже зарядила его необходимым софтом.
— Рад стараться, — пискнул тот. — Спасибо за калорийное информационное питание.
— Почему в четырнадцать, Зина?
— В этот момент оператор повернется, чтобы взять чашку кофе, которую принесет ему дневальный.
— А если не отвернется?
— Тогда мы пропали. Тебя отправят в зоопарк, а меня разжалуют в уборщицы.
— Но, Зина, то есть Надя, тринадцать-пятьдесят будет только через два часа.
— Эти два часа тебе на то, чтобы управиться со своим драконом и сделать его ручным… А мне это время понадобиться, чтобы все подготовить. Встретимся на точке "Д".
И она ушла. А Василий подумал, что на сей раз драконья структура куда как смирная. Но он по своему обыкновению крупно ошибался. Не прошло и двадцати минут, как его прихватило. Надя-Зина решила, что ему вполне хватит двух часов, чтобы «управиться», но он видел, что в случае борьбы уже через десять минут может откинуть копыта. Или же лярводракон подчинит его и сделает слепым оружием своей ярости. Он уже представлял, как разрывает Зину, как рвутся ее кожа, сухожилия, кровеносные сосуды, как он окунает физиономию в разъятое чрево… Тьфу, дрянь!
Драконья структура стремительно прорастала сквозь него, чуть ли не раздирая его тело, расписывая кожу широкими багровыми вздутиями, вызывая истечение пены изо рта и слизи из-под ногтей. Лярводракон казался похожим не на маленькую ящерку, а на пучок толстых бамбуковых стеблей, с помощью которых в стране Китай казнили хороших и нехороших людей.
Когда Василий готов был сдаться и пальнуть себе в рот, пришел Акай с каким-то шаром в руках.
— Это средство для усмирения драконов, — сказал он, и шар втянулся в Василия прямо сквозь кожу. А потом внутри полосатого человека все как будто загорелось, на фоне жара он теперь ясно чувствовал ледяную ящеровидную структуру, которая сейчас орудовала в нем. От омерзения, озноба и жара его колотило и трясло, однако жить можно было. И можно было держать себя в руках.
Василий-василиск снова принадлежал Пути, он вошел в великий канал, от которого исходило бессчетное множество других. Путь уводил в сияющие дали мимо голубых гигантов, похожих на распустившиеся цветы, и красных карликов, напоминающих споры какой-то космической грибницы, мимо подруги, которую надо было не растерзать, а любить и уважать. Впрочем, все это еще предстояло, а сейчас надо было просто оттолкнуться и пойти.
Когда Василий очухался, Акая уже и след простыл. Все тело было в поту, а на руках и груди остались от недавних полос многочисленные синяки и гематомы. Но теперь Василий видел, как можно преодолеть вентилятор, несмотря на сто его оборотов в минуту.
Каждая лопасть встала как будто отдельно, все они растянулись на достаточное расстояние, образовав что-то вроде подвижного моста, вдоль которого пролег канал. Василий побежал и прыгнул, когда начало канала было в высшей точке. Последняя лопасть ударила его плашмя по ступням, придав дополнительное ускорение, так что он пролетел еще метров пять. Падение дополнилось тремя энергичными кувырками. Однако Василий поднялся, отряхнулся почти по-собачьи и потрусил к следующему посту.
Там был лазерный детектор — паутинное плетение едва заметных лучиков. Голографический зеркальный имитатор, который сам излучает, сам подбирает волны и сам отражает, хорошо справился с задачей и обманул всю эту коварную мудоту.
Далее имелся еще один датчик — большое кольцо в охват тоннеля, реагирующее на возмущения электрического поля. Но костюмчик современного ниндзя позволил обдурить и эту штуковину.
Ну, а вращающуюся видеокамеру, Василий просто проскочил, подловив на повороте.
Однако на точке "Д" пришлось поволноваться, там была мощная камера с панорамным объективом, и Василий не знал, отвернул ли голову оператор, чтобы взять чашку кофе. И хотя не надо было сейчас скакать и прыгать, нервной энергии это взяло больше. Однако обошлось. Раз добрался до следующей точки, значит, можно пожелать оператору приятного аппетита.
Василий выбрался из вентиляционного канала и оказался в большом хозяйственном помещении, где было полно компрессоров, теплообменников, труб и шумовых эффектов. Здесь надлежало попасть в пневмопровод магистрали «Т-2», предназначенной для транспортировки штучных неконтейнерных грузов. Впрочем, у грузовой станции дежурил ничего не подозревающий человек, возможно охранник, и лениво, без огонька наблюдал за показаниями манометров.
