"Танти! Смотри; они тщательно присматриваются к местам твоего тела, где я прикрыл твои старые шрамы! — подтвердил мои опасения и риптон. — Работают с явной целью найти совпадения!"
" Ничего у них не получится!" — возразил я, а вслух стал высказываться с явным раздражением:
— Да что вы меня ощупываете словно барышню?! Я здоров как бык!
— Рекомендую пройти хотя бы поверхностный рентген! — недовольным тоном высказался мой бывший персональный врач. — На полосе препятствий очень часто ломают всё что угодно.
Но я его не слушал, а лишь саркастически и снисходительно улыбался. Чуть ли не сам обильно полил себя дезинфицирующими растворами, наклеил с десяток разнообразных по величине пластырей и молниеносно облачился в предоставленную и заранее приготовленную мне одежду.
— Ну вот! Теперь я в полном порядке! — с несравнимым удовольствием мы с риптоном наблюдали за кислыми и удивлёнными физиономиями собравшихся врачей. По всей видимости, они имели другие, и довольно-таки отличительные указания. Но ведь не затащишь на обследование человека, который выглядит, чуть ли не полностью здоровым и только что совершил поистине геройский поступок? Ни за что!
Благодушное настроение ко мне пришло с новой волной радостных мыслей и при помощи накожного массажа, который Булька сделал микро уколами электричества. Но после этого он сказал:
"Вот теперь я полностью отключаюсь… Постарайся как можно быстрее и обильней покушать и при первой же возможности предоставить мне электроподпитку…"
"Сделаем, дружище! Спасибо тебе! Теперь заслуженно отдыхай и набирайся сил. А я иду к своей ненаглядной принцессе!"
Моё появления на боковых трибунах было встречено всплеском эмоций у зрителей. Хоть я и прихрамывал на правую ногу, которая до сих пор болела, но старался идти уверенно, властно и непоколебимо. Пусть все видят: Патрисия всегда сможет в будущем гордиться таким мужем.
Я, правда, надеялся, что меня сразу проведут в окружение принцессы и императора, но мою наивность быстро остудил главный инструктор Дивизиона. Который являлся к тому же комендантом полосы препятствий.
— Господин барон! Прошу вас занять место на вот этом участке. Именно здесь собираются все те, кто уже удачно прошёл испытание. Выбирайте сиденье, которое Вашей Светлости наиболее понравится.
Внутренне тяжело вздохнув, я тем не мене продолжал лучезарно улыбаться и даже послал воздушный поцелуй в сторону наследницы Звёздного престола. Вот только она уже не смотрела в мою сторону, а с показным явно интересом следила за новыми участниками, приближающимися к финишу. Ладно, подождём заслуженной благосклонности и выберем себе место наиболее удобное. Благо прошедших дистанцию, и надеющийся на приличный результат, было всего человек десять. Пока они все приходили сюда, кто мог, конечно, и ждали окончательного подведения итогов. Так как некоторые оставались в помещениях госпиталя и нуждались в существенной поправке здоровья.
К моему несказанному удивлению, я сразу заметил сидящего в первом ряду "Клона". А так как место возле него было тоже очень предпочтительным, то я и уселся рядом, со всей возможной мне вальяжностью и барственностью. Некоторое время мы упорно делали вид, что не замечаем присутствия друг друга, но потом всё-таки во мне взыграл профессиональный интерес. Почему бы не использовать хоть малейшую возможность и не выпытать у вражеского лазутчика хоть какую-то информацию?
— Мг…, извините, никак не вспомню ваше имя…? Кажется виконт Мулпене? — со всей присущей Артуру Аристронгу вежливостью начал я разговор, вставив в него вымышленное и искажённое имя. На что мой сосед ответил довольно сдержанно и, внешне, вполне дружелюбно, но с некоторой долей ехидства:
— Нет, барон, вы ошиблись. Хотя в ваши годы — это вполне простительно. Я — герцог. И зовут меня Цезарь Малрене.
Вот…щенок!!! Сопляк недоделанный! Продукт, возможно, моих экскрементов! Кусок клонированного мяса! Смотри на него! Как он вякать осмеливается?! Да ведь должен сидеть тихо и дышать шёпотом и через раз! Вот хам! Сразу видно: не воспитан…
Но внешне я продолжал улыбаться так же мило и ответил, чуть ли не отеческим, покровительственным голосом:
— Да уж! До моих лет доживают очень немногие. Поэтому мне простительно забывать несущественные мелочи.
На что герцог неожиданно спросил:
— Ваша Светлость хочет со мной пообщаться или поссориться?
— Конечно, пообщаться! — пришлось придать своему тону ещё большей задушевности. — Просто после этой полосы препятствий до сих пор чувствую себя разъярённым зверем.
— А я — словно выжатый лимон. — Цезарь улыбнулся по-детски открыто и непосредственно. А его усталое и суровое лицо сразу прибрело странную притягательность. — И не просто выжатый, а потом ещё и трое суток провалявшийся на солнцепёке в пустыне. Пить хочу: просто умираю.
— Действительно! Как такое можно забыть?! — но я то был знаком со здешними правилами, поэтому быстро свистнул стоящему на входе денщику и потребовал поднос с прохладительными напитками. Через минуту мы уже блаженствовали, опустошая один за другим внушительные бокалы с соком. Глядя на нас, и другие наши коллеги потребовали для себя подносы с питьём.
В то же время болельщики опять так громко стали кричать, что мы сами увлеклись происходящими на полосе событиями. Один из участников уже заканчивал вторую четверть лестницы, а второй дошёл лишь до середины первой. И вот про него Цезарь Лежси высказался сразу:
— Слишком тяжёлый! Вряд ли дойдёт до первого мостика…
И точно: неловко перехватывая перекладины, участник сбился с ритма и спиной упал в несущийся поток.
— И группироваться не умеет! — подтвердил я нашу общую оценку мастерства неудачника.
— А первый здорово идёт! Словно ещё в самом начале.
Я присмотрелся внимательней и выразил сомнения:
— Это только так кажется: висит уже на полностью вытянутых руках.
В это время обсуждаемый нами участник достиг середины лестницы и без колебания продолжил движение.
— А ведь может и пройти! — воскликнул герцог с изумлением.
— Нет, это он зря! — возразил я. — Готов даже поспорить…
— На что?! — тут же отозвался Цезарь.
— Да на что угодно….
— Тысяча галактов?!
— Согласен! Но если выиграю я, вы мне отвечаете на любые вопросы о воспоминаниях своего детства.
— Всего лишь? — герцог радостно пожал плечами. — Согласен!
И мы с напряжением уставились на приближающуюся фигурку. Победил опыт. В том смысле, что мои наблюдения оказались более верными. Участник свалился вниз, так и не приблизившись к третьему мостику. Общий вздох разочарования болельщиков, сопроводил его окунание в воду. "Клон" тоже вздохнул и признался:
— Три четверти пройти вряд ли кому удастся, я вначале планировал, но был рад, что выдержал только до середины. И мысль: "рискнуть", затолкал в самый угол своего сознания. Сразу спрыгнул и побежал последних два коридора.
— А, скорей всего я вас и видел впереди себя. Но вот пройти лестницу можно. Разве вы не слышали о сегодняшнем рекорде?
— Откуда, барон? Я ведь за полминуты до вас на трибунах появился!
— Да? Тогда могу похвастаться: мне удалось таки преодолеть всю эту их пресловутую лестницу!
Цезарь Малрене прямо таки замер и уставился на меня немигающим взглядом:
— Шутите?!
— Нисколько!
— До самого конца?
— Конечно! Да вы прислушайтесь к зрителям, они до сих пор выкрикивают моё имя.
Глаза герцога расширились от откровенного восхищения и он ощупал мою фигуру таким завистливым и пристальным взглядом, что я даже поёжился:
— Зачем же на меня так смотреть?
— Как?
— Пристально. Я же не скаковая лошадь.
— А как ваши кисти? — с напором спросил Цезарь.
— Ноют, словно по ним огрели дубинкой…
— И у меня ноют, — признался он. — А ведь я прошёл только половину! Нет, я вам, конечно, верю, но у меня ваше упорство и невероятная сила просто в голове не укладываются. И это ваше любопытство… Я многих интересую, но зачем ВАМ воспоминания из моего детства?
Такой неожиданный переход в вопросах "Клона" меня позабавил своей непосредственностью, и я позволил себе снисходительно улыбнуться:
— Видите ли, вы очень похожи на одного моего друга. И не просто похожи: а как две капли воды. Вот мне и показалось: таких совпадений в природе не существует. Следовательно, вас могли создать обычным путём клонирования из одной из его клеток.
— Меня?! — подбородок моего собеседника задрожал. — Создать из чьей-то клетки?! — его лицо стало краснеть. — Уж не думаете ли вы, что герцог Малрене может являться чьим-то клоном?!
И разразился таким буйным и неуёмным хохотом, что на нас обратили внимание, чуть ли не все болельщики. Я с извиняющимся видом улыбнулся в их сторону: мол, смеётся человек, да и ладно. Может, перегрелся на полосе препятствий, с кем не бывает. Затем, дождался пока герцог слегка успокоится, и, наблюдая как от вытирает выступившие на глазах слёзы, наивно продолжил:
