Лера, но не мог ощущать я сам, несколько смущала. Я бы посчитал это действиями тех, кто стоит над обоими орденами, но Марк Геннер был в курсе, что это, а значит защитная система принадлежала Ганзе. Да и окружённый мощными щитами дворец Владетеля, в который никого не пускали, намекал, что правитель Данцига был в курсе происходящего. Вполне вероятно, самостоятельно инициировав весь процесс.
Ради ярости Кроноса, что они задумали? Смысл блокировки города, мне был понятен — так Ганза надёжно закрывалась от чужих глаз и исключала возможность бегства. Только вот кто, с их точки зрения оказался достаточно крупной рыбой, чтобы ловить его подобной сетью?
Через несколько минут, когда мы миновали крупный перекрёсток, я всё же почувствовал пронизывающую город силу. Судя по выражению лица Оболенского, тот тоже её ощутил — сложно не почувствовать концентрирующуюся в отдельных точках города, безумную мощь. Чуждую и как будто липкую на ощупь, но однозначно относящуюся к категории некротических. Хотя, там имелись и другие компоненты — видимо жрица не смогла распознать их, за счёт ограничений собственного Дара.
Я замер на месте, при помощи Сандала наблюдая за ближайшим место концентрации неизвестной силы и подсвечивая божественной энергией весь окружающий нас квартал.
Первые несколько секунд на небольшой, выложенной брусчаткой площади, за которой наблюдал дракон, ничего не происходило. Только замерли люди, что непонимающе оглядывались по сторонам.
Потом, сразу в добром десятке мест, камни вздыбились, выплёскивая фонтаны камней и выпуская на свободу мелких костяных конструктов. Созданных из старых скелетов, что лежали под землёй и в отличие от уже привычных мне, окутанных странной призрачной дымкой.
Полыхнули вспышки плетений, загремели выстрелы — несколько Одарённых и оказавшийся на месте патруль городской полиции, попытались дать отпор.
Не вышло — пусть некоторых из появившихся конструктов они благополучно уничтожили, но остальные обрушились на людей. Пробивая мощные энергетические кольчуги, разрывая плоть, всаживая костяные иглы, клыки и когти в живое мясо.
Площадь наполнилась криками умирающих, а волна разноформатных и небольших по размеру, костяных воинов устремилась дальше, захлёстывая убегающих и забирая их жизни.
Дальше произошло то, чего я, стоит признаться, не ожидал. Было понятно, что свежие трупы скорее всего будут использованы для создания новых конструктов. Но я не предполагал, что это произойдёт именно так.
Десятки человеческих душ покинули тела, оказавшись в воздухе над брусчаткой. Но вместо того, чтобы со скоростью молнии покинуть место своей смерти, неподвижно зависли. И через какое-то мгновение притянулись обратно к своим телам.
Сандал озадаченно рыкнул, а я наблюдал, как один за другим поднимаются трупы, от которых валят клубы тёмного пара. Души погибших смертных использовались для того, чтобы создать конструкты на базе их собственных старых тел. Насколько я мог видеть, плоть сейчас стремительно менялась, обретая новые свойства, а энергия души трансформировалась, наполняя воинов силой. Мало того — судя по осмысленному поведению, они сохраняли и часть прежнего разума.
Рядом объявился помрачневший Билли, сжимающий в руках саблю.
— Чувствуешь же?
Я повернул к нему лицо, вопросительно поднимая брови и тот хмуро ухмыльнулся.
— Техника нашего мира. Изменённая, но я её узнаю. Голландские некроманты частенько подобное использовали.
Десятки продолжавших источать туман конструктов покидали ту самую небольшую площадь, выбирая себе новые цели, а я уточнил.
— Как с этим справитсья?
Тот дёрнул уголками губ и вздохнул.
— Убить всех созданных тварей. Иначе никак.
Я кивнул. А потом попробовал взглянуть на всю картину целиком. После переворота, что произошёл в Пруссии, вероятность войны стремительно выросла, но неизбежной та ещё не стала. У немецких государств хватало разногласий между собой, которые они никак не могли урегулировать, Польская шляхта оказалась не способной договориться друг с другом в Сейме, а Габсбурги не желали начинать конфликт в одиночку. Да и не имели такой возможности — у них отсутствовала общая граница с Пруссией.
Потом Ганза собрала мирную конференцию в Данциге, которая внезапно обернулась хаосом, постепенно перерастающим в кровавую бойню. При этом никто не мог наблюдать за тем, что сейчас происходило на улицах города.
Схема выходила занятной. Попросив Сандала проверить ближайшие пять точек, в которых концентрировалась чуждая сила, я подтвердил свои предположения — рядом с каждой оказались члены одной из дипломатических делегаций.
Глянув на капитана ирландцев, кивнул.
— Возвращайся назад. Будьте готовы к бою.
Сразу же повернулся к Лере.
— Как только дам команду, поднимай всё до чего дотянешься. Окружи нас кольцом из конструктов.
Та отрывисто подтвердила приказ, а я снова переключился на зрение Сандала, направляя его к месту, где опять начала концентрироваться некротическая сила, пропитавшая город. На этот раз, она окутала здание, в дверях которого скрылись несколько десятков человек в форменных мундирах, с гербами нескольких немецких государств.
Неожиданная догадка заставила снова пронизать божественной мощью окружающий нас квартал. Мысль оказалась верной — он оказался усеян наблюдательными артефактами. Неплохо замаскированными, но не могущими укрыться от энергии «искры».
Чуть расширив зону подсветки, обнаружил их и дальше. Судя по всему, некто наблюдал за всем городом. Скорее всего, используя данные для корректировки ударов. Неплохо придумано — организовать отдельные очаги заражения, уничтожив только нужные цели. И Данциг, по большей части останется цел, и все требуемые объекты окажутся ликвидированы.
Короткая команда Мьёльниру и камень сорвался с запятья правой руки, устремившись к ближайшему артефакту слежения. Физически тот представлял собой самый обычный кирпич в кладке одного из зданий, прямо поверх которого и расположился спутник.
Пока он возился со структурой наблюдательной системы, мы добрались до небольшого сквера, где я решил сделать временную остановку. Морские охотники заняли позиции по периметру, Оболенский хмуро оглядывался, а я наблюдал за работой Мьёльнира.
Наконец тот справился — появилось ощущение всей сети. Множества артефактов, чаще всего установленных на городских зданиях и накрывающих весь город. При этом, сеть была полностью децентрализована — при желании можно было установить контакт с любым её узлом и получить полную картину. Оттого я не мог сказать, где точно находится человек, который использует её прямо сейчас.
Впрочем, это не помешало Мьёльниру нанести по ней удар. Выкачать силу из такого количества артефактов, да ещё расположенных на удалении от него, было бы проблематично. Потому спутник запустил волну, разрушающую энергоструктуру компонентов сети — её узлы выплёскивали мощь, которая хранилась внутри них, разом теряя весь свой функционал. Опустошил спутник только самые ближайшие, втянув в себя весь доступный запас силы.
Вот и всё. Конечно, у Владетеля Данцига, должны были иметься иные средства наблюдения. Но я сомневался, что они позволяют охватить всю территорию города. Слишком дорого дублировать настолько масштабную инфраструктуру. Да и ни к чему, если основной вариант прекрасно справляется со своими задачами.
Только вот теперь от артефактов наблюдения не осталось и следа. Местная верхушка Ганзы оказалась слепа и глуха. Оставалось дождаться, когда они пустят в дело свой резервный план действий и посмотреть на то, каким именно он будет.
Мы снова двинулись по направлению к дворцу, а я при помощи Сандала наблюдал за ситуацией. Стоило признать, отряды мертвецов, окутанных призрачной энергией, оказались эффективными. Они с поразительной лёгкостью пробивали энергетические кольчуги Одарённых и даже использовали примитивные боевые плетения, питая их силой собственных душ. По сути, пожирали сами себя ради применения оттисков в бою.
Впрочем, они были вполне себе смертны — судя по тому, что я видел, пары-тройки достаточно сильных ударов хватало, чтобы полностью уничтожить вражеского воина. Срабатывали даже артефакторные пули — для полной ликвидации требовалось немало пропитанного мощью свинца, но этот метод тоже давал неплохой результат.
Сандал несколько порывался спеть им песню, но я каждый раз останавливал дракона, используя того лишь в качестве наблюдателя. Судя по тому, что он показывал, атаке подверглись почти все делегации, кроме представителей Пруссии. По крайней мере, я не зафиксировал их рядом с точками, где появлялись волны конструктов.
На абсолютное доказательство это, правда, не тянуло. Как минимум, по той причине, что параллельным курсом с нами двигалась делегация Габсбургов, которую пока тоже никто не атаковал. А эти уж точно не могли оказаться на одной стороне с пруссаками.
Городские службы оказались лишены быстрой связи — с появлением вокруг города того, что Геннер назвал Вуалью
