— Пошли вместе, чтобы мне снова тебя обморочного не подбирать.
На это Антон был согласен. Илья довел его до туалета, потом помог умыться и накормил больного.
— Все на пожаре, опять торфяник полыхнул. А я сегодня дежурный по нашему лагерю – кухня, связь и все прочее, — ответил он на невысказанный вопрос. — Список по алфавиту составили, а кто первый, как всегда, получился? Вольфссон! Вот возьму и поменяю фамилию, стану, например, Яковлевым или, еще лучше, Яшиным, чтобы в конце любого списка стоять.
В палатку ворвался до предела перепуганный фельдшер связистов – невысокий щуплый парень.
— Вот ты где! Зачем встал? — напустился он на Антона. — Ваш врач меня прикончит, если с тобой что случится!
Илья понял, что Олег произвел сильное впечатление на коллегу, и не мог не воспользоваться случаем. С совершенно серьезным лицом он сказал:
— Обязательно! Это тот еще зверь! Обычно он своих пациентов намертво к койке фиксирует, а тут почему-то расслабился и забыл это сделать. Или он тебя все-таки связал, но ты сумел освободиться? — Этот вопрос Илья адресовал Антону.
— Пластырь бракованный попался, плохо держит, вот я ушел. — Усов изо всех сил старался не смеяться, видя разраставшийся ужас в глазах фельдшера.
— Но это еще что! Наш эскулап кроток, аки агнец божий, в сравнении с нашим командиром, — продолжал запугивать сержанта Илья. — Тому под горячую руку лучше не попадаться – с землей сровняет и не заметит, скажет, что так и было.
— Это здоровый такой? — неуверенно спросил медик. — Который орал на кого-то сегодня утром?
— Он самый! — Илья прикрыл глаза, чтобы не было заметно плясавших в них чертей.
— Пойдем, Антон, тогда лучше к нам, у нас поспокойнее будет, — предложил фельдшер.
— Нет, нечего ему взад-вперед по лагерю шататься. Если что по медицинской части с ним нужно сделать, приходи сюда. Если твой пациент будет сопротивляться, — Илья показал изнемогавшему от еле сдерживаемого смеха Антону увесистый кулак, — я его не хуже командира успокою!
— Я тогда чуть попозже зайду, уколы нужно будет поставить, ваш врач мне на полстраницы список написал.
На лице фельдшера, когда он выходил из палатки спасателей, было ясно написано: «И кто-то еще будет говорить о неуставных отношениях в армии?!»
— Зачем ты его так?! — простонал сквозь смех Антон, когда они с Ильей остались одни.
— Это я тебя решил немного подлечить, — посмеиваясь, ответил ему спасатель. — Помнишь, что Светлана говорила? «Лучшее лекарство от всех болезней – позитивный настрой!» А если этот сержант как последний недоумок шуток не понимает, то это его личное несчастье.
Пока Антона лечили разными способами, спасатели, пожарные и военные пытались справиться с огнем. От торфяника занялась сначала лесная подстилка, состоявшая преимущественно из высохших хвойных иголок, вскоре затрещали занимающиеся кусты, и пламя начало разгораться все сильнее. Главной задачей было не допустить пожару перекинуться через просеку на участок с великолепнейшими корабельными соснами, которые вспыхнули бы, как просмоленные факелы. Пока что удавалось держать стихию под контролем. С воздуха возгорание засекли в самом начале, ветер был не настолько сильным, чтобы ситуация стала неуправляемой, а вода – поселковый пруд – находилась поблизости, не пришлось тянуть пожарные рукава за сотни и тысячи метров. Спасатели и связисты расширяли просеку со стороны горевшего участка, валили деревья, бульдозерами вспахивали землю и засыпали ею сухую траву и примятый гусеницами подлесок. Горевший смешанный лес тушили всеми силами.
Мелкая живность, до последнего сидевшая в своих норах и дуплах, не обращая внимания на людей, в панике спасалась от огня. Белки скакали по веткам, спрыгивали на прямо на головы, на машины и мчались дальше, подгоняемые ужасом. Прямо под ноги Меньшикову, заливавшему водой участок торфяника, выскочил крупный заяц. Сашка от неожиданности чуть не упал, на мгновение потеряв равновесие. Он был в тяжелом защитном костюме, в каске, земля под ногами размокла и превратилась в вязкую горячую жижу, от которой шел пар. Ствол Меньшиков уложил на плечо, так было легче, чем держать его в руках. Жара стояла невыносимая, пот затекал в глаза, ручьями струился по телу. Снаружи Сашка тоже был мокрый – люди время от времени окатывали друг друга водой. Медведев в такой же амуниции стоял с брандспойтом недалеко от него, заливая свой участок, и временами поглядывал на парня. «Ничего, неплохо держится, — с одобрением подумал Вадим, — тяжело пацану, но терпит». Ему самому было нелегко, ноги все глубже вязли в каше из торфа и глинистой земли, и приходилось тратить силы на то, чтобы время от времени освобождать их. Только грязь с противным чавканьем в очередной раз отпустила Медведева, как он заметил, что одна из елей, у которой, видимо, прогорели корни, а крона была не тронута огнем, начала наклоняться прямо в их с Сашкой направлении.
«В сторону!» – заорал Вадим, но без толку – шум воды, треск горящего леса, грохот бульдозеров за спиной, валивших подлесок, заглушили его голос. Тогда Медведев направил тугую струю прямо Сашке в плечо, тот пошатнулся от водяного удара и обернулся посмотреть, в чем дело, а ель уже падала прямо на них. Вадим, не раздумывая, прыгнул на Меньшикова, сбил с ног и попытался вместе с ним откатиться из-под падавшего дерева. Спасателей накрыло ветками, которые своей тяжестью вдавили их в горячую жижу.
— Цел? — Вадим еле освободил руку и сжал Сашкино плечо.
— Вроде бы.
Сашка попробовал шевельнуться и не смог – развилка между двумя толстыми сучьями намертво прижала его к земле. Самое большее, что смог сделать Медведев, это повернуться на бок.
— Сами не выберемся, — довольно спокойно заметил Вадим, решив не тратить лишние силы и нервы. — Главное, чтобы эта елка не загорелась, а то из нас шашлык получится в два счета.
— Из меня – цыпленок табака, — пробормотал Меньшиков.
Сашка кое-как повернул голову. Каска слетела с него, сквозь грязь, перепачкавшую лицо, сочилась кровь из щеки, разодранной острым обломком ветки. До них донесся короткий взвизг пилы и через пару секунд чей-то крик:
— Мужики, отзовитесь, если живы!
— Пока живы, но сейчас в этом болоте точно утонем, — крикнул в ответ Вадим.
Пила снова начала визжать, к ней присоединилась еще одна, и через несколько минут тяжесть веток уменьшилась. Медведев попробовал выползти из под ели, продрался сквозь колючие лапы и выбрался на волю.
— Пилите осторожно! Саньку зажало, сам он не выберется!
Вадим сейчас больше всего походил на фигуру из полурастаявшего шоколада – черная маслянистая грязь облепила его полностью и начала медленно стекать вниз, едва он поднялся на ноги.
— Целы? — Худяков в мгновение ока оказался рядом с ним.
— Целы, — отмахнулся от него Медведев. — Шурик щеку распорол, но говорит, что остальное в норме. Дайте мне, я знаю, где он лежит. — Вадим отобрал пилу у Данилы и начал резать толстую ветвь у самого ствола.
— Придержите ее, чтобы не упала! — скомандовал он.
Данила, оставшийся без инструмента, крепко ухватил сук и потянул на себя. Сергей Томский бросил пилу и стал помогать ему. Олег присоединился к спасателям.
— Ты куда лезешь?! — заорал на него Вадим. — Занимайся своим делом!
Через несколько минут Меньшикова освободили из-под еловых ветвей. Он не успел ни встать, ни даже приподняться, как Олег оказался рядом с ним.
— Двигаться можешь? Ничего не сломал? Боль где-нибудь чувствуешь?
— Не-е. Меня только какой-то леший сначала пришпилил, как бабочку, а потом скалкой попытался раскатать в лепешку. Я сейчас плоский, как промокашка. — Сашка закатил глаза и обмяк.
Олег легко поднял его, как ребенка, на руки.
— Пусти! Я в порядке! — Меньшиков с воплями начал выдираться из медвежьих объятий Худякова.
Теперь и врач стал таким же черным, как спасатели. Всех троих начали поливать водой.
— Хватит! — скомандовал Медведев, когда грязь с них немного смылась. — Ты что, оглох? — напустился он на Сашку. — Я тебе ору: «В сторону!» – а ты не слышишь! Еще немного – и тебе стволом хребет перебило бы!
— Очень жарко было, я пытался вызвать чувство прохлады, — виновато ответил Меньшиков.
Лучше бы он этого не говорил!
Медведев взревел:
— Ты бы еще в позу лотоса сел! Йог…! Медитирует посреди пожара! Давай, еще по углям раскаленным прогуляйся, их здесь полно! Голой задницей на них сядь! — Вадим обернулся к остальным. — Если я еще хоть от одного услышу про эти штучки или про особу, которая им учит, удавлю собственными руками!
— Все, успокойся! — Олег крепко взял его за плечо и пристально посмотрел в глаза.
— Уже, — коротко бросил Вадим, подобрал брошенный перед падением ствол и продолжил заливать торф с таким видом, будто ничего не произошло.
