Беседуя, они шли вдоль стены, и Алекса очень удивляло большое количество узких арочных дверей, расположенных по всей окружности зала. «Что за нелепость? — думал он. — А, возможно, в этом кроется какая-то тайна или замысел?… Зачем их столько, они вплотную примыкают одна к другой! Да, скорее, это просто нелепость…»
— Никакого секрета нет, — прервал его мысли наставник. — Ты не поверишь, но Вселенная многослойна, и эти двери открывают путь в другие слои. Каждый слой — это материальный мир. Материальность каждого отлична от других либо числом пространственных, либо числом временных координат. Сейчас я открою вот эту дверь, и мы войдем в великую страну отдыха. Но это еще не все! В стране великого отдыха существуют смежные слои и их множество, чтобы перейти в другой слой требуется особое внутреннее состояние и желание, главное — создать внутри себя некую легкость… но об этом позже. А сейчас… — наставник сделал лицо таинственным и приоткрыл дверь, она издала звук, сравнимый лишь со звуком флейты, и затихла.
Алекс почувствовал легкий трепет перед неизвестностью. Еще шаг вперед и он, ведомый добрым вожатым, совершит переход в иные, насыщенные и прекрасные формы миров.
— Будь спокоен, Алекс! Иди за мной, сделай шаг — это не больно. Миры доступны каждому, но есть предварительное условие — это собственная готовность сделать шаг, намерение. — Наставник улыбнулся и шагнул в открытую дверь, Алекс последовал за ним.
Процесс перехода не произвел на Алекса никакого впечатления, возможно, он был не в состоянии ощутить его, изможденный тревогами и пережитым. Но, сделав еще шаг, Алекс погрузился в покой и ощутил мягкий ласковый свет, сравнимый лишь с легкостью весенних небес, тишайшую проникновенную музыку и любовь, разлитую всюду и предназначенную только ему. Множество светлых, ликующих лиц окружили его. Это были люди, пришедшие сюда ранее и уже достигшие невероятного преображения, они ухаживали за Алексом с неистощимой радостью и любовью. И, когда по истечении времени Алекс ощутил нарастание сил, свежесть и ясность мыслей, он стал как бы другим и готов был совершить невозможное. Глаза его были прикрыты, он еще покоился на своем ложе, когда услышал голос наставника.
— Время пришло. Я вижу, ты окреп и готов для серьезного разговора.
— О да, если бы я обладал поэтическим даром, мой язык показался бы нищим для выражения словами радостных переживаний, полученных здесь. Я чувствую крылья за спиной и силу, способную и горы свернуть!
— Гор сворачивать ты не будешь, это я тебе обещаю… А если серьезно… Ну, да ладно, вставай, совершим прогулку и обсудим все на свежем воздухе.
Наставник откинул полог шатра, в котором все это время находился Алекс, и небесно-синий свет весело ворвался снаружи. Алекс шагнул вперед и взлетел, бесшумно ворвавшись в струящийся поток. Он ранее испытывал чувство полета, вернее, какая-то сила толкала его к свету вверх, и это происходило помимо его воли. Но это было необычайным ликующим чувством. Он летел спокойно, без усилий, тихо дыша и наслаждаясь.
— Что скажешь на это? — с каким-то ребячеством спросил наставник. Глаза его светились неподдельной радостью, как будто он сделал великолепный подарок своему другу, уловив его самое заветное желание. И сейчас до глубины сердца потрясен светлотой преображенного.
— Я слышу тишайшую музыку, она наполнена теплотой и любовью именно ко мне! — выкрикнул Алекс, сделав немыслимый пируэт в синей выси, пролетая над огромными цветами, размеры которых не мешали их удивительной нежности и составляли целые леса.
— Да, Алекс, эта любовь предназначена каждому, пребывающему здесь, а эта никогда не утомляющая музыка — шум колышущихся лесов.
— Да, я помню шум земного леса… но этот, здешний лесной шум полон смысла. Это правда?
Ответа не последовало, образовалась настораживающая тишина.
— Алекс… — наставник прервал затянувшиеся молчание. — Алекс, Земле грозит гибель, — голос наставника был сух и трескуч, как надломленная ветвь, — и до этой гибели — всего один шаг…
— Как? — слова наставника как камень, варварски брошенный в чистый и гладкий источник, всколыхнули душу Алекса.
— Да, мой друг — это так. Я обязан рассказать тебе все. — Наставник подошел к прозрачному серебристому валуну. — Присядем здесь. Разговор будет долгим.
Валун оказался теплым, и это его свойство оказалось как нельзя более кстати — мрачные представления Алекса о гибели Земли отзывались весьма неприятным холодком, проскользнувшим по всему его телу.
— Нет, Алекс, Земля как планета останется на месте, как остались на месте Марс, Меркурий, Плутон. Это планеты — руины, все, что осталось от когда-то процветающих цивилизаций.
— Что произошло? Случились природные катаклизмы? Кто-то развязал самоуничтожающую войну?
— Нет, Алекс, все гораздо более трагично. Случилось нечто более глобальное — силы Света были изгнаны из этих систем, планеты попали под демоническое господство. Правду сказать — целью демонов было отнюдь не разрушение миров, а именно завладение ими, но миры, лишенные объединяющего принципа любви и сотворчества, стали рушиться. Принцип насилия и соперничества, основанного не на жизни, а на смерти, взаимная борьба, где побеждает сильнейший — вот то, что погубило эти системы, они опустели и демонические полчища оказались бесприютными. Они мечутся в мировом пространстве в поисках нового объекта для вторжения. Таким объектом теперь снова может стать Земля, — наставник замолчал.
— Разве миф о демонах не вымысел? — осторожно заметил Алекс.
— К великому сожалению — нет.
— В таком случае, как я понял, они уже вторгались на Землю?
— Да… К сожалению, да. Очень давно, в те времена, когда Земля представляла собой полурасплавленный шар, а другие слои мира исчислялись однозначными цифрами. Тогда создавались великие иерархии ангелов, господствовал принцип любви и дружбы. Не было закона смерти.
— Как? Разве для смерти существуют законы?! Я предполагал, что это — естественный путь каждого.
— Нет! Конечно, нет! Закон смерти… — Наставник не скрывал своего негодования. — Этот демонический закон смерти… ты знаешь его прекрасно, к тебе он был применен во всей своей полноте! Так вот, в те времена, о которых идет речь, не было закона смерти: каждый переходил из слоя в слой путем, свободным от страдания, при этом не исключалась возможность возвращения обратно. Ты же пришел в эти миры через посмертие. В этом вся суть закона.
Алекс чуть побледнел и отвернулся.
— Не было и закона возмездия, — продолжал наставник. — Совершенные ошибки исправлялись с помощью высших сил. Это была прекрасная заря, восходящая над Землей, которая еще была лишена органической жизни… Я не утомил тебя, Алекс?
— Нет. Прошу вас, продолжайте.
— Но произошло непредвиденное — некий дух, один из значимых, называемый людьми Люцифером, выражая присущую каждому свободу выбора, отступил в гордыни от своего Творца ради создания своей вселенной, по собственному замыслу.
— Он был один?
— Если бы! К нему примкнули другие и строить свою вселенную они начали в пределах этой, но их миры рушились.
— Отчего же? — недоумевал Алекс, живо представляя себе развернувшуюся трагедию.
— От того, Алекс, что восстав против Творца, они отвергли любовь — единственный объединяющий принцип созидания. Демонам ничего не оставалось, как только попытаться отвоевать часть миров в свое пользование. О, это была длительная и упорная борьба, в которой демоны захватили часть миров. Но до конца изгнать силы Света им не удалось. Я вообще уверен — все, кто примкнул к Люциферу, они временные его союзники.
— А я совсем в этом не уверен. Возможно, это понимание за пределами моих познаний.
— Да, тебе предстоит узнать очень многое, Алекс. Но каждый союзник Люцифера — его потенциальная жертва. Дело в том, что каждая демоническая особь, от самой малой до величайшей, мечтает стать владыкой вселенной. Посуди сам: у Бога всеобъемлющая любовь и неиссякаемое творчество слито в одно. Он отдает Себя и творит из Себя. Все живое, и человек в том числе, приближаются к Богу через три врожденных свойства: свободу, любовь, богосотворчество. Богосотворчество — цель, любовь — путь, свобода — условие. Демон же способен любить только себя с великой силой, его гордыня подсказывает ему, что именно он сильнее всех, и творит он только ради себя. Для демонов есть одна единственно верная формула жизни: есть Я и есть не Я; все не Я должно стать мною. Вот почему демон прежде всего — вампир и тиран. Трагедия демонов состоит в том, что Господь творит все новые и новые миры, демоны же не способны сотворить ничего, соответствие сил непрерывно увеличивается не в их пользу. Их задача — захват и порабощение миров. Им удалось завладеть несколькими слоями и превратить их свои цитадели. Это миры возмездия. Да, Алекс, в одном из таких тебе «посчастливилось» побывать, когда ты был на пути к свету.
