прорех в обороне. Майор Эрхарт не верил в то, что Вестландский Альянс придет им на помощь, да еще и сделает это до того, как на останках старого города угаснет последняя искра жизни. Ему не нужна ложная надежда. Достаточно лишь того, что вторая половина экспедиции найдет путь к спасению. А он и его боевые братья будут делать то, что умеют лучшего всего, — сражаться изо всех сил. Если им и суждено погибнуть, он предпочел бы уйти подобно яркой вспышке, а не медленно затухающей свече.
Около тридцати минут назад две остеррианские армии соединились, окружили их позиции и начали артиллерийскую подготовку, обращавшую каменные плиты в мелкую крошку, а буйную городскую растительность — в угли. Весь план обороны был максимально прост и заключался в том, чтобы как можно дольше удерживать позиции и при необходимости отступать вглубь поселения, вплоть до самого центра. Дальнобойных «Колоссов» и остатки артиллерии экспедиции при этом разместили на вершине городского холма, чтобы оттуда сдерживать наступление врага и прикрывать отход собственных войск.
Обстрел затих, и остеррианцы пошли на штурм. Оскар Эрхарт, чье сознание слилось с восьмиметровой машиной, считывал информацию с поля боя в мгновение ока и понимал, что час их славной битвы уже не за горами. Вскоре с ним связался генерал-майор Бергман:
— Майор Эрхарт, противник теснит наших людей в секторе W1, с минуты на минуту оборона падет. Отправляйтесь туда, сбейте темп наступления, прикройте отступление девятнадцатого полка и немедленно отходите.
— Будет сделано, Ваше Превосходительство. Выдвигаемся.
Эрхарт сорвался с места, ведя за собой восьмерых бойцов на запад города. Взводы капитана Делагарди и старшего лейтенанта Шнайдера к тому времени уже сражались на южном и северном оборонительных рубежах. Подобно красной лавине, войска противника заполоняли зону видимости радара «Голиафа». Электромагнитные помехи мешали посчитать точное число остеррианцев, но, по приблизительным данным, те имели восьмикратное преимущество в живой силе.
Майор Эрхарт бежал через город, но благодаря продвинутой амортизации кабины его физическое тело почти не ощущало движения. Видя, как линия фронта постепенно сдвигается к центру поселения, он подумал о том, что сейчас бы им пригодился еще один отряд «Голиафов». Однако «Атланты» мгновенно сгинули вместе пятью тысячами человек, когда неизвестное орудие открыло огонь по угодившей в засаду экспедиционной колонне. Он считал отряд Атлантов, и в особенности их командира, Почетного гражданина, столичными неженками, получившими право пилотировать «Голиафы» только за счет личных связей и высокого социального положения, а не боевых навыков, но, без сомнения, никто из них не заслуживал столь бесславной смерти.
Уже через две минуты Рыцари прибыли в сектор W1. Канал, проходивший через западную часть города, подобно рву неприступного замка, служил серьезным препятствием для остеррианцев. Войска экспедиции вели перестрелку с врагом по ту сторону водной преграды.
На головы бойцам сквозь облака бетонной крошки обрушивался град каменных осколков, разя плоть, точно шрапнель. Всюду слышался безудержный стрекот крупнокалиберных пулеметов, мерцающая заря взрывов вспыхивала среди опаленных войной кварталов.
Оскар Эрхарт подключился к камерам с разведывательных дронов, чтобы проанализировать обстановку в секторе. На его северном участке, где водный канал был доверху заполнен завалами, образовался широкий «мост», на котором и сфокусировалось острие атаки противника, а эллиадские силы, не выдерживая беспрестанного натиска, отступали или же отдавали души вечной пустоте.
Защитными укреплениями, из которых выглядывали станковые пулеметы и ракетные установки, служили развалины домов, расположенных по обеим сторонам от дороги. Путь для вражеской техники преграждали три обездвиженные «Гончие», но лишь одна продолжала вести огонь из всех орудий. Оставшись без топлива, танки выполняли роль опорных пунктов обороны.
Медик пытался оттащить раненого за стену, но шквальный огонь скосил обоих, словно тряпичных кукол. За подорванным мобильным штабом, напоминавшим сожженный спичечный коробок, пряталось грузное тело полковника Денцига и двух его офицеров. Отряды эллиадской пехоты пытались прикрыть своего командира, но паукообразные боевые дроны и отряды тяжелых пехотинцев, с ног до головы облаченные в черную броню и носившие каплевидные шлемы, заостренные посередине наподобие гребня, не позволяли высунуть и носа. Через пару секунд в сознании Оскара Эрхарта вспыхнул поистине дьявольский план. Он связался с полковником Денцигом и его людьми:
— Полковник, потерпите немного. Скоро им будет не до вас. Когда противник отвлечется, немедленно отступайте, а пока прижмитесь к земле и постарайтесь расслабиться.
— Майор Эрхарт?! Быстрее, сделайте что-нибудь!
— Раз вы так просите… так уж и быть.
Он разбежался и перепрыгнул через канал, заполненный мутной водой и фрагментами зданий. Восемь «Голиафов» последовали за ним, взором их проводили ошарашенные эллиадские солдаты. Перемахнув через водную преграду, они ринулись к скоплению вражеских сил в километре к северо-западу. Наблюдавшие за этим зрелищем подразделения остеррианских пехотинцев тут же бросились врассыпную. Майор Эрхарт намеревался атаковать западный плацдарм противника, посеяв там хаос, что даст людям полковника Денцига возможность для отступления и собьет натиск врага. Благо высокая мобильность «Голиафов» идеально подходила для применения тактики «бей – беги», а остеррианских «Берсерков», способных навязать сражение, поблизости не наблюдалось.
Сотрясая землю, они пересекли дорогу, промчались мимо ветхого храма, массивный купол которого обрушился вместе с половиной стены. На их пути оказался отряд тяжелой пехоты, направивший на Рыцарей пулеметы и ракетные установки, но лишь немногие из них успели ими воспользоваться. Оскар Эрхарт мысленно отдал дань их храбрости, ускорился и взмахнул секирой, разрубив полдюжины солдат в ониксовой броне. Зелень под ногами окрасилась в алый и бордовый оттенки. Согласно карте города, противник организовал плацдарм на месте старого парка. Черные машины войны с гулом сминали миндальные деревья, украсившие себя нежно-розовыми цветками, обходя стороной рощу пробкового дуба. Пехота противника выпрыгивала из тупоносых транспортников, равняя с землей парусовидные стебли рослых трав и топча белые лепестки ромашки, но тут же с ужасом озиралась на стремительно приближающихся темно-синих великанов. До врага оставалось четыре сотни метров. Боевые дроны, торопливо перебирая лапками, устремились наперерез «Голиафам», дула танков разворачивались в их сторону, остеррианские бойцы застыли в оцепенении.
Эрхарт скомандовал:
— Щиты в первый ряд, остальные — второй. Открыть огонь!
Он выстрелил на ходу, прикрываясь огромным башенным щитом товарища спереди. Ракета, выпущенная из подствольной ракетной установки, оторвала башню легкого танка. Та, кувыркаясь и кружась, точно юла, врезалась в грузовик и, отскочив, разбросала вражеских солдат, точно кегли. Майор Эрхарт стрелял из бронебойной винтовки по танкам и боевым дронам. Спустя несколько мгновений ближайшие бронированные машины превратились в горящие груды металла. Волны пламени и кинетической энергии захлестнули искусственных насекомых, чьи механические внутренности разметало по сторонам. Башенные щиты отражали выстрелы из танковых пушек,
