исчезало в клубах белесой дымки. Складывалось впечатление, что его ширины будет достаточно, чтобы по нему проехал целый «Колосс». Основанием могучему орудию служила большая округлая платформа, погнутая и почерневшая от попадания артиллерийских снарядов. По ее периметру виднелись надземные концы массивных свай, которые точно исполинские копья вонзались в рябую земную твердь. Они достигли цели, но ее никто не охранял. Десятки саперов в сопровождении четырехметровых погрузочных дронов с серебристыми контейнерами в манипуляторах спешили к СЭДО, чтобы заложить в его основании тонны взрывчатки.
— Третий и четвертый взводы, к вам приближаются «Берсерки»! Рядовые Бернетти и Радич, назад! — разорвал тишину эфира лейтенант Галиан.
— Вижу, они уже здесь! Я разделился с отрядом! Не смогу… — голос Марко заглушил страшный грохот, и связь оборвалась.
Юлиан уже устремился на подмогу товарищам, когда услышал Стефана.
— Я рядом с ним. Направляюсь к Марко… Он подбит, веду огонь! Еще один враг! Они целятся... — звуки взрывов сменились шипением.
— Четвертому и третьему взводам немедленно отступить и перегруппироваться! Берсерки раздавят вас как насекомых! — прокричал лейтенант Ферус. — Юлиан, какого черта ты творишь?! Назад! Это приказ!
— Они еще живы, — произнес Юлиан, глядя на информационный экран: несмотря на тяжелые повреждения «Гончих», сердца Стефана и Марко все еще бились. — Я доберусь до них первым и отвлеку противника на себя до вашего прибытия.
— Ты не сможешь, это самоубийство! Жди прибытия отряда, у меня с ними свои счеты! Черт... — Ферус стиснул зубы. — Я запросил помощи у «Голиафов». Мы скоро будем. Не вздумай подохнуть до этого!
Белла связалась с ним напрямую:
— Юлиан, я с тобой.
— Нет, это слишком опасно. Ты будешь только мешать. Перегруппируйся с отрядом.
Время словно застыло. Он мчался на полной скорости, разрывая клубящийся дым.
Прости меня, Оливер, я могу не вернуться.
Юлиан увидел охваченную пламенем «Гончую», из-под которой выползал Стефан. Он промчался мимо него, всматриваясь во враждебную мглу. Едва чернота механического гиганта проявила себя в белом дыму, Юлиан нажал на спусковой крючок. В это время «Берсерк» с секирой приближался к перевернутому танку Марко. Кумулятивный снаряд попал обсидиановому великану в плечо, вспыхнув оранжевым шаром. «Берсерк» отшатнулся, но устоял на ногах. Серебристое свечение головного визора обратилось на Юлиана. Остеррианский бронегренадер воткнул секиру в землю и достал бронебойную винтовку, не уступавшую размерами стволу маленькой танковой пушки. Подобравшись еще ближе, Юлиан резко сместился влево и выстрелил «Берсерку» в грудь, где находилась кабина пилота. Однако восьмиметровый противник уклонился, точно живой человек, и вместо этого снаряд попал в локтевое сочленение. Оторванное предплечье отлетело на несколько метров, но одной механической руки оказалось достаточно, чтобы открыть ответный огонь.
Большинство снарядов, выпущенных из бронебойной винтовки, оставили воронки в серой почве, но два все-таки задели правый борт «Гончей». Раздался двойной взрыв. Миниатюрный танк снесло в глубокий кратер. Проведя мгновение в воздухе, «Гончая» ударилась о землю. Тактический экран разлетелся на мириады осколков. Они вонзились Юлиану в висок и щеку. Лицо омыла горячая кровь, но, несмотря на острую боль и сильную встряску, он продолжал давить на ручки управления. Гончая взобралась по склону. Юлиан готовился произвести третий выстрел, но через треснутый оптический экран, словно покрытый паутиной, увидел, как из дыма вышел еще один механический боевой доспех с бронебойной винтовкой, а однорукий «Берсерк» рванул к нему и взмахнул поднятой с земли секирой. Юлиан дернул одну ручку управления, пытаясь уйти из-под удара, а с помощью второй выстрелил в бронированную тушу.
Раскаленное лезвие, издававшее монотонное жужжание, разрезало корпус танка, точно кусок пирога. Оранжевое сияние, озарившее кабину, заставило его зажмуриться и заслонить рукой лицо. Лишившаяся башни и части правого борта «Гончая» перевернулась несколько раз. Юлиан обнаружил, что повис на ремнях вверх ногами. Он смахнул стекавшую по переносице струю крови и уставился на оптический экран, который все еще показывал сетчатое изображение. Будто раненный солдат, «Берсерк» стоял, опершись на серебристую секиру, испускавшую красно-оранжевое свечение. На груди человекоподобной машины виднелась округлая вмятина, из которой валил густой дым. К раненому товарищу подошел второй механический великан с винтовкой, а за их спинами, точно мрачные жнецы душ, показались еще трое остеррианских бронегренадеров.
Внезапно покалеченный великан выпрямился и вскинул секиру. Но его туловище тут же разорвало на части. Ослепительная вспышка сменилась вихрем пламени. Юлиана обдало волной жара. Освободившись от ремней безопасности, он услышал голос Дариуса:
— Эй, Юлиан, ты живой?!
— Ты вовремя. Подкрепление с тобой?
— Я не стал их дожидаться. Они были сразу мной. Я тебя прикрою, скорее вылезай и сваливай отсюда!
Вновь раздался гул 105-мм пушки, за которым загрохотала целая череда выстрелов из бронебойных винтовок. Открывая аварийный люк на днище танка, Юлиан окликнул Дариуса:
— Отступай сейчас же! Их еще четверо, один ты не справишься!
— Думаешь только ты тут, — Дариус тяжело дышал, — можешь геройствовать и спасать остальных? Пришло мое время блистать… а тебе быть спасенным.
Вылезая наружу, Юлиан обжег руки о накалившийся корпус. Когда он спрыгивал с танка, то увидел, как темный гигант, которого отбросило взрывом от уничтожения однорукого «Берсерка», поднимался на ноги. В полусотне метров от него Дариус маневрировал, пытаясь уклониться от выстрелов трех других бронегренадеров, но его «Гончая» уже напоминала полыхающий костер. Едва Юлиан выбрался из кратера, земля задрожала, и из полупрозрачной дымки выскочили десять «Гончих» и полдюжины темно-синих «Голиафов» с оружием наперевес и сразу же открыли огонь по врагу.
— Уход… — он опять воззвал к Дариусу, но мгновенно застыл на месте и зажумрился.
Оружие «Берсерка» испустило голубую вспышку. Только когда она угасла, Юлиан увидел, что «Гончую» его друга испарило. От нее остались лишь две оплавленные гусеницы, что медленно растекались по выжженной почве. На «Берсерков» обрушился град снарядов. Один из остеррианских бронегренадеров закрывался от огня встроенным наручным щитом, но за считанные секунды тот разлетелся на детали. Остальные, получив серьезные повреждения, скрылись из поля зрения. «Голиафы» и «Гончие» устремились за ними в погоню.
Юлиан подбежал к останкам танка Дариуса. Обошел их вокруг, но не нашел ни малейших признаков того, что минутой ранее здесь находился живой человек. Он замер и неизвестно сколько бы еще продолжил стоять на месте, если бы не услышал, что его зовут. Голос Беллы звучал через М-линк так отдаленно и потусторонне, словно колыбельная песня во время детского кошмара.
