Старший крепыш встал на колени, тупо глядя на девчонку. Вдруг его взгляд сфокусировался на Берестове.
— Ты, бля… заступник… — прохрипел он зло, поднимаясь. Вокруг зашевелились его приятели, все, кроме Шестерки, продолжающего жалобно стонать.
Берестов, не в силах сопротивляться нахлынувшей ненависти, ибо в память неодолимой волной ворвались зинданы, из которых он и его ребята доставали истерзанными таких вот девчушек в его «горячих» командировках, коротким ударом отправил парня обратно на траву. Остальные, видимо поймав и поняв его, полыхающий почти безумием, взгляд, попадали сами, давая понять, что передумали бить его и насиловать девчонку. Заметив, к своему удивлению, в кармане рубашки «старшего» паспорт, майор достал документ и машинально сунул в карман брюк. Повернувшись к остальным, он сделал приглашающий жест рукой и взял еще один протянутый ему паспорт. Остальные не могли ничего сказать, или жестами давали понять, что у них документов нет. Может врали, но проверять времени не было. Еще не известно, что с девчонкой.
— Убирайтесь! — коротко скомандовал майор. Пришедшая в себя компания моментально исчезла с глаз. Даже утащили с собой слабо шевелящегося старшего и стонущего Шестерку.
Повернувшись, Берестов наклонился к девушке, и попытался повернуть ее голову к свету, чтобы рассмотреть, насколько глубока рана на голове. Девчонка, всхлипнув, заторможено-вяло отмахнулась рукой, не поняв, видимо, кто прикасается к ней и зачем. Она еще пыталась сопротивляться, чем заслужила уважение майора.
Слабая попытка отбить его руку вывела девушку из равновесия и она, не подхвати ее Берестов, упала бы на спину. Глаза были открыты, но по их замедленному движению Александр понял, что у спасенной им девчонки сильное сотрясение мозга.
Вдруг камень, пущенный уверенной рукой, врезался ему под лопатку.
«Вот засранцы! Исподтишка!» — гнев черной пеленой застил разум, и майор, опустив девушку на землю, не помня себя, кинулся в кусты. В ту сторону, откуда прилетел камень. Вырвавшись за живую изгородь, он увидел убегавших тинэйджеров, так подло отомстивших ему за их же собственную мерзость, которой он не позволил свершиться, появившись «не вовремя», и, тем самым, кому-то из присутствующих отморозков напомнив о совести, а кому-то о справедливом возмездии.
Сзади раздался слабый стон. Берестов, зло глянув вслед подонкам, силою воли остановил себя, заставив вернуться к стонущей девчушке. Гнев схлынул, пелена ненависти, застившая глаза, постепенно исчезала, освобождая разум. Подхватив девчонку, инстинктивно прижавшуюся к нему, Берестов, как медведь, напролом, прорвался сквозь кусты живой изгороди. Шепча что-то успокоительное, вынес девушку под фонарь, и, устроившись на скамейке, осмотрел-таки рану на голове. Ничего страшного при беглом осмотре он не обнаружил. Так, порез и ссадина, видимо удар пришелся вскользь. «Так, череп не проломили и то хорошо», — подумал Александр.
Гнев окончательно утих. Схлынуло возбуждение несостоявшейся схватки. Мозг начал привычно анализировать ситуацию, и ситуация эта показалась ему совершенно далекой от повседневной обыденности, явно напомнив случай, рассказанный Павлом.
«Шиза»! — мысленно выругался майор. Затем, повинуясь инстинктивному желанию, придержав за плечи левой рукой, аккуратно опрокинул девушку на спину. Правой, преодолев слабое сопротивление, Берестов отвел ее руку и отбросил волосы с груди, догадываясь уже, что увидит. Неожиданно для самого себя он покраснел, встретив обиженный взгляд девушки, и не нашелся что ответить на ее слабое: «Зачем!».
— Прости пожалуйста. Это совсем не то… — он запнулся на полуслове, поняв, как глупо звучит это его объяснение и то, что объяснить-то он, по сути, ничего не сможет, просто вынужден будет врать, потому что, по инструкции, не должен заострять внимание на своем интересе именно к татуировке. «Что за хрень? Опять птица! — подумал, прекрасно понимая, как обманчива может быть внешность. Он уже не сомневался, что его незнакомка, и те раненые девушки с пустыря представляют единую и, как минимум, организованную группу, а, скорее всего, мощную структуру. Только вот непонятно чью? Какие преследующую цели?
Вздохнув, Берестов снял с себя легкую ветровку, надетую поверх футболки, и помог ее одеть прижимавшейся к нему девушке. Машинально переложил свои документы из ветровки в карман брюк и вновь повернулся к девчонке.
— Больно?
— Да.
— Идти сама можешь?
— Да… Нет! — Выдохнула девушка после неудачной попытки подняться.
— Тш-ш! Шустрая какая! Не спеши. Сотрясение у тебя реальное, скажи спасибо, что фонари вокруг тебя не бегают…
— Бегают! — слабо простонала девчонка, и вдруг рванулась в сторону от него.
Подхватив легкое тело, Берестов перегнул ее через спинку скамейки и деликатно отошел в сторону. Достав телефон, набрал номер Павла. Коротко объяснив ситуацию, попросил друга приехать за ними и забрать, сославшись на то, что не хочет, по вполне понятным причинам, звонить в скорую.
Через некоторое время майор, достав платок, помог утереть слезы бессильно опустившейся на скамейку девушке.
— Простите.
— Это нормально при сотрясении… Тебя как зовут?
— Ольга.
— А живешь где? — как бы между прочим спросил, подсев рядом.
— Зачем вам? — недоверчиво поинтересовалась девочка.
— Ну-у… Я позвонил другу, он сейчас приедет за нами. Так что хочу знать, куда тебя отвезти. Или ты сразу в больницу хочешь?
— Не хочу в больницу, но… Зачем вы на меня смотрели? Вы ведь смотрели? Специально?
— Я же сказал тебе, прости… — коря себя, выдал Берестов не первую и не последнюю за свою службу ложь, — давно уразумел уже, чем мальчики от девочек отличаются… Знаешь, просто суета, шок, не каждый день такое, — нес околесицу, лихорадочно соображая, как бы не просто отвлечь ее от своего интереса к татуировке, но и узнать как можно больше, — а тут случайно заметил темное пятно у тебя… Думал может удар, может, не дай Бог, ножом… Вот и посмотрел. Пойми, для взрослых это проще…
— Что, взрослые женщины проще раздеваются? — ехидно заметила Ольга.
«Однако! Что-то больно живо соображает для сотрясения» — мысленно изумился майор, но вслух спокойно произнес:
— Я имел ввиду, что при обстоятельствах, когда угрожает реальная опасность, мы, взрослые, не придаем большого значения половым различиям. По твоему, будь это действительно удар ножом, мне следовало дать тебе помереть от потери крови, убоявшись увидеть твою грудь?
— Ага, типа насмотрелись уже вдосталь?
— Что-то вроде.
— То другие, а то я. Для меня это важно.
— Сердишься?
— Если честно, то нет. Просто бурчу со страху, лишь бы не молчать… И что? Разглядели что-нибудь?
— Да татуировка у тебя какая-то птичья. Что, писк моды нынче?
— Это как талисман для меня. Птица Феникс. Сгорая, Феникс возрождается вновь… — с улыбкой пояснила девчонка, но вдруг, словно спохватившись, сменила тему и спросила жалобно:
— Когда приедет ваш друг? Мне очень больно…
— Уже скоро, потерпи. Кстати, ты так и не сказала куда везти. Может доверишь тайну, коль скоро мы решили, что я не маньяк?
— Скажу, раз уж вы не маньяк… Здесь совсем рядом…
Видимо приступы тошноты и головной боли накатывали волнами, потому что секунду назад почти спокойно говорившая девушка вдруг охнула и, обхватив голову руками, откинулась на спинку скамейки. Не нашла успокоения и защиты от боли и, меняя позу, уткнулась локтями в колени, медленно заваливаясь к ногам Берестова. Решив, что ее в очередной раз тошнит, майор отработанным уже движением перехватил за плечи и развернул лицом к кустам, перегибая через спинку скамейки. Он осознал происходящее только тогда, когда на спине девушки неожиданно расцвел яркий кровавый бутон, а вторая пуля прошила его руку выше локтя.
Рванувшись вперед, Александр умудрился перекинуть себя и почти невесомое девичье тело не только через скамейку, но и через кустарник живой изгороди, некстати подумав о том, что со страху можно еще и не такие фокусы учудить. Упав и глянув на девушку, Берестов понял, что помощь ей уже не потребуется. Перекатившись через плечо, он рванул в сторону от направления стрельбы и, петляя как заяц, бросился к выходу из парка, туда, куда должен был подъехать Павел.
