— Джошуа? Майа. Ты мне нужен. Изолятор три.
* * *
— Забудь про этот диагноз, Си, — сказала я. — Всё ерунда. Ребёнок-то — полувампир.
Она отлично владеет собой. Только бровь подняла.
— Полувампир? Разве они бывают?
— Бывают, конечно. — О них рассказал мне Ли, и очень правильно сделал; но Саре необязательно это знать. — Они рождаются редко, но не потому, что это биологическая проблема. Все подвиды по Уложению о Декларированных видах беспрепятственно скрещиваются с человеком. Их удерживает от этого не биология, а дисциплина внутри сообществ.
Сара заколебалась. Я отметила, что её практикант, некто Габриль Стецко, навострил уши, стоя в дверях.
— Ми, твой источник… Он надёжен?
— Он абсолютно надёжен, Сара.
Я многозначительно смотрела ей в глаза, рассчитывая на то, что она примет этот источник за Карела, хэйанского уполномоченного по делам подвидов. Так и случилось.
— Хорошо, — сказала она. — Я верю твоему источнику. Он нас ещё не подводил. Но почему ты думаешь, что именно этот ребёнок — полувампир?
Вместо ответа я протянула Саре свежий рентгеновский снимок. На её лице отразилось недоумение.
— …Череп?
Её практикант сориентировался быстрее.
— Клыки… — выдохнул он с каким-то священным ужасом, и мне вдруг пришло в голову, что я напрасно не приказала ему ждать снаружи. — У него же клыки!
— У него зачатки клыков, — сказала я, указывая на крохотные острые иголки в дёснах. — Неизвестно, вырастут ли они вообще. Но это именно что зачатки клыков, настоящих клыков вампира, а не того, что растёт на этом месте у гомо сапиенс… Си, малышу просто-напросто нужна кровь!
— Мы переливали ему облучённую плазму…
— Не плазму, Си, просто кровь. Ему нужна настоящая кровь, без очисток и прочих нововведений. Готовь переливание.
— Но в его состоянии необлученная кровь его погубит! Трансплантационное отторжение — и конец! Ты же сама прекрасно знаешь…
— Ему так или иначе скоро конец. Если мы думали слишком долго и его иммунная система теперь безнадёжно повреждена, малыш умрёт. С таким диагнозом и Супермен не жилец. Вопрос лишь в том, сколько он ещё протянет. Будет ли умирать ещё пару недель без переливания — пару часов после него, если я неправа — или немедленно выздоровеет и проживёт ещё… сколько там могут жить полувампиры.
— Ну, знаешь… Под твою ответственность, — сказала Сара.
— Здесь все решения принимаются под мою ответственность. Любые. Стецко, не стойте столбом, нас ждёт работа!
* * *
Приклеенный полосами пластыря к столу малыш выглядел жалко. Он горько, обиженно плакал, пока мы подкладывали подушки и приклеивали к нему сенсоры. С началом переливания крови его температура, и так повышенная от хронической простуды, зашкалила за 39 °C. Он перестал плакать, и я отвлечённо подумала, что он, наверное, умирает, что я давным-давно администратор, а не врач, что моё дело — выбивать деньги у окружающих городов, и мне сегодня надо было это и делать, а не идти в изолятор. Мне вообще не стоило покидать офис. Пусть бы умер чуть позже, бедняга. Хотя бы на пару недель… Переливание продолжалось, малыш молчал. Экраны показывали что-то дикое: кровяное давление прыгало, кривая сопротивляемости кожных покровов плясала, как на дискотеке, пульс участился почти в два раза по сравнению с нормой… Малыш молчал, страдал, пытался дёргаться… и жил. Кляня себя за несусветную наглость, я всё-таки не позволила колоть ему медикаменты — а он упорно продолжал жить.
Через полчаса его данные начали приходить в норму. Даже температура упала до 37 °C.
Через час мы взяли у него, всё ещё разобиженно молчащего, анализ крови.
За этот час его белые кровяные тельца вернулись к норме. Как и уровень гамма-глобулина и АДА. Уровень лимфоцитов и бета-клеток даже превысил норму. Простуда, как по мановению волшебной палочки, куда-то исчезла. Переливание крови, которое должно было убить Джей Ди, менее чем за час восстановило его иммунную систему.
Я всё-таки не зря покинула офис.
* * *
— Самое потрясающее — это АДА, — сказала Сара совсем буднично, как будто бы говорила о кофе. — Её нехватка — генетический дефект. Ген или есть, или его нет. Если нет, эритроциты не вырабатывают АДА, и всё. Нужен искусственный фермент, и мы его ему давали… ну, или пересадка костного мозга от близнеца, которого у пациента нет… но теперь всё это больше не требуется. После переливания крови его иммунная система начала сама производить АДА. Как это может быть? Никак. Но это есть. Майа, ты понимаешь, что это полный переворот в медицине?
— Ещё бы не понимать, — сказала я, отклеивая малыша от стола. — Но я бы на твоём месте сейчас подавила энтузиазм.
— Подавила? Да этот мальчик — ключ к исцелению чёрт знает скольких болезней! Он…
— Он полувампир, — сказала я. — Он не такой, как мы, Сара. Даже если бы я позволила держать его у нас и ставить над ним эксперименты — чего я, конечно же, не позволю — их результаты могли бы оказаться бесполезными для людей. Этот мальчик просто… другой.
— Тем не менее, он несёт в себе способ покончить… со СПИДом, с раком…
— Конечно, несёт. Есть один смертельно надёжный способ покончить со СПИДом, раком и человеческими болезнями вообще, и Джей Ди действительно обладает ключом к этой панацее. — Я резко повернулась к Саре и поймала её взгляд. — У него есть зачатки клыков, а значит, может быть и специфический вампирский яд, фермент, вирус или как там они заражают людей. Нам это пока не известно. Но мы точно знаем одно: если человек заражается этим, болезни и правда перестают его беспокоить. Он превращается в вампира, и всё. Конец напастям.
Сара потрясённо молчала. Ей, видно, даже не пришло в голову, что с прорезанием зубов Джей Ди может стать опасен. Сара — учёный, я — администратор. Кому же, как не мне, и думать о таких вещах?
— Но слушай, — начала она. — Если вампиры могут в чём-то нам помочь…
— Не могут, — вдруг подал голос Габриль Стецко.
Он стоял у двери палаты и смотрел на малыша и на нас с таким видом, как будто собирался вот-вот броситься в бегство и остановиться далеко за воротами моей больницы. На полпути к Хэйо, не раньше.
— Вампиры нам не помощники. Они нас едят. Вот этот мальчик, — Габриль коротко ткнул пальцем в сторону Джей Ди и сразу же боязливо опустил руку, — будет нас есть, когда подрастёт. Когда у него прорежутся зубы. Он будет нас кусать, а не благодарить.
На Джошуа Габриль не смотрел, а зря. Мой Цербер статуей застыл в углу, позади практиканта, и неотрывно за ним наблюдал. Чёрный визор шлема скрывал верхнюю часть лица Джошуа, но я давно научилась определять, на что направлено его внимание, по положению головы. В данный момент он сосредоточился на Стецко. Кажется, я таки совершила сегодня ошибку.
— Стецко? — сказала я. — Это Ваше имя, молодой человек? Габриль Стецко?
Откуда они только сюда понаехали с этими их фамилиями, а? С этим их содержимым голов? На самом деле я вовсе не хотела это знать. Меня беспокоил более важный вопрос: чего они наслушались и начитались там, откуда сюда понаехали? Начитаться, впрочем, можно и здесь. Хэйо почти не практикует цензуры информационных сетей, как и цензуры печати. Какая угодно дрянь открыто лежит в ларьках и висит в интернете. Не то что в Ниневе. Там свободы как-то поменьше…
Он кивнул.
— Мистер Стецко, как врач, Вы должны будете исполнять Ваш целительский долг по отношению к любому пациенту. Любому. Будь то полувампир, вампир, человек, каррак, демон из Хэль или даже сам Враг. Я не преувеличиваю ни на йоту. Если Вы всё-таки станете врачом и к Вам в приёмную привезут Инлэ, Вам придётся немедленно проглотить то, что сейчас застряло у Вас в глотке, и сделать всё, что будет в Ваших силах, чтобы помочь ему. Вашему пациенту. Если это для Вас неприятная новость, то Вы, возможно, неправильно выбрали свою будущую профессию. Ещё не поздно перейти на другой факультет, мистер Стецко.
Страх, стоящий в его глазах, сгустился и превратился в абстрактный ужас. Это принесло мне некоторое удовлетворение, но беспокойная нота в глубине души зазвучала ещё отчётливей, ещё громче. У практиканта были прозрачные голубые глаза. Они как будто остекленели. Его губы едва заметно дрожали. Джошуа наблюдал за ним, как кошка за воробьём. Даже его руки, казалось бы, спокойно сложенные на груди, едва заметно двинулись так же, как лапы кошки, когда она сидит в засаде на террасе. Ситуацию надо было немедленно обезвредить.
— Сара, господа? Пока Джей Ди не обрёл новую семью, он остаётся со мной. Никто не знает о его вампирском происхождении, кроме нас четверых. И не должен узнать. С этого момента всё это тайна в соответствии с Уложением о личной информации пациентов, часть вторая, параграф первый. В особенности Вы, мистер Стецко, учтите это. Стряхните оцепенение, выпейте успокаивающего и приступайте к оборудованию детской комнаты рядом с моими апартаментами. Джошуа, покажи Стецко соответствующую комнату. Ту, знаешь — с дверью напротив.
