— Что вы, наемники, здесь делаете? Что вам от меня нужно? — спросил Булгаков с ледяной ноткой в голосе.
Кирпич усмехнулся, осматривая окрестности и взвешивая свои возможности. Он быстро пришел в себя и, как его учили, пытался оценить ситуацию. И понять, как действовать.
— Я не знаю, — бесстрастно ответил он, — Мне просто заплатили за работу.
Откуда-то снизу и сбоку гремели выстрелы, слышались вопли. Может быть позвать на помощь парней? Не, не услышат в разгаре боя.
Выражение лица Булгакова ожесточилось.
— Какую работу? Убить меня хотите?
— Я без понятия, кто ты. Мы здесь, чтобы устранить Аномалию, — сказал Кирпич, пожав плечами, — Работодатель больше ничего не сообщил. Я знаю только, что в этом доме происходит неладное.
Глаза Булгакова опасно сузились.
— Не ври мне, — сказал он, — Я знаю, что вы здесь не из-за Аномалии, а из-за меня. Отвечай, Курцевич хочет меня убить?
Кирпич понял, что отрицать очевидное бесполезно. Он снова пожал плечами.
— Я не знаю, что там у этого поляка в голове. И, честно говоря, мне все равно. Я здесь только для того, чтобы выполнить работу и получить свои деньги.
— А где ты работаешь? — спросил виконт.
Автомат Кирпича остался внизу. Но у него при себе оставался пистолет. Да и парни должны были заметить, что его затащили в какую-то темную дыру на потолке! Не мог же этот виконт выудить его из толпы так, что никто не заметил? Не мог же?
— ЧОБА, — ответил Кирпич, продолжая прикидывать шансы. У виконта при себе оружия не было, он выглядел безобидно. Однако, он являлся одаренным. Против одаренного будет трудно.
— Какая ещё ЧОБА?
— Частная Организация по Борьбе с Аномалиями, — отчеканил Кирпич, — Только мы мелкая. У нас названия нет, в отличие от крупных ЧОБА, и про нас мало кто знает.
— Кто вас тренировал? — резко спросил сопляк.
Кирпич пожал плечами.
— Добрые люди из руководства, — ответил он.
Виконт замолчал, обдумывая его слова.
— Как ты меня сюда затащил? — спросил Кирпич.
— Воспользовался Аномалией, — слегка рассеяно произнес юноша, думая о чём-то о своем, — Она что-то сделала с перекрытиями и трубопроводом. По ним теперь можно без повреждений таскать крупные объекты. Какая-то манипуляция с размерностью пространства.
Спина и плечи Кирпича протестующе отозвались новыми приступами боли.
Кирпича такие глубокие философские вопросы не интересовали. Он медленно и как бы невзначай завел руку за спину — пальцы коснулись кобуры с пистолетом.
— Да ладно? — скептически произнес он, — Гонишь небось.
— Ага. При мне мужика в унитаз вообще затянуло.
Патроны в обойме Кирпича были непростые. Они были заряжены духовной силой и могли убить даже одаренного. С ними из-за высокой концентрации духовной силы также надо было обращаться очень аккуратно, иначе последствия могли быть весьма неприятными. Наемники знали об опасности этих пуль и использовали их только в крайнем случае. Кирпич всегда обращался с таким оружием крайне осторожно, не желая отправиться на тот свет раньше времени.
Как только он нажмет на курок, пути назад уже не будет.
«Выстрелю ему в живот», — подумал Кирпич, — «Он одаренный, сразу не подохнет. И на выход сразу».
Он резко выхватил пистолет, направил его в сторону виконта и нажал на спусковой крючок! Но тот… по каким-то причинам не поддался!
Кирпич надавил сильнее. На лбу выступили бисеринки пота, пока он боролся с упрямым оружием. Но как бы он ни старался, спусковой крючок не двигался.
В тот момент, когда он уже начал паниковать, невидимая сила схватила его. Болезненно выкручивая конечности, она подняла его над полом. Услышав хруст своих суставов и ощутив сильную боль, Кирпич заорал так, как никогда в жизни.
Но его вопли заглушила пальба и звериный рык снизу.
Чем Булгаков его так крутит? Это какой-то мать его, телекинетический Дар? Курцевич, чертов поляк, об этом не предупреждал!
Неведомая сила потянула его к Булгакову, который стоял и смотрел на него со спокойным выражением лица. Кирпич чувствовал, как внутри закипают ярость и страх, приправленные чувством бессилия. Он висел в воздухе, скрюченный, полностью бессильный против неведомой силы, управляющей им.
— У тебя же, как и у твоих напарников, уголовное прошлое, верно? — спросил хладнокровно Булгаков, — Россия дала вам всем второй шанс. И вот как вы отплатили за её милость? Снова ступили на скользкую дорожку, готовые убивать невиновных по первому требованию таких как Курцевич? Не жди снисхождения.
Булгаков медленно подошел к Кирпичу, его взгляд, казалось хотел пронзить насквозь наемника. Он наклонился и, протянув руку, поднял пистолет с пола. Оружие было в идеальном состоянии, Кирпич его специально перед заданием проверял. Но пистолет не выстрелил, когда он нажал на курок.
Почему?
Булгаков еще некоторое время внимательно рассматривал пистолет, затем перевел взгляд на Кирпича. Наемник завис воздухе в неестественной согнутой позе. Он корчился от боли и пытался осознать, что только что произошло. Но безуспешно.
— Ты расскажешь мне всё, — сказал Булгаков, — Про вашу организацию. Всё, что знаешь.
— Пошел ты! — выплюнул Кирпич.
Взгляд Булгакова был холодным и расчетливым. Кирпич почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок, когда он посмотрел в эти глаза. Странная мысль пронзила его рассудок. Что этот человек не совсем человек. А может быть, и не человек вовсе. Кирпич не мог этого объяснить, но ощущение, что Булгаков — это кто-то или даже что-то не от мира сего… это ощущение было непреодолимым.
Весь этот жуткий дом, все его жуткие обитатели — Кирпич был для них чужим. Человеком. Врагом. А вот Булгаков — своим. Частью их кошмарного мира. Наемник не мог этого объяснить, но прочувствовал всеми фибрами души.
Когда Булгаков встал перед ним, Кирпич испустил крик ужаса и отчаяния. Невидимая сила, которая скрутила его конечности и подняла с земли, казалось, исходила от самого Булгакова. Наемнику казалось, что его конечности натянуты до предела. Кирпич завыл в агонии от боли, чувство ужаса полностью поглотило его.
Крики Кирпича эхом разносились по проходу, но никто не спешил ему на помощь. Он остался совсем один против этого…
— Отойди от меня! — в ужасе взвыл Кирпич, — Монстр!
Виконт резко дернулся, как от удара. Казалось бы обычное восклицание Кирпича как будто вывело его из равновесия.
— Я человек! — резко бросил виконт. Он резко сжал кулаки. Его лицо дернулось, как будто виконту стало больно от простых слов. Неведомая сила тут же отпустила Кирпича. Тот рухнул на пол тяжело дыша.
Эта казалось бы простая и незатейливая фраза «Я человек!» заставила Кирпича наложить полные штаны кирпичей… не только в переносном, но и в прямом смысле. Своей странностью и неестественностью она пугала сильнее, чем самые страшные мутанты с клыками и когтями.
— Ох, ё-ё-ё… — Булгаков помахал рукой перед носом, — А я уж подумал сперва, что Аномалия за нами дерьмодемона послала…
— Я всё расскажу! — жалобно произнес Кирпич, — Только не трогай меня!
— Сразу бы так, — проворчал Булгаков.
* * *
Наемники и Филипп Курцевич осторожно поднимались по лестнице, держа оружие наготове. Каждый их шаг сопровождался хлюпаньем крови под сапогами. В воздухе висел запах разложения, который стал ещё тяжелее.
Они тщательно обыскали все квартиры, которые попадались им на пути. Но все они были пусты. Без каких-либо признаков жизни.
Неизвестно, что именно здесь произошло, и почему возникла Аномалия. Одно известно точно — больше никто здесь жить не будет. Даже когда Аномалию окончательно изведут. Дом отныне проклят.
По мере того как они продвигались дальше, чувство тревоги становилось все сильнее. Казалось, что сами стены наблюдают за ними. Гнетущую тишину нарушал только звук шагов и падающих капель.
Один из наемников, грузный мужчина с густой бородой, внезапно остановился на месте.
