- Фотку рисунка татуировки в моем исполнении. Не вешай трубку. – Я отправила ей снимок с заголовком «Не суди строго». – Готово. Как дела в нашей крепости?
- Заходил мистер Джойс. Настаивал на встрече именно сегодня. Его как будто и правда что-то очень беспокоит. Ни номера, ни других контактов не оставил. Я ему сказала, что ты вернешься после обеда. Это какой-то новый тест Роршаха? – Видимо, речь шла о моих художествах.
- Боком поверни.
- Ага! Андрулис, значит.
- Ты с ним знакома? – спросила я, окрыленная надеждой.
- Прости, но нет. Хотя знавала как-то одного Андруса. Волосатый был тип.
Я глянула на мистера А.
- Ну-у, этот не так чтобы очень волосатый, зато инструмент что надо.
- Чарли! – обалдела Куки. – Завязывай уже с грязными мыслями.
- Чувиха, но оно же прямо перед глазами. Не заметить невозможно.
- Бедненький! Тебе бы понравилось провести вечность голой?
- Ты только что описала мой худший ночной кошмар.
- А я думала, твой худший кошмар – это в котором ты ешь горячий соленый огурец и обжигаешь губы, а потом они выглядят так, будто тебе их обкололи.
- Ага, точно, есть такой. Спасибо, что напомнила. Сегодня буду спать как убитая.
- Ты дяде звонила?
Мой дядя, он же дядя Боб, служит детективом в управлении полиции Альбукерке. Он без ума от Куки, а Куки – от него. Но никому из них не хватает храбрости сделать первый шаг. Мне осточертело смотреть, как они друг по другу тоскуют, поэтому я решила что-нибудь предпринять. И устроила Куки свидание с одним своим другом, чтобы дядя Боб, он же Диби (как я называю его на сеансах психотерапии, пока пытаюсь объяснить мозгоправу, почему зверски боюсь усов), приревновал. Может быть, намек на конкуренцию наконец-то выпишет ему необходимый пинок под зад. Под тот самый зад, от которого у Куки слюнки текут.
- Звонила, конечно. Как поживает наш план?
- То есть твой план?
- Ла-а-адно, как поживает мой план?
- Даже не знаю, Чарли. Если бы Роберт хотел пригласить меня на свидание, то наверняка бы уже пригласил, разве нет? Не уверена, что провоцировать его на ревность – хорошая идея.
Вечно я не меньше минуты соображаю, кто такой Роберт.
- Шутишь, что ли? Идея супер! Мы же не о ком-то там говорим, а о дяде Бобе. Ему мотивация нужна.
Глянув напоследок на дом Фостеров, я поехала вперед.
- А если я ему разонравлюсь?
- Кук, тебе когда-нибудь разонравливались туфли, на которые положил глаз кто-то еще?
- Наверное, нет.
- А тебе от этого не хотелось их купить еще сильнее?
- Я бы так не сказала.
Я свернула на проспект Хуана Табо и двинулась к офису.
- Ладно, я уже еду. Пообедаем?
- Я за. Встретимся внизу.
Мой офис занимает второй этаж лучшего бара в столице роллер-дерби. На днях заведение пережило смену владельца – Рейес купил бар у моего отца. Мысль о том, что у Рейеса свой бизнес, согревала мне сердце. Что бы это ни значило.
- У него есть брат, - проговорила я, до сих пор ошеломленная новостью.
- У него есть брат, - согласилась Куки.
Такое однозначно надо увидеть собственными глазами.
***
Чтобы добраться до Куки, пришлось поплавать между столиками и стульями. К счастью, ей удалось занять нам местечко, до того как набежала толпа. С тех пор как Рейес встал у руля, популярность заведения резко подскочила. Дела у бара всегда шли неплохо, но теперь владельцем стала местная знаменитость. Когда обнаружили, что человек, за убийство которого посадили Рейеса, очень даже жив, Рейеса показывали по всем новостям страны. К тому же в соседнем с баром здании появилась маленькая пивоварня. Количество клиентов выросло втрое. Теперь в баре постоянно толпились мужчины, хотевшие свежего пива, и женщины, хотевшие самого пивовара. Потаскушки.
Расправив плечи, я прошла мимо худшей потаскушки и всех собравшихся. Это была моя бывшая лучшая подруга, которая, очевидно, решила переехать сюда на ПМЖ. Джессика торчала в баре уже две с лишним недели. Причем практически каждый день. Я, конечно, понимаю, что она без ума от моего мужчины, но бли-и-ин!
Видимо, придется сказать Рейесу «да» как можно скорее. Ситуация становилась попросту нелепой. Его срочно надо было окольцевать. Вряд ли это кого-нибудь остановит, но, может быть, толпа хоть немножко поредеет.
Когда я проходила мимо столика Джессики, раздался приглушенный смех. Наверное, она опять рассказывала своим подружкам сказочку о Чарли, которая утверждает, будто разговаривает с мертвыми. Знала бы она правду! В общем, если ей предстоит в скором времени умереть, я не стану обращать на нее внимания. Тогда-то ей точно захочется, чтобы я с ней поговорила.
- Ты принесла мне цветочек? – спросила Куки, когда я плюхнулась на свое место со всем свойственным мне артистическим талантом, который обычно коплю весь день до самого вечера.
Я передала ей ромашку:
- Принесла, ага.
- Бездомный парень, говоришь?
Я кивнула:
- Сидел на углу и перебежал через проезжую часть, чтобы отдать ее мне.
- И сколько? – поинтересовалась Куки со всезнающей ухмылкой.
- Пять баксов.
- Ты заплатила за это пять долларов? Она же пластмассовая. И страшненькая. – Кук тряхнула цветочком, и с него посыпалась грязь. – Тот парень, наверное, спер ее с чьей-то могилы.
- У меня и было-то всего пять баксов.
Она разочарованно покачала головой:
- И как им вечно удается выбирать в толпе неудачников?
- Понятия не имею. Ты уже сделала заказ?
- Еще нет. Хорошо хоть столик удалось занять. Опять приходил мистер Джойс. Все такой же обеспокоенный. И был очень недоволен, что ты не вернулась до часу дня.
- Придется ему попридержать коней. Частным детективам тоже нужно кушать.
- Подружка твоя, смотрю, опять тут торчит.
Я оглянулась на столик Джессики:
- Пора брать с нее квартплату.
- Целиком и полностью согласна.
Пока мы разговаривали, меня медленно обступило тепло. Словно дымом, обернуло жаром, который всегда клубился вокруг Рейеса. Я чувствовала, что он рядом. Чувствовала его обжигающий интерес, неумолимый голод. Но не успела поискать его газами, потому что ощутила еще одну эмоцию. Прохладную, но не менее сильную. Сожаление. Я повернулась и увидела, как к нам подходит папа.
- Привет, пап, - поздоровалась я, ногой выдвигая для него стул.
Он затолкал его обратно под стол.
- Я здесь только последние документы подписать. – Он обвел глазами «Ворону». – Наверное, буду скучать по этому месту.
Я была уверена, что будет, но от него исходила вовсе не ностальгия.
- Может быть, посидите с нами, Лиланд? – предложила Куки.
- Спасибо, но нет. Закончу с парочкой дел и пойду.
- Пап, - выдавила я, едва дыша под тяжестью папиных сожалений и печали, - уезжать ведь совсем необязательно.
Он собирался бросить мою мачеху ради парусной яхты. Винить его трудно. От яхты хоть какая-то польза. Но почему именно сейчас? Спустя столько лет?
- Да нет, потрясающее будет путешествие, - отмахнулся папа. – Всегда хотел научиться ходить под парусом.
- И для начала собираешься пересечь Атлантический океан?
- Не то чтобы пересечь… - хитро улыбнулся он, и мне чуточку полегчало. – Уж точно не до конца.
- Пап…
- Торопиться не буду, обещаю.
- Но почему? Почему так внезапно?
Он грустно вздохнул:
- Не знаю. Моложе я не становлюсь, да и живем только раз. Ну или два, как в моем случае.
- Я тут ни при чем.
- Еще как при чем, - возразил он и положил ладонь на грудь. – Я это знаю. Сердцем чувствую.
Папа божился, что я вылечила его от рака. Но я никогда в жизни никого ни от чего не лечила. В списке моих рабочих обязанностей такого пункта нет. И вообще мои обязанности больше касаются как раз другой стороны жизни. Той стороны, которая сразу после упомянутой жизни.
