— Да, я спрошу. Но это так стыдно.
— Брось. Решать свои проблемы не стыдно. А Надежда профессиональная ведьма, трепаться не станет.
На этом мы вечер и закончили, разошлись чуть раньше десяти, и спустя несколько минут я уже звонила Артуру по видео.
Он взял трубку почти сразу, на экране появилось такое знакомое, но далёкое лицо.
— Привет, моя самая прекрасная ведьмочка.
— Привет, мой самый ужасный оборотень.
— Почему ужасный?
— Потому что я ужасно скучаю и виню в этом исключительно тебя! — улыбнулась я ему.
— Хм, претензия принимается и считается обоснованной. Как ты себя чувствуешь?
— Уже намного лучше. Слабости почти не осталось. Думаю, что браслет скоро будет готов. Он выглядит уже совсем по-другому, смотри.
— Да, вижу. Забавно. Он есть на одном рисунке, и я точно помню, что там камни красные. Но в хранилище они были белыми. А теперь вон становятся голубыми.
— Мне нравится голубой, и я рада, что камни не красные, никогда такие вызывающие украшения не носила.
— Может, в этом и дело. Адаптируется. Спроси у артефактора на досуге.
— Что-то после последней встречи не очень хочется с ним беседы вести, — передёрнула я плечами.
— И то верно. Расскажи, как прошли уроки?
— О, столько всего!
Я в подробностях рассказала о сегодняшнем дне, только историю Эльвиры пересказывать не стала, ограничилась замечанием, что для некоторых ведьм инициация — болезненный опыт. Мой оборотень слушал внимательно, а я любовалась. До чего же он привлекательный!
— У нас всегда есть варианты с работой, — задумчиво проговорил он.
— И ты поможешь ведьме?
— Почему бы и нет? Если уж я решил с одной связать свою жизнь, то отчего бы не помочь другой? Связи с людьми у нас есть, на какую-то простую должность мы её попробуем пристроить, а дальше всё будет зависеть от неё. Про автосалон, кстати, ты права, спрошу, что у нас там есть по вакансиям. Нашей стае принадлежат несколько салонов, но ими не я занимаюсь.
— Спасибо, Артур, я буду тебе очень благодарна. Хотя куда уж больше.
— Твои проблемы теперь мои тоже, ведьмочка. И если тебя что-то беспокоит, то мы с этим разберёмся.
— А твои проблемы?
— А у меня она только одна. Что моя самая желанная девушка сидит в охраняемой школе, и я не могу к ней даже прикоснуться.
— Может, в этом есть какие-то плюсы? Зато мы можем получше узнать друг друга.
— У меня на тебя есть досье, считаю себя достаточно осведомлённым, — хмыкнул он. — Кстати, как с твоей работой, писали?
— Да, сказали, что они очень расстроены таким поворотом, но желают мне успехов и просят выйти на связь, если я снова буду искать работу. И даже денег прислали в качестве небольшого выходного бонуса. Мне даже неловко. Они такие хорошие и понимающие, а я их так подвела.
— Скорее всего, ты просто хороший работник. Уверен, что не всех они так трогательно увольняют и ждут обратно с распростёртыми объятиями.
— Знаешь, они даже намекнули, что не против взять меня беременную, если дело в этом.
— А зачем тебе работать беременной? То усталость, то тошнота, лучше отдыхать, хорошо питаться и получать положительные эмоции.
— У всех же по-разному. И вообще, думаю, что мне было бы скучно дома сидеть.
— Так его ещё обустроить надо для малыша, детскую там, вещи, ступеньки обклеить мягкой плёнкой. Пока начнёшь, как раз девять месяцев и пройдёт.
— Это сколько же там ступенек, что их надо девять месяцев обклеивать? — сделала я большие глаза.
— Вот и посчитаешь.
— Я, кажется, говорила, что пока не готова всерьёз планировать детей. Может быть, лет через пять-семь.
— Да хоть двадцать. Надо же ещё мягкую плёнку купить, это тоже дело небыстрое, — серьёзно ответил он, а я не удержалась и рассмеялась.
— Артур, а как прошёл твой день?
— Не настолько содержательно. Я четыре раза поел, раз семь говорил по телефону. Книжки твои читаю. Этот малый, Корвин, ничего так персонаж. Интересный.
— А ты вообще много читаешь?
— Если честно, то не особо. Особенно фантастику не люблю, там вечно такого налепят, что хоть стой, хоть падай.
— Про оборотней?
— В том числе! — кивнул он.
— И чем же занимаются оборотни всю свою длинную жизнь?
— Ищут пару, строят дом, воспитывают волчат, зарабатывают деньги, учатся, ставят эксперименты, тренируются, бьются за право быть вожаком.
— Это как?
— Каждые пять лет в стае проходят бои. Победитель становится вожаком. Есть ещё совет старейшин. В общем-то, они скорее законодательная власть, а вожак — исполнительная. Молодняк приструнить, порядок навести…
— И кто сейчас вожак?
— Я. Ещё три года.
— И как же они без тебя? Не приструненные, в беспорядке.
— Рычу по телефону. У меня хорошая стая, старейшины в курсе, почему я тут, поэтому справятся. Плюс заместитель у меня есть. Стаса помнишь? Вот он. Хороший парень, не особо мощный волк, но зато соображает чётко и быстро. Многое ему можно поручить.
— А твой брат?
— Слишком взрослый. Вообще, вожаки, как правило, бездетные или те, у кого сыновья уже выросли. Всё-таки семья отнимает силы и время, лучше уступить эту должность кому-то более свободному. А одиноким, напротив, хорошо себя занять.
— Артур, если тебе нужно уехать, то езжай. Мы всё равно будем созваниваться каждый вечер. А через три месяца я закончу обучение и прилечу в Москву.
— Даже не мечтай, что ты одна куда-то полетишь, — усмехнулся он. — Я предпочту остаться тут, но если дела того потребуют, то вернусь в Москву ненадолго. Для начала нужно понять, что ты хорошо устроилась.
— Ты знаешь, я очень рада девочкам. У меня были подруги, но не такие. После круга я их как родных воспринимаю, понимаешь?
— Конечно, понимаю. И я тоже рад, что ты там не одна. И, конечно, что ты подружилась с ведьмами, а не ведьмаками, — улыбнулся он.
— Ревнивый оборотень.
— 'Признаю свою вину:
Меру, степень, глубину', — процитировал он.
— Так не одна я люблю Филатова?
— Не одна.
— Артур, а можно очень личный вопрос?
— Конечно, ведьмочка.
— У тебя было много женщин?
— Значимых — ни одной, — посмотрел он на меня честными-пречестными глазами.
— А не значимых?
— Не знаю, не считал, — и снова взгляд такой кристально-правдивый.
— Понятно. Я просто волнуюсь, что у меня не было опыта отношений.
— А зачем тебе опыт отношений с другими, чтобы строить отношения со мной? — резонно спросил он, чем заставил задуматься.
— А если я что-то буду делать не так?
— То я тебе скажу об этом. И ты мне скажешь, если я что-то буду делать не так. Мы поговорим и найдём какое-то решение, промежуточный вариант, который понравится нам обоим.
— А если мы сильно разойдёмся в каких-то мнениях?
— То одному из нас придётся уступить.
— А не получится так, что уступает всё время кто-то один?
— Может быть и такое, но ведь важно не то, сколько раз кто-то уступил, а то, насколько счастливы мы оба. И я понимаю, что тебе придётся в чём-то сложно, потому что я старше, не очень гибок, иногда слишком резок. Но ты на самом деле очень мудрая ведьмочка, хоть и совсем юная. Поэтому уверен, что ты быстро найдёшь подход и будешь вить из меня верёвки.
— Слабо себе это представляю. И потом, мне не нужно двести килограмм верёвок.
— В таком случае могу предложить только двести килограмм оборотня.
— Это, пожалуй, пригодится, — кокетливо улыбнулась я. — Артур, а расскажи мне про метку. Как она ставится и всё такое…
— А ты уверена, что готова к этому разговору? Он довольно откровенный, — обволакивающим голосом ответил он, и я чуть не захихикала в ответ. Ну вот как у него это получается?
— Пожалуй, готова, — я прикусила нижнюю губу, и это не осталось незамеченным.
— Метка — это часть моей ауры. Отпечаток, который я оставляю на тебе. Для оборотня поставить метку — это высшая форма наслаждения, это не просто печать обладания, это ещё и защита, связь с любимой женщиной. Обычно всё происходит в первую же совместную ночь, но тут возможны варианты.
