И снова передо мной встала дилемма. Кому можно больше верить, Погонщику, или Доктору? И тот и другой убийцы и вполне вероятно даже не люди. У каждого свои цели, но если я поверю всему, что говорит Доктор, то у меня не останется даже одной миллионной шанса вернуть Дэмиса. А вдруг Погонщик все-таки не врет, и действительно сможет каким-то мистическим образом вернуть ушедшую часть души обратно и запустить его сердце?
— Как… я должен убить их?
— Ничего сложного. Самый простой способ убить мертвяка с душой — это отрубить голову.
— Но тут даже оружия подходящего нет, — растеряно сказал я.
— Будет тебе оружие. Потом. Это тоже часть заклинания. Придется рисовать узор на полу, это займет какое-то время, рисунок очень не простой.
Крыса пробежалась по столу, взяла лист бумаги и начала рисовать лапкой кровавый узор. Таких рун я еще никогда не видел, это явно отличалось от того, что использовали Джеймс и Погонщик. И еще он был очень, очень сложным. Пожалуй, тут было не меньше трех десятков каких-то иероглифов, расположенных по кругу пентаграммы.
— Изучи как следует. Я подготовлю призрака для ритуала и вернусь через несколько часов.
— Но сегодня еще должен прийти Погонщик, — прикинув время, сказал я. — У нас по плану очередные пробы рун.
— И ладно. Тогда я вернусь сразу после его ухода, и мы вытащим тебя отсюда.
Крыса спрыгнула со стола и побежала обратно в угол комнаты. После её ухода я поставил обратно тумбочку и некоторое время сидел, глядя в одну точку. Слишком много всего свалилось на меня за время общения с таинственным Доктором. Дэмис мертв, следовало, наконец, признать это, хоть я до последнего не терял надежды как-то его вернуть. Лора отравлена, и если я сбегу от Погонщика, то она не получит противоядия, но, с другой стороны, если меня превратят в мертвяка, то и спасать девушку ему незачем.
С огромным трудом справившись с рефлексией, я решил занялся исследованием нового для себя вида рун. Непонятно было совершенно ничего, будто использовалась принципиально иная школа. В то время, как исследования Погонщика вполне себе пересекались с тем, чему меня учил Джеймс. Будто они изучали оммёдо где-то в одном месте.
Я очень тщательно изучил изображение, сделанное крысой-Доктором, а затем спрятал лист бумаги и вернулся к работе для Погонщика, ведь мне нужно было создать видимость работы. Как ни странно, именно разговор с Доктором подал пару идей, способных решить задачу с объединением осколка души и мертвого тела. Ведь до этого я не знал, что тела не мертвы в прямом смысле этого слова, а изменены в некий иной формат жизни. Может, именно это я и не учитывал при создании рун?
И процесс пошел. Я так увлекся, что даже не сразу заметил появление Погонщика.
— Есть успехи?
— Минуточку, — чуть дернувшись от неожиданности, ответил я.
Нужно было срочно что-то делать, и я нарочно смазал последнюю руну. Интуиция подсказывала, что я очень близок к решению, и мне совершенно не хотелось отдавать его в руки врагу.
— Так что, появились какие-то идеи? — вновь спросил Погонщик, когда я закончил рисунок.
— Да, кажется, я придумал, как решить задачу, — ответил я, и мысленно чертыхнулся. Ну почему я не могу просто промолчать?!
Многие бы удивились, насколько редко мы врем в обычной жизни. Просто нет необходимости. Чаще всего ложь требуется в действительно важных и обычно предосудительных вещах: «нет, я не брал твою вещь», «уже почти закончил, завтра сдам проект», «конечно я не забыл о твоем дне рождения», «извините у меня с собой нет мелочи». С момента появления в этом мире не было ситуаций, когда мне вот прям надо было кому-то врать в глаза. Конечно, частично это было связано с тем, что я в обоих своих жизнях не занимался ничем незаконным, там-то людям приходится врать постоянно. И вот наступил момент, когда я, затаив дыхание, молился всем богам, чтобы Погонщик не задал вопросы, отвечать на которые честно я совершенно не хотел.
— Руны точно должны выглядеть именно так, чтобы достигнуть необходимого мне эффекта?
— Нет, я намеренно повредил их, — тут же ответил я.
Черт, ну зачем он спросил?!
— Вот как? — слабо удивился Погонщик. — Зачем же?
— Чтобы саботировать работу, разумеется. Что за глупые вопросы?
Человек в маске некоторое время внимательно смотрел на меня.
— Наверное, стоит уменьшить количество сдаваемой крови. Голова явно плохо работает.
В чем-то он может быть и прав, крови можно было бы брать и поменьше. Но поскольку я скоро свалю из этого места, то вопрос уже не актуален.
— Зачем же тебе саботировать работу? Еще несколько дней, и проклятие убьет тебя, а твоя подружка умрет от яда сразу за тобой. Если, конечно, ты не завершишь нужный мне гофу.
— Я знаю, что вы не можете спасти мальчика, — не выдержал я. — А значит, могли врать и во всем остальном. Я даже не знаю, отравлена ли на самом деле моя подруга, а если и отравлена, то существует ли вообще противоядие?
— Разобрался-таки? — ничуть не смутился погонщик. — Что ж, я не хотел тебя лишний раз расстраивать, это помешало бы работе. Личность мальчишки уже мертва, да и запустить сердце в измененном теле уже невозможно. Я же, по сути, меняю физиологию трупов, превращая их в иной организм.
— И зачем было врать? — сжав кулаки, спросил я.
— Чтобы не было вот таких истерик. Мальчишку уже не вернуть, но твоя жизнь зависит от меня. — Я даже моргнуть не успел, как Погонщик схватил меня за шею и поднял со стула. — Поэтому лучше тебе прекратить совершать глупости, и заняться работой. С каждым днем шансы на спасение для тебя всё меньше и меньше.
Как следует встряхнув меня, он отпустил руку, и я рухнул обратно на стул.
— Кхе, я понимаю, — с трудом выдохнул я, растирая горло.
— Ответь нормально, ты нашел решение, или нет?
— Вроде бы нашел, — вынужденно признался я. — Но не стал реализовывать.
— Ладно. Даю тебе час. Если мне не понравится результат, то придется добавить для тебя немного отрицательного стимула. Отсутствие нескольких пальцев не помешает тебе рисовать руны. Намек понят?
Я лишь молча кивнул в ответ.
— Тогда работай!
Погонщик рывком шагнул в тень и исчез.
— Часа нам хватит с лихвой, — раздался голос из-под тумбочки.
— Что?! — зашипел я. — А если он услышит?!
— Вот ему делать больше нечего, кроме как подслушивать человека, заточенного в одиночестве в полукилометре под землей.
Крыса отодвинула лапками тумбочку и встала передо мной, вновь вытянув из пасти человеческий рот.
— В полукилометре?! — ошарашенно переспросил я.
— А ты думал. Иначе бы Джеймс сам тебя отыскал. Но у земли есть естественный фон, перебивающий любые поисковые заклинания и способности. Значит так, сначала контракт. Протяну руку, я нарисую на ней нужный узор.
Я предоставил ладонь крысе, и та тут же впилась в неё когтем, начав наносить довольно глубокие царапины.
— Ау! — от неожиданности воскликнул я. — Ты хоть когти спиртом промыл? Мало ли по чему эта крыса лазила!
Разумеется, Доктор мне не ответил, а спустя примерно минуту вся моя ладонь была исцарапана и покрыта кровью.
— Теперь активируй узор! — велела крыса. — И напитывай его до тех пор, пока он полностью не исчезнет.
Я послушно направил энергию в ладонь, и ощутил, как она начала нагреваться. Онемение необычно быстро распространялось от пальцев, через руку, плечо, к туловищу и вплоть до ног. Такое со мной было впервые, обычно я прерывал поток энергии раньше, чем рука полностью немела. На моей шее даже появился медальон с буквой «М», поскольку энергия дотянулась и до него. А потом все неожиданно кончилось, жжение в руке прекратилось, и я тут же прервал поток энергии.
Посмотрев на ладонь, я с удивлением увидел, что царапины полностью исчезли.
— Отлично, привязка прошла успешно! — сказала крыса и запрыгнула на стол. — Теперь отрисуй на полу узор. А я пока тоже сделаю кое-какие приготовления.
Мне пришлось собрать всю имеющуюся краску и добавить в неё довольно много крови, чтобы хватило на такой объемный узор. Мне кажется, что со всеми сдачами и рисованием, сейчас в моем теле было больше смеси «Жизнь Про», чем крови как таковой. Но, к счастью, собранной краски и крови хватило. Причем со столь сложным узором я справился даже быстрее, чем думал сам. Теперь, глядя на него в полном размере я видел, что помимо свободного места в центре был еще один маленький фрагмент пустоты, напоминающий по форме небольшой меч или, наоборот, большой кинжал.
