Моя основная проблема решена. Я больше не глава рода, и необязательно доказывать, что контролирую силу, на тестировании просто проверят ее уровень. Кроме того, угрозы опеки больше не существует, благодаря, опять-таки, помощи барона. Впрочем, он это делает с завидной регулярностью.
Душу кольнула легкая досада. Его я вчера действительно сильно обидела, но посыпать голову пеплом, каяться и вымаливать прощение не буду. У Росса, как и у меня, богатый жизненный опыт. И у каждого из нас свои скелеты в шкафу. В итоге оба юлим и темним.
Отставив пустую тарелку, я взяла кружку с ароматным чаем. Немного отпила. Вкусно. И наконец обратила внимание, что повариха подозрительно молчалива и явно чем-то взволнована.
— Луша, что случилось? — спросила озабоченно.
Застигнутая вопросом врасплох женщина вздрогнула. Повернувшись, она пару мгновений постояла в раздумьях, затем упрямо поджала губы, подошла ко мне и затараторила:
— Госпожа, меня просили не рассказывать, но я-то служу не барону, а вам! Вчерась вы-то у себя работали, ничего не видели и не слышали, а у нас тут во дворе такое творилось! — словно захлебнувшись эмоциями, она всплеснула руками. Я поощрительно кивнула. — Значится, вышла я вечор во двор воздухом подышать. Смотрю, на углу дома мужик незнакомый в земле копошится. Я лопату-то мужнину взяла — да тихонечко к нему. Думаю, пристукну хорошенько пройдоху, чтоб неповадно было шастать. А тут новая напасть: налетели воины в форме черной — охрана они сейчас ваша, — скрутили того, незнакомого, да и уволокли! А после ко мне подошел один из воинов и говорит: не стоит, мол, хозяйку тревожить понапрасну, опасности, дескать, больше нет. И теперича особняк охранять воины денно и нощно станут, — подняв указательный палец, Луша строго добавила: — А я считаю, не дело это — от вас скрывать. Все гадала, как получше момент выбрать, чтоб рассказать, значится. А тут вы сами спросили.
Нахмурившись, я озадаченно потерла лоб. Информация оказалась из ряда вон выходящей. И Константину, однозначно, сообщили о произошедшем, но он ни словом не обмолвился. Даже когда я его обидела, промолчал. Вот и очередная грань характера Росса открылась. Причем она мне нравится.
— Ты правильно сделала, — похвалила слугу, и женщина тотчас довольно приосанилась. — А воины при задержании незнакомца о чем-то говорили между собой? Может, ты потом что-то важное узнала?
— А то как же! — повариха гордо расправила плечи, притом живот тоже «гордо» выпятился. — Знамо дело, уши востро держала! — и, понизив голос, она таинственно зашептала: — Как поняла, этот ирод планировал устроить пожар, а воины барона, значится, его и споймали за делом гнусным. И фамилию мужика называли один разочек, прежде чем того по шее-то стукнуть, чтоб не дергался, — пожевав губами, Луша нахмурилась: — То ли Мизеев, то ли Михеев, — женщина с сожалением покачала головой. — Нет, не вспомню.
— А не Минаев? — подсказала я.
— Точно, госпожа! Он, треклятый! Минаев!
— Кто еще из слуг в курсе того, что случилось?
Луша потупилась и смущенно призналась:
— Так все наши. Вы ж из дома-то с бароном уехали, а мы собрались да обсудили как полагается. Мария и присоветовала, чтоб я, значится, вам рассказала.
Обдумывая произошедшее, я по достоинству оценила сплоченность слуг. Вот же… команда! Утром, когда я заходила проведать Петю, няня выглядела абсолютно спокойно. Хотя ничего плохого в поведении старушки нет. Охрана во дворе, опасность устранена, если же нервничать, то можно и ребенка невольно испугать. Да и в принципе правильно слуги рассудили, что информацию мне необходимо получить не из вторых рук, а от непосредственного свидетеля.
— А барона откуда знаете? — поинтересовалась, решив уже ничему не удивляться.
— Да не знаем мы его. Степка мой слышал, как охрана господина своего величала, — бесхитростно сообщила повариха.
— Спасибо, Луша, — искренне поблагодарила я, поднимаясь из-за стола. — Впредь, если что-то случится, сразу подходи и рассказывай. И другим передай.
— Слушаюсь, госпожа, — женщина уважительно поклонилась.
Взяв сумку, я направилась на выход. Причем, как и прежде, не чувствовала страха. Разум был чист и холоден. Вместо того чтобы переживать или сокрушаться, лучше сосредоточиться на просчетах, ведь даже не предполагала, что подобное может произойти. Но раз все уже свершилось, к чему лить понапрасну слезы и себя корить? А выводы я непременно сделаю.
Твою ж мать! Я допустила оплошность, а в итоге чуть не угробила Петю!
Не дав себе удариться в самобичевание, крепко стиснула зубы. Костя оказался чертовски прав: мне реально пока везет. Да и барон выступает в роли эдакого ангела хранителя. Впрочем, петь дифирамбы Константину Александровичу ни к чему. При всей его «хорошести», он — та еще темная лошадка и точно не такой белый и пушистый, каким кажется.
Выйдя на улицу, с удивлением обнаружила возле дома свой автомобиль. Рядышком топтался мужчина в черной униформе. Едва завидев меня, воин уважительно поклонился.
— Доброе утро, Владислава Юрьевна.
— Доброе. Спасибо, что подогнали машину.
Мужчина снова поклонился и предупредительно открыл водительскую дверцу.
— Машина сопровождения последует за вами, — сообщил он. — Константин Александрович просил передать, что вам не о чем тревожиться. Он встретится с вами в школе. И еще господин просил выяснить, что с вашим телефоном.
— Сломался, — ответила, едва заметно усмехнувшись, и села за руль.
— Доброго пути, — пожелал воин и бесшумно закрыл дверцу.
Я привычно пристегнулась, перевела машину в автоматический режим и откинулась на спинку кресла. Через мгновение моя белоснежная красавица плавно тронулась и вскоре покинула территорию особняка.
По дороге, поглядывая в боковое зеркало, я видела джип с охраной, но уже не испытывала ни толики раздражения. Напротив, радовалась. Мало ли что может случиться? И охрана тогда очень пригодится.
Без каких-либо происшествий доставив меня до школы, машина аккуратно припарковалась. Я заглянула в сумку, убедилась, что отказ от опекунства на месте. Немного подумав, переложила документ во внутренний карман пиджака — так надежнее — и покинула салон автомобиля.
Однако не успела подняться по ступенькам центральной проходной, как в мой локоть кто-то вцепился, и послышался встревоженный шепот Аннушки:
— Владка, что случилось? Я звонила, звонила, все без толку, телефон недоступен. Собиралась, если в школу не придешь, плюнуть на тестирование, найти твой адрес и к тебе поехать. Извелась вся.
— У меня мобильный вчера приказал долго жить, а другой купить я не успела, — пояснила и ощутила легкий укол стыда. За делами-заботами я напрочь забыла о девушке.
Пройдя следом со мной через рамки, Васильева призналась:
— А я-то нафантазировала! Даже мелькнула мыслишка, что ты нечаянно спалила дом, — она смущенно порозовела.
Подмигнув Ане, я дождалась, когда та улыбнется, и уточнила:
— Мы в аудиторию?
— Так и знала, что ты не в курсе, — староста глянула с укоризной. — Лекций сегодня не будет, сразу тестирование. Наши все там, — на ходу проинформировала Аннушка, уверенно ведя меня к нужному корпусу. — Тьма народу собралась! Своих родственников я уже проводила. Из твоих кто-то приедет?
— Тетка обещалась, — ответила спокойно. Драгоценный документ лежал у сердца и грел душу.
Поднявшись по широкой лестнице, Аннушка уверенно свернула направо.
— Расскажу, что выяснила, — не сбавляя шага, заявила сосредоточенная девушка. — Сейчас мы идем в комнату ожидания. В ней только первокурсники, остальным вход запрещен. Администрация и представители отдела контроля находятся в большом зале. Там же приглашенные. Папа сегодня прозра-а-ачненько намекнул, что среди них и родственники студентов старших курсов. Просил не ударить в грязь лицом. Короче, это тестирование больше напоминает грандиозные смотрины, — девушка презрительно фыркнула. — Вызывать будут факультетами. Пока ждем очереди, все сможем увидеть по телику, его специально для нас установили. А вот как конкретно тестируют, мне неизвестно, — она пожала плечами.
