До берега оставался примерно километр. Возможно, уже где-то здесь добивает сигнал с ближайшей сотовой станции, но проверить невозможно. Аккумуляторы в трубе сели вчера утром. Вот в такие моменты и начинаешь понимать, что в телефоне самое главное не вай-фай с джипиэс, а просто мощный аккумулятор. Макар, пижон, еще и дорогу по гугл мэпс сверял. За две минуты поиска сети убил половину оставшегося заряда, пока не понял, что без интернета гугловские карты не работают.
Все, пора.
Командую привал. Макар садится на поваленное дерево, закрывает глаза, по лицу струится пот.
Мне страшно. В конце концов, я выиграю, я ведь играю быстрее, выше, сильнее, умнее.
Беру Макаров точенный-переточенный нож, двумя взмахами освобождаю Рыжей, лежащей у нас под ногами, рот.
Отскакиваю.
Прежде чем Макар осознал мои действия, проанализировал их и принял меры к защите, Рыжая с ликующим урчанием вцепилась зубами ему в голень.
В это самое мгновение я понял — моей болезни больше нет. Я буду жить, жить долго.
Скотча хватило и на Макара. Достаточно обездвижить, дальше я никого не потащу.
Приехали. Конечная остановка, просьба освободить вагоны. Хоть я и подонок, в город я эту заразу не повезу, как бы Хара Хаан потом не ругался и не топал ножкой у себя в нижнем мире.
В городе у меня дочь, понимаешь, старый ты хрен? Всех порешить хочешь, труп с манией величия?
* * *
Я вышел к реке. Неподалеку пролетел катер, вот и бестяхская переправа.
Остался один. Эх, Рыжая моя, жаль, не вспомню твоей фамилии, не интересовался никогда. Макарик…
Сейчас домой, помыться. Если бы мы жили в кино, по-хорошему вызвать врачей, спасателей, ученых там, всех, кого надо и вернуться. Найти дорогу обратно я смогу, когда уходил от той полянки, мозг работал на удивление ясно, панику удалось отогнать, иначе бы свихнулся.
Но это если бы мы жили в кино или в книжке. В реальном мире, как только их найдут — тут меня сразу и прикроют. Орудия убийства найдут, потом объясняй, что это самооборона.
Подождать еще пару дней, залечь пока на дно. Снять наличку со счетов тоже не помешает, сейчас наши банкоматы в центре могут запросто и не работать, съезжу в сам банк, заодно закажу нал с валютных счетов. Стоп, светиться пока нельзя.
Отсижусь на даче, пара бочек Хеннесси и запас провизии у меня всегда найдутся. С мыслями соберусь… потом объявлюсь из розыска, версия уже сформирована: заблудились, я вот вышел, а они до сих пор там, в лесу, готов участвовать в спасательной экспедиции.
Макара и Рыжую я сам убил, когда стало понятно — изменения уже необратимы. Никакой осмысленной реакции, глаза красные, движения порывистые, пульса нет, тела холодные.
Поднял с земли брошенный Макаром тальниковый кол, пробил обоим сердце. Стараясь не смотреть им в лица, перевернул тела на живот, и пробил.
Надеюсь, что поможет, в кино показывали.
Могилу я упрятал хорошо, сверху забросал ветками, потом еще и сухостоем, там его полно. Никто даже в трех шагах не заметит. Скоро выпадет снег, а весной половодье по островам да берегам пройдется. Вот и все, матушка Лена все тайны в океан унесет, как и каждый год.
Интересно только, куда подевались все жители деревеньки. Не знаю, были ли они на самом деле.
Еще интересно, почему, когда мы вытащили из сарая Рыжую, в нем никого не оказалось.
Шаманские шуточки. Как ему удается менять свой облик? И почему именно собака, а не, допустим, орел, который может легко перелететь реку, в город?
Придется с этим жить как-то. За все приходится платить.
Все равно я ему благодарен. Главный приз, по крайней мере, у меня: я жив, я купил свою жизнь. Теперь любовниц на мой век еще хватит, выбирай любую.
Ничего. Не я первый, не я последний. Вон сколько несчастных случаев на охоте бывает, и ничего, человечество не вымерло, никакой птичий или свиной грипп нас не возьмет, мы всех на этой планете переживем. Я тоже человек, и я тоже выживу. К тому же я еще и уважаемый человек, выше многих, даже по московским меркам, есть у меня там дружбаны, если что — приютят, с бизнесом помогут.
Не пропадем. Если верить швейцарскому хронометру на запястье, сегодня только первое сентября, день знаний. Первый раз — в первый класс.
* * *
Выписка из судового журнала парома СПЖ-63.«9 сентября 200.. года. 05.47. С бункербазы № 305 принята радиограмма с просьбой о помощи.
Ориентировочно час назад из переговоров с вахтенным бункербазы Андреевым о происшествиях известно не было. (подчеркнуто, сделано дополнение, подпись) Кроме того, что ими с ближайшего острова вывезен бомж (замазано жидкостью-корректором) заблудившийся мужчина с крупной рыжей собакой, для оказания первой помощи и дальнейшей отправки в Якутск.
…
Кроме сигнала бедствия, связи на это время с бункербазы нет. Признаков воспламенения или затопления не наблюдаем. Следуем на помощь, находимся в 15 минутах хода, координаты:
…
06.09. Осущ-на швартовка с бункербазой. Связь с вахтой отсутствует, людей на палубах не наблюдаем. Выясняем причины сигнала бедствия.
Помощник капитана Вольновский, подпись».
* * *
…В ночь на 10 сентября, зайдя ночью в ванную, я услышал звук молока, брызжущего в ведро.
Наверное, именно этого я и ожидал. Недостаточно, значит, пробить сердце; возможно, нужно было разрушить мозг или сжечь.
На автомате включил компьютер, купил три билета в бизнес-класс (какой бы ты ни был, всегда найдутся еще круче, кто может захотеть отнять наши места) на ближайший вечерний рейс в Москву.
Утром оставил своих паковать чемоданы, сам помчался оформлять доверенности на продажу нажитого.
Выехав на Гимеин, понял, что все доверенности теперь неактуальны: троих мертвых уже увидел. Теперь все активы, находящиеся в Якутске, потеряли свою цену до нуля. Нужно улетать, пока этого не произошло везде.
Развернулся с визгом, через двойную сплошную, помчался к компьютеру, хоть акции скинуть успею, утренний рейс упустил, но на вечерний мы попадем.
Да, и предупредить шефов, обязательно первым! Ну, не всех шефов, конечно. Секретаршу можно тоже… с собой взять.
Ничего. Мы не пропадем.
Только нужно успеть сесть на ресурс — питание, оружие, добротная одежда.
Настала новая жизнь. Новая жизнь, где каждую ночь мне снятся и будут сниться глаза Рыжика — тогда, у сарая.
Михаил Семеусов
ПЛЮШЕВЫЙ МИШКА
Невысокий, темноволосый юноша лет двадцати пяти медленно работал веслами, неся свою двухместную надувную лодку в сторону города, когда тишину раннего утра разрезало шипение рации на его поясе.
