Часть первая
Башня полковника Сухарева
Алиса Малышкина спала самым крепким сном, какой только можно себе представить. Занавески в просторной комнате не были задернуты, и через открытое окно вкатилось раннее солнце. Лучи его отскочили от висевшего на стене большого старинного зеркала в резной позолоченной раме и широкой полосой пробежали по пушистому оранжевому ковру на полу, по кровати, настенным часам над нею, но разбудить девочку им так и не удалось.
Алиса уснула очень поздно, потому что ей непременно надо было дочитать до конца «Одиннадцать минут» Паоло Коэльо. Родители считали, и не без оснований, что подросткам рановато читать такие проблемные книги. Хорошо хоть, что мама с папой всегда слишком заняты собой и работой, чтобы контролировать каждый шаг своего единственного чада. Они же эфирят с утра до вечера, иногда даже остаются в телецентре на всю ночь, как, например, сегодня.
Будильник этим утром почему-то не прозвонил, а достойного повода просыпаться самой в такую рань у Алисы не нашлось. Девочка не слышала, как во входной двери повернулся ключ, и в квартиру влетела раздраженная мама. Она сразу заметила Алисин рюкзачок, одиноко висевший на вешалке. В квартире царил классический беспорядок: посуда в раковине на кухне не помыта, и, мало того, чашки, вилки и ложки, книги, Алискины вещи валяются по всей квартире.
– Дочь! – завопила мама, одновременно освобождаясь в прихожей от туфель на высоченном каблуке. – Алиса! Ты опять проспала! Ну вся в папашу своего бестолкового… Алиса!
Расставаться просто так, без всякого сопротивления, с чудесной постелью и цветными снами Алисе ужасно не хотелось. Поэтому она отвернулась к стенке и промычала в подушку, что спит, но мама была непреклонна.
– Ну-ка немедленно вставай! Бессовестная, мы с папой платим такие деньги за курсы английского, а ты дрыхнешь без задних ног! Давай, шевелись. Если поторопишься, еще успеешь!
– А-а-а! – Алиса резко дернулась и села на постели. – Никто не просил вас записывать меня на эти дурацкие курсы! Я не хочу все лето как дура зубрить этот тупоумный английский!
– Это дурам английский ни к чему, а нам очень даже к чему, – возразила мама и сдернула с дочери одеяло.
Пришлось Алисе тащиться в ванную, умываться, одеваться. Наконец она выползла на кухню и налила в чашку заваренный матерью кофе. Мама, кутаясь в шелковый фиолетовый халат, сидела на высоком табурете, положив ногу на ногу, и курила тонкую черную сигарету.
– В городе творится самый настоящий бедлам, – сказала она и подвинула дочери тарелку с бутербродами. – Люди как с ума посходили.
– А что, на работе что-нибудь случилось? – с отсутствующим видом спросила Алиса…
Суета в телестудии Останкино достигла пика. Постороннему могло бы показаться, что это мельтешит и вьется в аду мелкая нечисть, но на самом деле весь этот хаос был тщательно спланирован и продуман до мелочей. Напротив камеры, за стеклянным синим столом с мрачным и неприступным видом восседала Корделия Малышкина, звезда самой популярной новостной программы – ТV Ведомости.
Мимо нее то и дело пробегали редакторы с одинаковыми черными папочками в руках, двое парней выставляли освещение. Корделия смотрела на них с недовольным выражением лица. Перед эфиром ее могла вывести из себя любая мелочь, буквально все что угодно. Поэтому опытные работники студии просто не рисковали приближаться к ней ближе чем на три-четыре метра.
Зато к ней сунулась визажист Света – щупленькая чернявая девушка, напоминающая ворону своим острым носом и черными пронзительными глазками. Корделия, возмущенная бесцеремонностью, отпрянула от протянутой к лицу кисточки.
– Вы что это себе позволяете? – спросила она тихо, но грозно.
Светочка задрожала как осиновый лист.
– Ну пожалуйста, Корделия… – проблеяла она испуганным голосом.
– Какая я вам Корделия, для вас я Корделия Петровна! – сказала как отрезала та. – Извольте выйти вон. Вон отсюда! Поналезли тут всякие!
Светочка быстренько ретировалась, смахивая слезы с покрасневших от обиды щек.
– Какая же ты все-таки… Я бы тебя… – прошептала она тихонько, чтобы никто не услышал.
Светло-рыжая, с острой мордочкой лисенка Ниночка Водорябова, помощник режиссера, подняла ладонь над головой и крикнула:
– Внимание, эфир! – И начала отсчет, сопровождая его энергичными взмахами руки: – Пять, четыре, три, два, поехали!
При счете «два» на лице Корделии расцвела лучезарная улыбка. Как только камера заработала, сразу стало понятно, что в кадре – настоящий профессионал.
– Добрый вечер! – произнесла она своим знаменитым грудным контральто. – Сегодня, двадцатого июня, в восемь часов утра в небе над Москвой появился неопознанный летающий объект. Как сообщили врачи «скорой помощи», по пути следования объекта отмечено несколько случаев необъяснимой потери чувства времени свидетелями этого происшествия. Подробности в нашем специальном репортаже.
На экране появилась картинка очень плохого качества, дрожащая, смазанная и нечеткая. Видимо, кто-то снял происшествие на мобильный телефон. Голос Корделии за кадром тут же это подтвердил:
– К сожалению, у нас имеется только любительская съемка.
По небу неуклюже и как-то бессистемно металось нечто серебристо-каплевидное с длинным огненным хвостом, оставлявшим за собой медленно исчезающие в воздухе зигзаги. По размытому изображению трудно было судить о размерах, но гигантским это нечто не было. И вдруг оно резко устремилось вниз и пропало из поля зрения.
– Очевидцы по-разному комментируют это событие. Слово нашему специальному корреспонденту Владимиру Малышкину. Владимир!
На экране появился русоволосый полный журналист средних лет с западающим в душу честным взглядом серых глаз.
– Сотни, даже тысячи москвичей и гостей столицы, – бойко крикнул он в микрофон, зажатый в руке, – видели этот неопознанный летающий объект, который медленно проплыл над проспектом Мира, затем ускорил свое движение и как сквозь землю провалился в районе Сухаревской площади! Самое удивительное, что все произошло без малейшего звука, совершенно бесшумно! На асфальте нет никаких следов столкновения объекта с землей! Абсолютно никаких! Сейчас мы узнаем, что думают об этом событии свидетели…
На экране возникла бабулечка в нелепом вишневом балахоне и больших синих очках, делавших ее похожей на стрекозу. Тот факт, что она оказалась в центре внимания и ее показывают по телевизору, подействовал на нее как глоток энергетического напитка. Ее глаза за синими стеклами азартно сверкнули.
– Это может быть все что угодно, только не летающая тарелка! – заявила она самым авторитетным тоном.
– Что же это, по-вашему?
– Может, дракон какой или того хуже, не к ночи будь помянут! – несколько туманно сформулировала свое видение проблемы бабулька. – Чует мое сердце, быть беде… Ох, непростая это тарелочка! Мы еще все натерпимся, помяните мое слово!
Репортеру не удалось скрыть своей разочарованности этим несерьезным ответом. Однако он тут же нашел выход и сообщил, что имеется счастливая возможность взять интервью у знаменитого рэпера Михаила Швырова, еще одного свидетеля происшествия.
Камера показала наездом кумира молодежи: высокого парня лет двадцати в желтой бейсболке с несусветно длинным козырьком, в свободной оранжевой куртке и приспущенных на мыски навороченных кроссовок широких штанах цвета хаки.
– Михаил, что вы думаете об этом?
– Клевый был пепелац! – заявил Швыров с рэперскими интонациями в голосе, качнулся из стороны в сторону, как боксер, и добавил: – Облом атаки клонов, йо!
К счастью, Малышкину перевод этого кодированного сообщения не понадобился. Его пятнадцатилетняя дочь Алиса свободно говорила на молодежном жаргоне и постоянно приносила домой непонятные слова и выражения. Пепелац – это любой сложный агрегат, все что уго-дно – от космического челнока до холодильника. Но может быть, не все телезрители это знают?
– Вы хотите сказать, что это был искусственный летательный аппарат пришельцев и он разбился? – уточнил журналист.
– Но пасаран! Они не пройдут, – сказал рэпер с насмешливой улыбкой, но тут же сделал сосредоточенное лицо и крикнул, подняв на уровень плеча сжатый кулак левой руки: – Рот фронт. Да здравствует рэп-анархия, йо!
Что за тарабарщина? Малышкин слегка растерялся и не нашел ничего лучшего, как закончить интервью.
– Михаил, спасибо за ваше мнение. Корделия, – сказал он, с беспомощной улыбкой глядя в объектив телекамеры…
Путешествия во времени зачастую непредсказуемы, никто не может дать гарантии, что флогистон поведет себя так, как требуется. Карлос прекрасно сознавал степень риска и пошел на него совершенно сознательно. Он не мог допустить, чтобы это дело доверили менее опытному сотруднику Группы магического антитеррора. Самый безопасный способ изменить что-то в будущем, это не дать ему свершиться в прошлом. Любой ценой…
