Нештатную ситуацию своими силами Карлосу ликвидировать не удалось, борт вышел из-под контроля и завис над Москвой в диапазоне видимого излучения, что было строго запрещено инструкцией по эксплуатации темпопланов. Вдруг машина резко завалилась на бок и устремилась к земле.
Карлоса выбросило из кресла на стену, но в последний момент включился автопилот и предотвратил неминуемое разложение на атомы. Черные пластиковые доспехи спасли Карлоса от ушибов и переломов, но боль была очень сильной. Тем не менее он вздохнул с облегчением. Бортовой компьютер успел изменить плотность поверхности Земли в заданной точке, а потом включил программу регенерации пространства для восстановления покрытия на Садовом кольце там, где капсула, как нож в масло, ушла в землю. По оживленной трассе как ни в чем не бывало в обе стороны бежали потоки машин.
Карлос подумал, что все, что ни делается, к лучшему. Здесь, под Сухаревкой, пустот и подземелий больше, чем в любом другом месте Москвы, есть где оставить поврежденную машину. К тому же этот район напрямую связан с его секретной миссией!
Чтобы выбраться из капсулы, пришлось замедлить ход времени с помощью индивидуального преобразователя! Столько нарушений Кодекса магической чести в течение пары минут! Но что ему еще оставалось делать?
Карлос пришел к выводу, что темпоплан в любую минуту может взорваться. Нужно срочно покинуть борт. Он привычным движением собрал свои длинные черные волосы в хвост и закрепил его на затылке. Рассовал по нагрудным карманам несколько магических прибамбасов, оказавшихся под рукой, и окинул взглядом пульт управления. Большая часть лампочек мигала красным светом. Плохо дело – сейчас рванет!
Карлос надел черный блестящий шлем с прозрачным забралом, набрал полные легкие воздуха и шагнул прямо в земную твердь. Через пару десятков метров он вышел из кирпичной стены в глубоком подземелье. Вокруг была непроглядная тьма, пришлось включить маленький, но мощный фонарь на шлеме. Карлос увидел, что находится в довольно широком туннеле, уходившем направо и налево в бесконечную темноту.
В этот момент позади него раздался мощный взрыв. Воздушная волна подхватила Карлоса как пушинку и бросила на противоположную стену. Он успел сгруппироваться, но удара о твердую поверхность почему-то не последовало. От высокого давления у него потемнело в глазах, он потерял сознание. А когда пришел в себя и увидел, где находится, буквально схватился за голову…
Алиса перестала жевать и с интересом посмотрела на маму.
– Ты так все на свете проспишь! – поддела ее Корделия. – У нас над Москвой НЛО пролетел!
– Да ну? Пролетел, на головку сел?
– И твой любимый папенька запорол идеальный информационный повод. Взял интервью у этого невозможного Швырова, которого ты слушаешь денно и нощно.
Когда речь шла о муже, Корделия не считала нужным скрывать своего раздражения. А Швыров у нее был предметом нападок номер один. Она искренне ненавидела рэп за то, что в нем якобы много сленга и мало мыслей. А сленг в доме Малышкиных был под запретом.
– Мам, спасибо, все было вкусно! – Алиса покончила с завтраком и выпорхнула из-за стола. – Пойду Юльке Белобратовой позвоню! Мы с ней сегодня вечером на концерт идем в Олимпийский.
О том, что это будет концерт знаменитого Швыра, Алиса решила благоразумно умолчать.
– Небось еще дрыхнет твоя Юлька! – с надеждой в голосе сказал мама. – Нет бы дружить с приличными девочками, так нет, с Белобратовой с этой! Она ведь троечница! И отец у нее подозрительный тип.
Алиса хотела заметить, что среди троечниц полно приличных девочек, а дочь за отца не отвечает, но не стала– мама могла завестись минут на двадцать. Поэтому она молча ретировалась в свою комнату, где стоял спаренный телефон, и, разговаривая с подругой, чтобы не терять времени даром, принялась разглядывать свое отражение в старинном зеркале.
Обычно девчонкам что-то радикально не нравится в собственной внешности. Одни бы отдали все что угодно, лишь бы исправить нос, другие переживают, что волосы у них не такие, как у рекламных красоток, и прочая, и прочая. Но Алиса была далека от таких крайностей. Покрутившись перед зеркалом, она осталась довольна своим видом. Из золоченой рамы на нее смотрели озорные серые глаза с темно-голубой каемочкой, веселые ямочки на щеках выглядели просто потрясающе, светлые кудряшки выбивались из-под стильной красной тюбетейки, юбочка тоже была красной и очень коротенькой. Алиса подмигнула себе самой и вышла из комнаты.
– Я побежала, мам! – крикнула она уже из прихожей.
– Ключи не забудь!
Корделия убедилась, что на лестничной клетке никого нет, тщательно заперла за дочерью дверь и кинулась к телефону на кухне. Ей так редко удавалось побыть наедине с собой, и как же ей этого не хватало, кто бы знал! Наверное, и цвет лица был бы лучше, и нервы покрепче. Но это важное дело отложить не удастся.
Пританцовывая на месте от нетерпения, она набрала номер своей, можно сказать, личной ворожеи и долго ждала, когда же на том конце провода поднимут трубку.
– Ой, Вандочка, милая! – залебезила она, услышав в телефоне знакомый голос. – Здравствуйте, моя хорошая! Видела ваше интервью по телевидению, вы просто замечательно выступили, поздравл… – Она не договорила, поскольку трубка надолго захлебнулась скороговоркой, Корделия только успевала вставлять свои «ага» и «угу», а в трубке все журчало и журчало.
– Поняла, поняла, баба Ванда! Может, не все так плохо, как вам кажется. Неизвестно ведь толком, что это за НЛО к нам завернул. Я к вам по другому вопросу… По поводу моего мужа, да, Владимира Малышкина… Когда к вам можно подъехать? Нет, в шесть я уже должна быть на телевидении. Угу, угу. Ровно в четыре! Идет, пока, дорогая… – Корделия положила трубку и довольно улыбнулась…
Концерт в спортцентре «Олимпийский» подходил к концу. Огромный крытый стадион гудел словно гигантский улей, набитый взбесившимися пчелами. Под черным потолком, подобно сумасшедшему северному сиянию, полыхали разноцветные огни. Фанаты уже устали биться в экстазе, но продолжали по инерции вскидывать руки, встречая каждую фразу своего идола восхищенным «йо!». По сцене метался кумир тинейджеров, знаменитый Михаил Швыров, просто неотразимый в своем рэперском прикиде. Размахивая свободной рукой, он вещал в микрофон хриплым речитативом:
Хочешь быть крутым? Сначала стань собой.
И тогда все скажут: йо, ты крутой!
Если ты из теста, какого надо,
То возьмешь любые галимые преграды.
Йо, все кульно! Смотри на меня!
Жизнь без обломов отстой и лажня!
Все люди бразы, слепи ништяк,
Главное – свобода, ты понял, чувак?
Алиса самозабвенно вопила вместе с толпой, а Юльке временами даже удавалось ее перекричать. Обе они дрожали, как две струны, сливаясь с ритмом барабана и баса, заставлявшим сердце биться быстрее, чаще, громче, зато где-то в области диафрагмы сверхнизкие частоты попадали в невидимую ловушку, вызывая ощущение приятной истомы. И еще их обеих приподнимало над полом магическое чувство единения с толпой, со всеми этими сверстниками-подростками, которых они не знали, но которые сейчас так же вибрировали на одной частоте с ними.
Кто хоть раз в жизни чувствовал, как волоски на теле приподнимаются, превращаясь в миниатюрные антенночки, а по спине пробегают одновременно табуны мурашек и горячие волны восторга, да такого, что хочется прыгать и кричать, – каждый испытавший это ощущение непременно захочет пережить его еще раз.
Песня кончилась, толпа замерла, но через секунду начала громко скандировать хором:
– Швы-ров! Швы-ров! Швы-ров!
Хорошенькая заплаканная девчонка кричала почти на ультразвуке:
– Миха! Я люблю тебя!
Но соперницы оттирали ее все дальше и дальше от предмета обожания. Фанатки протискивались к сцене, и оставалось только удивляться, как ухитряются такие субтильные девушки прокладывать себе дорогу в толпе, действуя как миниатюрные бульдозеры.
Алиса и Юля крепко взялись за руки, чтобы не потеряться, и потихоньку двинулись к выходу. Идти пришлось долго. Толпа потоками выливалась из подъездов крытого стадиона. Выбравшись из нее, девочки направились к ближайшему киоску, чтобы купить себе минералки.
– Уфф, – выдохнула симпатичная брюнетка Юля, обмахиваясь голубой тюбетейкой. – Правда, здорово?
– Здорово! Мне бы так хотелось посмотреть на Швыра вблизи! – Алиса мечтательно прищурилась.
– А ближе к телу познакомиться не хочешь? – подколола ее Юля. – Мечтать не вредно!
Толпа все еще текла мимо, но уже разбившись на отдельные ручейки, редея и тая. Девчонки допили минералку и не торопясь пошли к метро.
– Жаль, что мне еще нет восемнадцати… – вздохнула Юля. – Я бы Швырова приворожила, но мама говорит, нельзя, это может плохо кончиться…
– И после восемнадцати нельзя! – убежденно возразила Алиса. – И тебе это отлично известно! Вот глупости! Хотя Швыр – это что-то!
