— Не подумали… — передразнил дружинника худощавый. — Экие вы дурни. Ну и что потом было?
— Ну, сидим мы, значит, в избе этой непонятной, дух переводим, — продолжил Григорий, — и вдруг слышим, хромает кто-то…
— И что ж вы тогда не убежали?
— А мы оцепенели от страха великого… И вот глядим — в избу Лихо заходит, одноглазое, кривое, усмехается… Ага, говорит, свататься, значит, пришли…
— Ну а вы что?
— Мы молчим.
— Вот и дурни!
— А вы поставьте себя на наше место!
Семены переглянулись, вспоминая, ЧТО Лихо проделало с каждым из них в самом начале постыдного пленения, когда внезапно напало на замаскированный в лесу тайный лагерь.
— Ну и как же вы в тот раз спаслись? — продолжали расспрашивать Семены.
— В оконце выпрыгнули, — нехотя ответил Григорий.
— А я с разбегу стену прошиб, — кичливо похвастался Тихон.
— М-да, — вздохнули разбойники. — А мы, значит, ни за что пострадали…
И Семены грустно так затянули: «Ой да вдоль берега, да вдоль речушечки ладья белая к солнышку плывет».
— Снова поют! — ужаснулся Тихон, уткнувшись лбом в холодные прутья.
— А у берега, а у берега красна девица… — тоскливо выводили разбойники, — сиротинушка ясна сокола добра молодца из-за морюшка ждет-пождет…
Что-то громко щелкнуло.
Угрюмое пение как по команде оборвалось.
— ОТКРЫЛ! — радостно воскликнул один из Семенов. — Все-таки обыкновенным оказался.
— Молодец, Ювелир, ты у нас голова! — Разбойники радостно хлопали по спине тщедушного усатого мужичонку. — Золотые руки!..
— Выпустите нас! — в один голос завыли княжьи племянники.
— И нас! — подхватили из своей клети лодочники.
— Тихо! — Семены к чему-то прислушались. — Лихо идет!
Пленники замерли.
К ним в подземелье и впрямь кто-то спускался, хромой, кошмарный…
— Ювелир, скорей верни замок на место!
Ювелир не сплоховал и живо навесил замок обратно на дверцу, успев, однако, предварительно вставить внутрь маленькую деревянную щепочку, дабы простой механизм внезапно не защелкнулся. Со стороны же все выглядело как и прежде, замок находился на месте.
Пламя в висящей на стене масляной лампе покачнулось, и в подземелье появилось Лихо. На клюку опирается, глазом здоровым блестит, зубом цыкает.
— Суженые вы мои, ряженые, — полоумно взвыла«красотка», приближаясь к клетке с женихами.
Бравые дружинники вздрогнули.
На образине было куцее платьице с умопомрачительным вырезом. На всклокоченной голове кокетливо повязан ярко-красный бант. Ножки у Лиха, понятно, оказались слегка кривоваты, как если бы «красотка» с детства занималась кавалерийской ездой, и чем-то неуловимо напоминали неровную букву «П». Лучше, пожалуй, и не скажешь.
А вот груди у навьего суккуба были что надо, любая молодка позавидует, вот только… не были ли они искусственными, мало ли чего ненормальная себе за пазуху напихала.
«В принципе, — лихорадочно соображал Гришка, — не так уж все и плохо. Ее бы хорошенько отмыть, в особенности физию, волосы причесать, зубы у ведуна вставить — и будет, пожалуй, ничего. Но вот характер…»
— Ты о чем это задумался, касатик? — поинтересовалось Лихо, кокетливо глядя на Григория.
— Да вот о предстоящей свадьбе, — честно ответил дружинник.
— Свадьба… — Навье отродье в предвкушении закатило единственный глаз (второй был закрыт ярко-синей повязкой). — Мальчики, вы просто не представляете, сколько лет я ждала этого волнующего момента…
Гришка с Тихоном в очередной раз содрогнулись.
— На свадьбе будет много знатных гостей, — продолжала ворковать «красотка». — Даже сам Водяной заглянуть обещал, Кощей, правда, приехать отказался, визу, мол, ему на поверхность не дают. Ну да ладно, обойдемся и без него.
— А что будет с нами? — робко поинтересовался один из Семенов.
— С вами? — Лихо осторожно поправило съехавший набок бант. — Вы будете закуской ко второму.
— А с нами? — напомнили о себе лодочники.
— А вы — десертом.
— Леший тебя побери, это несправедливо! — вскричал Ювелир. — Ильи Муромца на вас всех нет.
Навье отродье зло рассмеялось:
— Сгинул Муромец!
— Как так сгинул? — опешили русичи.
— А вот так! Вышел один на один с врагом несметным и в тот же час сгинул, как и не было. Мне барабашки лесные рассказывали.
— Кто же теперь защитит Русь-матушку? — не на шутку забеспокоились Семены.
Гришка же с Тихоном о своей встрече с былинным богатырем благоразумно промолчали. Синяки у них после этой встречи кое-где до сих пор не сошли.
— Ну ладно, заболталась я тут с вами, — зевнуло Лихо. — Мне к свадьбе нужно готовиться. До скорой встречи, мальчики. Сегодня вечером вас ждет брачное ложе!
От подобной перспективы братьев затрясло с удвоенной силой.
Послав напоследок княжьим племянникам зловещий воздушный поцелуй, «красотка» кривобоко поковыляла прочь из пещеры.
— Какое еще брачное ложе? — визгливо переспросил близкий к обмороку Тихон. — Оно… вернее, она в своем уме?!!
— Лучше уж брачное ложе, чем кипящий котел с овощами! — философски изрек один из Семенов. — Вам, считай, повезло. Вы еще легко отделались, нам же уготована незавидная участь.
— Ну так чего же мы ждем? — встрепенулись лодочники. — Нужно бежать!
Ювелир снова снял замок, но разбойник со шрамом на щеке внезапно его остановил.
— Стойте! Нужно составить общий план побега. Сейчас удирать слишком опасно. Лихо наверняка стережет пещеру пуще пса цепного.
— Совсем рехнулась на сексуальной почве! — согласились другие Семены.
— План мой таков. — Худощавый гаденько рассмеялся. — Подождем, пока начнут прибывать гости, тогда Лихо будет не такое бдительное. Следите за мыслью? И вот в самый разгар праздника…
— Глазастый, да ты в своем уме? — перебил его Ювелир. — А ежели она нас прежде в котле сварит?
— Да не сварит, — отмахнулся от коллеги по ремеслу Глазастый. — Мы ведь второе… а лодочники, так те и вовсе десерт, который, как правило, не всегда на стол подают. Стало быть, их съедят в самом конце празднества, а то и вообще наутро.
— Ну, спасибочки вам! — огрызнулись из своего угла Гребибля с Гребублей.
— Дурацкий план, — сердито фыркнул Гришка. — По мне так прямо сейчас и нужно бежать.
— Хорошо! — вдруг подозрительно легко согласился Глазастый. — Ювелир, выпусти-ка этого умника, пусть попробует покинуть пещеру.
Ювелир кивнул и, выбравшись на волю, отпер клеть с княжьими племянниками, воспользовавшись все той же заговоренной отмычкой.
Оказавшись на свободе, Григорий с вызовом поглядел на братца.
— Тихон, ты со мной?
Тихон отрицательно мотнул головой:
— Мне кажется, Семены дело говорят.
— Ну, как знаешь, — презрительно скривился Гришка. — Только не говори потом, что я тебя не предупреждал.
И, заявив сие, строптивый дружинник двинулся к выходу из подземелья.
Ювелир лишь усмехнулся и, спрятав отмычку, живо вернулся к прочим Семенам, снова слегка прикрыв дверцу и навесив замок.
Минут десять ничего интересного не происходило. Тихон был уже готов устремиться следом за братом, как вдруг в глубине пещеры раздался громкий пронзительный вопль. В том, что это орет Гришка, не было ни малейших сомнений.
Семены все как один уставились на темный зев выхода из подземелья.
За криком послышалась яростная ругань, еще минута — и в подземелье вбежал с перекошенным красным лицом Григорий, резко оглянулся и стремглав кинулся к спасительной клетке. Тихон опасливо отпрянул от слегка обезумевшего братца.
И в этот момент в подземелье влетело Лихо.
— Ага! — торжествующе воскликнула «красотка». — Вижу, тебе не терпится, дорогой.
Выглядело Лихо, мягко говоря, странно. Бант напрочь отсутствовал. Декольте сильно растрепано, юбка слегка задрана.
Что же у них там произошло?
— Ох, смотри мне, безобразник! — Навья девица погрозила вжавшемуся в угол клетки Григорию пальцем, после чего поспешно защелкнула замок.
Еще немного полюбовавшись упитанными женихами, вполне довольная «красотка» снова покинула пещеру, в любовном пылу даже не удосужившись выяснить, каким же образом одному из ее будущих супругов удалось удрать.
— Ну, что я говорил? — торжествующе усмехнулся Глазастый. — Стережет нас, аки полкан мясную лавку.
Тихон внимательно оглядел Григория. Видно было, совсем туго братцу пришлось. Ишь как глазенки вытаращил, когда обратно в подземелье драпал. Чего же он так испугался? Одного лишь Лиха? Ой, навряд ли.
— Эй, а это что там у тебя внизу на шее? — удивился Тихон. — Кажись засос.
— Что? Где?
— У воротника! Это Лихо тебе его поставила?
— Да я… вообще-то… — замялся Григорий, нервно поднимая ворот сильно потертого за время странствий армяка.
Ты чего так драпал, дурында? — оглянувшись на дружно подслушивающих Семенов, шепотом спросил Тихон. — Кого ты так испугался, может быть, Лиха?
