Покамест он вёл себя нормально. Зыркнул мельком, отметил, что усталая я отдыхаю безмятежно, – и занялся своими прямыми обязанностями полевого командира на привале. Одного воина поставил готовкой заниматься – назначил дежурным по кухне, – троих снарядил в лес. Двое из них вскорости вернулись, волоча подбитую стрелой крупную птицу (третий, я так думаю, остался в карауле на тропе – чтоб никакая очередная пакость к нам без спросу не заявилась). Птичку тут же резво ощипали, распотрошили и подготовили к жарёхе. Раненого бойца командир тоже пристроил к делу – следить за костром, а заодно и за общей обстановкой на полянке, – сам же занялся врачеванием пораненной лошадки. Я видела, как под его пальцами затягивался кровоточащий разрез на лошадином боку – филиппинские хилеры отдыхают. Коняга вздрагивал, всхрапывал, переступал с ноги на ногу и вскидывал голову, но на людей не кидался – сотник ему что-то нашёптывал на ухо, не забывая при этом зорко смотреть по сторонам и держать руку на пульсе событий. Не, свои погоны – или что у них тут офицеры носят? – он заслужил честно.
Я тоже смотрела по сторонам, но, в отличие от командира, лениво-праздно – я здесь гостья или кто, да к тому же, как выяснилось, девушка из хорошей местной семьи! Что мне, корнеплоды прикажете чистить? Ещё чего не хватало – вон их сколько, мужиков-бугаёв, вот пусть они и работают. Мужики вообще созданы (раз уж это недоразумение существует по чьёму-то недомыслию) исключительно для обслуживания нас, женщин, и удовлетворения наших всевозрастающих потребностей. Да они вообще должны нам пятки лизать хотя бы за то, что мы их к телу допускаем! У насекомых – у термитов с муравьями – мудро устроено: у них есть царица, на которую пашет от зари до зари весь муравейник. Правда, царица эта рожает конвейерным способом, но люди (то есть мы, женщины) могут и должны внести коррективы в эту примитивную схему. Рожать – это для тупых подсобниц, а утончённым натурам вроде меня такое занятие не к лицу – мы созданы править. Тут главное подобрать себе толковых советников по всем вопросам, да не забывать их периодически отправлять на эшафот, чтобы не успевали заборзеть сверх меры – вот и весь секрет мудрой правительницы. Когда я стану Шумву-шахиней, я весь этот мир перекрою под себя, доберусь и до Вам-Кир-Дыка, и никакая магия ему не поможет!
Наслаждаясь мыслями о своём грядущем величии, я решила закурить. Вообще-то я не курю оголтело, скорее балуюсь – так, в компании, или чтобы впечатление произвести, – ну, это когда загадочно-томный взгляд из-под полуопущенных ресниц сквозь сизую стройку сигаретного дыма, обвивающего изящные пальцы с красивым маникюром (на мужиков такой финт действует безотказно). Я вытащила из кармана пачку сигарет и матюгнулась – она была вся смята и сплющена: это, наверно, когда я навернулась с лошади. Результаты вскрытия подтвердили мои худшие опасения – целой осталась только одна сигаретина. Ладно, могло быть хуже – хорошо ещё, зажигалку не потеряла.
Зажигалка, слава богу, работала (в последний момент мне подумалось, что в мире магии она может и отказать). Я со вкусом затянулась и поймала исполненный благоговения взгляд сотника. Я насторожилась, но, как оказалось, зря: родившийся в моей руке огонёк его не удивил – понятное дело, магия! – а вот когда я выдохнула дым…
– Я слышал, леди, – почтительно произнёс вояка, – что князья Отданоны в прошлом роднились с драконами, но, признаться, не верил. А теперь – верю.
– Да, было дело, – неопределённо подтвердила осторожная я. – Одна моя прабабушка по материнской линии (имени я решила не называть), как гласят семейные предания, имела любовника-дракона – отсюда оно и пошло. Я и огонь раньше умела выдыхать, но после того, как Тупое Облако… – Тут я спохватилась и решила не сильно завираться: чувство меры надо соблюдать!
Однако сотник не настаивал на подробностях. Вместо этого он поклонился с грацией дрессированного медведя и сказал:
– Прошу вас, леди Активиа, – обед готов.
Я церемонно кивнула в ответ – привыкай, привыкай, Алиночка, то ли ещё будет! Приглашение пришлось как нельзя кстати: после экзотического завтрака у дома Причесаха прошло часов пять, не меньше, и аппетит у меня разыгрался. Неудивительно – на свежем-то воздухе, да ещё после скачки со смертельным аттракционом «шило в спину»… Жаркое из птицы источало дразнящий запах, и я не колебалась ни секунды – если уж мой желудок принял и переварил шашлык из лярвы, то уж обыкновенная здешняя пернатая дичь пойдёт по любому. Вряд ли охотнички подстрелили что-нибудь реально ядовитое – они ведь ребята местные, разбираются, что можно есть, а что нет.
Я села у костра на чей-то заботливо расстеленный плащ и взяла поданный сотником нож – к местному столовому этикету я уже привыкла. Трапеза протекала в торжественном молчании: воины не смели и пасть раскрыть в присутствии благородной меня, а сотник без лишних слов исполнял обязанности моего личного гарсона. Вот такой расклад мне нравится!
После банкета, отяжелев от еды и выпитого вина (не в пример более крепкого, чем то, которым меня потчевал страж Рощи Порталов), я неспешно вернулась на своё прежнее место под деревом и откровенно прилегла – земля была тёплой, и трава мягкой, – подложив под голову свернутую куртку. Чутьё мне подсказывало, что такая спартанская простота только поднимет мой рейтинг в глазах воинов-наёмников. Хорошо… Лицо гладил тёплый ветерок – лёгкий, почти незаметный, – сквозь густую листву проскакивали искорки солнечного света. Я была сыта, находилась под надёжной охраной, и будущее виделось мне исключительно в радужных тонах. У костра негромко – чтобы не беспокоить важную меня – переговаривались воины, фыркали лошади, пасущиеся у самых деревьев, и этот монотонный шум убаюкивал. Пока всё было путём – я уверенно набирала очки и шла к намеченной цели. Меня немного беспокоила встреча с магессой Окостенеллой – как-то оно там выйдет? – однако я сочла, что все проблемы надо решать по мере их поступления. С этой оптимистической мыслью я и задремала.
Проснулась я, когда уже заметно стемнело и стало прохладнее – это меня и разбудило, несмотря на то, что кто-то (наверное, сотник) укрыл меня плащом. Значит, дело к вечеру, и я продрыхла часа три. Ничего, послеобеденный сон полезен для здоровья – это доказано.
Сотник сидел у костра и смотрел в огонь – на его лице танцевали красные блики. Но он тут же заметил, что я проснулась, и повернул голову – мол, чего пожелает леди Активиа? И это мне понравилось – хорошо, когда кто-то готов выполнять твои желания (а ещё лучше, когда кто-то работает за тебя и на тебя). Я потянулась, встала, собственноручно подтащила к костру укрывавший меня плащ, уселась на него рядышком с начальником сотни наёмников и протянула руки к огню.
– Леди Активиа замерзла? – участливо спросил сотник. – Хотите горячего травяного настоя?
– Разве это холод? – небрежно бросила я. – Вот у нас в горах… Но от чая не откажусь.
«Да, это не «Липтон», – подумала я, глотая из кружки тёмный обжигающий напиток, – в смысле, гораздо лучше. Блин, такой чай в моём мире завоевал бы все мыслимые бренды! Здорово всё-таки, что я сюда попала – вот что значит быть избранной!». И тут я заметила под деревьями шалаш – его не было, когда я засыпала.
– Это для вас, – пояснил сотник, перехватив мой взгляд. – Не пристало благородной даме из рода Отданонов ночевать на земле среди простых воинов. Конечно, вам больше подошёл бы шатёр, но никто из нас не смог его наколдовать, – добавил он извиняющимся тоном, – так, чтобы это было вас достойно. Мы ведь воины – у нас свой профиль магии.
Я не совсем поняла это его разъяснение, однако встала и пошла посмотреть, что же они там для меня соорудили. А ничего получилось у ребят – этакий терем-теремок в лесном стиле. Несколько тонких стволов – или толстых веток? – в качестве каркаса и охапки веток потоньше в роли стен и крыши. Строение аккуратное и ладненькое, внутри здоровенная куча травы, поверх которой постелены два плаща – типа ложе. Хм, и широкое ложе, однако… Я посмотрела на сотника, но его каменная физиономия не выражала ничего, кроме глубокого почтения. Ну-ну…
– А кстати, – вкрадчиво начала хитроумная я, – мне до сих пор неизвестно твоё имя, отважный воитель. Как тебя зовут?
– Меня зовут Верт О’Прах, – с готовностью признался сотник.
«Ого! – мысленно ахнула я. – Понятно теперь твоё очень нервное беспокойство по поводу возможной кары за неисполнение приказа и твоё пристрастие к юным наложницам – с таким-то имечком нельзя пропускать ни одной юбки! Удивительно, как это я до сих пор не стала объектом твоего повышенного внимания – ты, братец мой, ведёшь себя как монах, а не как поручик-повеса. Или ты решил наверстать упущенное ночью, и этот как бы шалашик – твоя хитрая уловка, ширмочка для уединения, так сказать? Что ж, поглядим, поглядим, как оно дальше пойдёт-поедет-побежит… Хотя – с чего это я взяла, что твоё имя значит в этом мире то же, что и в моём?».
