Неизвестно почему, но голос Королевы был так громок, что напрочь перекрывал рев пламени. Языки огня старались дотянуться до основания балкона, черный дым застил небо, но на дикцию и величавую манеру речи ее величества это влияния не оказывало.
– О силы Тьмы! Заклинаю вас первородным именем нашего черного прародителя – откликнитесь по слову моему и придите по зову моему! Придите к вашим верным слугам, исполните предначертанное – спасите Мальдорор и накажите этих… этого… нет, сначала эту девчонку!
– Милочка, что же ты такого ей сделала? – вскинув бровки, поинтересовался Люстрицкий.
– Валерыч, вот те крест, не было ничего такого, чего бы я не предложила ей сделать! – клятвенно пояснила Илона, поплотнее кутаясь в сползающую попону. – Увы, она буквально растоптала мои лучшие намерения…
– А поподробнее? – доверчиво вклинился в разговор рыжий рыцарь.
– А подробности этой трагедии я унесу с собой в могилу. Поверь, Нэд, есть вещи, которых тебе лучше не знать… Дольше проживешь.
– Восстаньте из глубин Ада! Воззрите на нас! Примите нашу волю как волю Незыблемого! Вспомните Договор и кровь, скрепившую бумагу по слову Его, и души, отданные во славу Его, и веру, принятую в пришествие царствия Его!
– Пацаны, – Илона повернулась к молодым шотландцам, замершим у нее за спиной, – тут среди вас Робин Гудов или Вильгельмов Теллей не наблюдается? Подстрелить бы злобствующую старушку во время лебединой песни… А что, дешево и с кружавчиками!
– О чем вы? – нахмурился крестоносец.
– Да так, прозрачный намек на погребальный саван. Ладно, сама вижу, снайперов навалом, но стрелять в пожилую женщину – непрактично, негигиенично, мама не похвалит, церковь не простит, угадала?
– Пусть все демоны Зла поднимутся из своих мрачных нор и обрушат праведную месть на головы дерзновенных нечестивцев, осмелившихся посягнуть на вотчину верных вассалов князя Тьмы!
– Милый Нэд, мне совсем не страшно, а вам?
– А мне страшно, сэр Люстрицкий, – честно ответил рыжий рыцарь, – боюсь, что я был недостаточно праведен, а только чистый духом воин Креста может уповать на поручительство Господа в борьбе с Дьяволом.
– С каким еще Дьяволом?! – скептически выпятила губу недоверчивая искусительница. – Ты всерьез полагаешь, что хоть кто-нибудь отзовется на ее нудные завывания?
– Очень может быть, – сухо вмешался карлик, – у Королевы своя, незримая связь с владыкой Ночи.
– Ну да… Если даже нам тут скучно, то, можно подумать, Дьяволу больше заняться нечем, как только изображать из себя Службу спасения для каждой коронованной психопатки! Гляньте-ка, она же совсем выдохлась и язык на плечо свесила.
Илона бодренько захохотала по системе Станиславского, но ее никто не поддержал. На пылающий Мальдорор неожиданно опустилась полнейшая тишина. Казалось, почему-то исчезли все звуки, словно в уши присутствующих натолкали ваты. Языки пламени по-прежнему вздымались ввысь, дым клубился над почерневшими зубцами стен, где-то рушились деревянные опоры и сооружения, но все это проходило как бы в немом кино. Высоко в небе беспричинно возникла огромная черная туча, по форме напоминающая череп, медленно накрывшая весь замковый двор. Она казалась такой плотной, будто была отлита из тугой грязно-серой резины, и нависала так низко, что едва не легла на стены Мальдорора. Люди затаили дыхание, даже флегматичный Бред опустил голову и прижал уши. Нечто страшное и неумолимое сдавило сердца холодными тисками, заставляя кровь медленнее двигаться в жилах. Все поняли, что Он ответил на зов.
В черной туче прорезались очертания двух огромных глаз, вспыхнувших красным светом. Голос, пророкотавший над замком, был подобен грохоту камнепада:
– Кто звал меня?
– Королева Мальдорора! – торжествующе прокричала ее величество, и Валет, стоя за спиной матери, согласно закивал.
– Зачем ты звала меня?
– Чтобы исполнилась моя воля и погибли мои враги!
«Враги», толпящиеся внизу, потупились, подталкивая друг друга локтями, но вмешиваться в разговор не рискнули.
– По какому праву ты просишь этого?
– Я не прошу, я – требую! По праву Крови, Слова и Договора, о великий Вельзевул!
– Я не Вельзевул, владыке Тьмы больше делать нечего, как откликаться на вопли каждой земной королевки, – суховато буркнул голос, а у Илоны ротик распахнулся от удивления собственным провидческим талантом. – Но пусть будет так, как просишь ты. Я всегда соблюдал условия соглашения, подписанного моим хозяином с твоим прапрадедом. Он был честный старик и щедро платил по счету. Какую плату ты дашь мне сегодня?
– Тела и души вон тех мерзавцев! – упоенно взвыла Королева.
Огромные глаза моргнули и перевели сияющий взгляд на наших героев. В обморок не упал никто, хотя и дружелюбно улыбнуться тоже никому не пришло в голову.
– Хорошо. Поставь кровью свою подпись на Договоре, и я возьму их.
Вот тут-то произошла досадная заминка. Королева в замешательстве похлопала руками по платью, изображая лихорадочные поиски пергамента, будто бы завалившегося за подкладку, и беспомощно оглянулась на сына. Валет заметно побледнел, виновато разводя руками.
– Договор?!
– Он… здесь. Может быть, пока… пока я его ищу, ты заберешь этих бесчестных.
– Договор! – Сверкающие глаза гневно сузились, и ослепительно режущий свет заставил Королеву пригнуться.
– Он… спрятан. Не могу же я вечно таскать его с собой, но…
– Договор!
– Но ведь он есть! Все из-за этой проклятой девчонки… Исполни мою волю, а потом я…
– Ты что, издеваешься?! – неожиданно тихо и даже как-то душевно уточнил голос. – Предъяви Договор сию же минуту, несчастная, или я ничем не смогу тебе помочь. На этом пергаменте стоит подпись самого Князя Тьмы! Ты хоть понимаешь, какой это раритет? Его берегли как зеницу ока, передавая из поколения в поколение, вплоть до самой смерти не выпуская из рук. Где Договор, дура?!
– А-а-а… он и был все время при мне, но… Это все она, она тут начала… – Затараторившая было Королева мгновенно осеклась, не в силах произнести того, что ей активно навязывала Илона. – Но Договор где-то… он здесь! Его ведь нельзя порвать, сжечь, уничтожить. Я его найду! Клянусь черным именем Мальдорора, я…
– Так ты не знаешь, где он?
– Нет… но я…
– Молчи! Ибо такой проступок не останется безнаказанным, – холодно произнес голос, и даже пламя пожара пожухло и сникло от страха. – Я сам его найду, и горе тебе, если на подписи нашего Владыки есть хоть пятнышко земной грязи!
Сияющие глаза медленно обводили взглядом всю площадь двора. Казалось, два алых, жгучих луча подобно рентгену тщательно исследовали все вокруг, проникая глубоко под землю. Они высветили насквозь весь замок, проверили крепостные стены, проникли в глубь подземелья и вдруг остановились на неприметных останках жалкого деревянного домика, за сгоревшими развалинами конюшни. Валера Люстрицкий тихо застонал и попытался спрятаться под плащом рыжего рыцаря, он понял, ЧТО натворил… Каплевидные очертания светящихся глаз приняли форму правильного круга.
– Он… там?! Вы утопили священный Договор, которого касалась рука Князя Тьмы, в… отхожем месте!!! – От такого рева все присутствующие дружно повалились с ног, на колени рухнул даже могучий Бред. – Ты ответишь за это, Королева Мальдорора… о, как ты за это ответишь!!!
В черной массе тучи заметались змеевидные молнии, она начала раздуваться, багроветь и вдруг лопнула с ужасающим треском! Вряд ли кто мог бы дословно описать, что же случилось потом. Полуоглушенные, полуослепшие люди распластались по качающейся земле, и долгое мгновение солнечный свет не мог развеять мглу, обрушившуюся на их головы. Нэд Гамильтон первым открыл глаза, посмотрел вокруг и… рассмеялся! Он лежал на родной английской земле, а рядом уже зашевелились, приходя в себя от шока, его боевые товарищи. Черный замок исчез! На зеленой траве не было даже обгорелого камушка, о том, что здесь стоял грозный Мальдорор, говорили лишь примятые стебельки одуванчиков. Рыжий рыцарь встал на ноги, прижал к себе шатающуюся Илону и, протянув руку поднимающемуся сэру Люстрицкому, шепотом сказал светлеющему небу:
– Господи, спасибо.
* * *
Целых два дня бывший дворцовый маг Мальдорора колдовал не покладая рук – дел было просто невпроворот. Во-первых, нашлись два старших брата Нэда Гамильтона, шотландцы освободили их из плена вместе с девицами, аббатом и прочими узниками, отправив по подземному ходу в монастырь. Естественно, сразу же после разгрома общего врага все три баронства, участвовавшие в битве против черных рыцарей, попытались наложить лапу на «освобожденные земли». Так что трем братьям пришлось восстанавливать свое законное право, хотя, по счастью, все обошлось мирным путем. Во многом дипломатическому соглашению поспособствовал юридический опыт сэра Люстрицкого. Помолвка леди Щербатовой была незамедлительно расторгнута. Получив от рыжего рыцаря неопровержимые доказательства того, что Прекрасная Принцесса Зульфия и близко не принадлежит к родне султана Саладдина, баронесса Шлюп де Голь объявила всю церемонию недействительной. Если первоначально Нэд едва не упал с коня, услышав о помолвке Илоны, то теперь он чуть ли не прыгал от радости, самолично приложив руку к расторжению ее брачного соглашения. Каким макаром с нее снимали пояс верности – Илона побожилась не рассказывать никому… Леди Роксолана неожиданно воспылала к молодому крестоносцу пылкой африканской страстью, навоображав, что весь Мальдорор был разрушен исключительно ради ее спасения. Сэр Нэд Гамильтон-младший дважды честно и нелицеприятно заявлял, что ее притязания на его сердце абсолютно беспочвенны, но спесивую англичанку это не остановило, так что в конце концов рыжему герою пришлось просто прятаться. Валера Люстрицкий едва ли не со слезами на глазах прощался со своими верными шотландцами. Того, с кем он дрался на поединке, студент так целовал напоследок, что парень еле вырвался и с тех пор не смотрел на девушек. Щур сделал все возможное и невозможное, чтобы при отсутствии своей лаборатории суметь наладить медальон Четырех Стихий. Он даже уверял ребят, что по меркам их мира время сдвинется так, что достопочтенная Галина Сергеевна может не успеть всерьез поволноваться по поводу долгого отсутствия дочери. Торжественное прощание с Илоной и Валерой было очень коротким и немногословным.
