Тем временем из других вагонов также доставали раненых пассажиров. Двое мужиков в дорогих костюмах вытащили из окон второго вагона первые трупы.
— Чего стоим, там во втором мужика зажало надо помочь — обратились к ним эти двое.
— А с этими двумя чего? — поинтересовался Андрей, бросая окурок в темноту.
— Живые, не переломанные и ладно. Пусть лежат, сами очухаются — ответил один из мужиков в костюме и махнул рукой в сторону лежащего на боку второго вагона.
Андрей засеменил вслед за Расулом, еще раз прокручивая в голове события происшедшего. Что–то он пропустил, — сидело занозой в его сознании, но что никак не мог вспомнить. Нервно плюнул, так как больше всего на светел не любил, когда не мог сформировать свою мысль. Этому и учился в Интернет играх, быстро и четко принимать решения в условиях органиченного времени и с учетом игры в группе с товарищами.
— Вон там чуть ближе к началу они и лежат. Троих вытащили, ну там девчонка труп, переломана вся, а под ней мужик был. Так ему ноги зажало железом от кровли. Сейчас не вытащим кровью истечёт — объяснял мужик в черном, уже грязном, но дорогом костюме и стильным бордовом галстуке.
— Слышь малой, ты давай опять подлезь, глянь что там — подмигнул ему второй бизнесмен. Андрей, как и в первый раз, нырнул через разбитое окно в чрево вагона. Прямо перед глазами в кусках проводки, оборванной кровли, кресел и бог знает ещё чего, шевелилась куча людей. Не все, но большая часть. Кто–то стонал, иные молчали. Андрею стало страшно, но он подавил в себе это чувство, представив, что это всего лишь игра.
— Кто здесь — вдруг хрипло произнес в темноте слабый но твердый голос. Андрей вздрогнул от неожиданности и завертел головой. Справа из под бедлама виднелся торс мужчины, но не полностью. Ноги были скрыты обломками салона вагона.
— Эй…пацан, мне срочно наверх надо… ФСБ…вот телефон позвони… служебные…второй по списку…срочно. Надо…вытащите — замолчал мужчина от бессилия. Андрей машинально подхватил телефон, лежащий чуть в стороне от мужчины и обратил внимание, что тот работает в режиме видео. После чего с шумом выскользнул на улицу.
— Ну что там — кивнул ему Расул.
Да плохо с мужиком ноги зажало, совсем слабый. Позвонить просит, говорит ФСБ и телефон дал.
— Давай я позвоню, а вы посмотрите как его вытащить — живо заинтересовался Расул, и не спрашивая согласия, выхватил из рук Андрея телефон. Последний, тут же забыв об этом, снова нырнул в чрево вагона.
Через пару минут он вынырнул и подошел к двум мужикам в костюмах, которые за это время вытащили через другие окна еще несколько раненых человек, тихо стонущих и лежащих в ряд на полотне.
— Надо их вон до той сторожки. Может там бинты, вода, аптечка есть — говорил один другому.
— А привет, ну что там с мужиком, мы пока с другой стороны зашли.
— Я не знаю, но если сейчас не вытащим, умрёт. Одна нога вроде ничего, а вот вторую сильно прижало. Я не доктор.
— Эй доктор есть? — заорал мужик в бордовом галстуке.
— Есть, сейчас подойду — раздалось с той стороны насыпи.
— А там что? — спросил у мужиков Андрей, стреляя сигарету.
— Да туда тоже раненых…только из третьего вагона складывают.
— А в первом еще есть? — затянулся Андрей.
— Там почти трупы одни.
— Кто тут доктора звал, только быстро, а то у меня работы выше крыши. Ни бинтов, ни лекарств, ничего нет. У машиниста всё выбрали. Теперь вон в домик смотрителя побежали, ну разве так можно. Целый поезд, а нихрена нет — тараторил, небольшого роста с бородкой клином, пожилой колобок — доктор.
— Слышь эскулап, там у нас мужика зажало, кровью истекает, вон малый говорит, что умрёт если не вытащим.
— Сейчас посмотрим — деловито сказал доктор и нырнул в темноту вагона. Выскочил через пару минут и хмуро попросил сигарету.
— Водку надо и ножовку быстро, или хана вашему товарищу.
— Водка у меня в сумке есть — побежал в сторону состава мужик в бордовом галстуке.
— А ты малый дуй вон в тот домик, поищи там ножовку и бегом сюда. Андрей рысью помчался в сторону домика смотрителя, оставив доктора и второго мужика в костюме на месте. Те, не теряя времени, полезли в вагон с другой стороны, пытаясь вытащить еще кого–нибудь.
У домика смотрителя было настоящее столпотворение. Сюда пассажиры нетронутых вагонов сносили тяжело раненых. Стоял шум и гам, в центре которого как волчок крутилась бойкая бабка в оранжевом жилете, пытаясь хоть как–то пристроить раненых. Там же, видимо еще один доктор, ставил уколы самым тяжелым.
— Бабуля, ножовку надо срочно, эй, куда побежала — понесся за бабкой Андрей. Та на ходу просверлила его тяжелым взглядом — чегой надоть то?
— Ножовка или пила есть говорю, срочно надо — гоняясь за бабкой вставил Андрей.
— В сараюшке посмотри.
Андрей, потеряв к бабке интерес, сунулся в темный кособокий сарай, стоящий слева от такого же неказистого дома. Сразу получил по лбу граблями и что–то рассыпал в темноте. Потянулся за зажигалкой и минуты две шарился по сараю, удивляясь что весь набитый тут хлам бабуля не выкинула, а заботливо собирала. В конце концов нашел короткую, но острозубую пилу и старый вполне приличный фонарик. Схватил их побежал обратно к вагонам, оставляя активную бабку в центре бедлама. Та же, в первый раз в жизни, почувствовав себя в своей тарелке, громко, так что было слышно и за двести метров, распоряжалась кого куда положить, и что дальше делать.
Когда Андрей прибежал обратно, около вагона слева на насыпи, уже лежали порядка пятнадцати раненых. Некоторые из них стонали и шевелились, другие не подавали признаков жизни. Но это точно были раненые, так как чуть дальше и ниже, ближе к самому перевернутому вагону лежали те, кто уже никогда больше не поедет на этом поезде. Рядом с телами стоял доктор и двое в костюмах. А у перевернутого второго вагона копошились еще несколько добровольных помощников, пытаясь разгрести проход через одно из окон в начале вагона
— Принёс — угрюмо спросил доктор, устало поправляя прядь седоватых волос, постоянно падающую на пухлое лицо с резко очерченными мешками под глазами.
— Да — коротко бросил Андрей, снова стреляя у «костюмов» сигаретку.
— Ну пошли — нехотя предложил «бордовый галстук», вытаскивая из внутреннего кармана запачканного пиджака бутылку дорогой водки «Белуга». Андрей с завистью посмотрел на неё, сейчас бы рюмочку да под огурчики.
— Пошли — хлопнул в ладоши доктор, распрямившись и в одно мгновение собравшись в единый сгусток энергии.
Лунев открыл глаза и попытался вспомнить, что произошло. Повертел глазами, но вокруг была сплошная темнота. Чуть дальше кто–то копошился и звучали голоса. Он вспомнил, что вроде просил кого–то позвонить на службу, повертел глазами и понял, что не ошибся. Телефон, на месте куда он его протолкнул, отсутствовал. Значит знают о нём, помогут. А время идёт, бежит. Надо срочно вылезать и работать. Он дернулся и в этот момент в левую ногу вгрызлась боль, изворачивая всё тело в жгут. Он застонал от боли, зажмурился и скрипя зубами стал повторять детскую считалку, которую слышал на утреннике в садике у дочери. Но боль не отступала, а накатывала волнами, одна за другой, одна за другой. Только бы не потерять сознание, только бы не потерять.
— Эй — просипел в сторону звучащих голосов Лунев, — помогите — но в ответ голоса стали только удаляться.
— Так не должно быть, ведь телефон кто–то забрал, ему должны помочь. Он снова зажмурился от очередного присупа боли. В этот момент ему в лицо прыснул луч фонаря.
— Тут он, вроде дышит ещё — донесся словно из тумана молодой голос, — водку давайте. Через мгновение ему под голову уже подсунули какое–то тряпье. Тут же раздался строгий голос, — ты мужик держись, я доктор, сейчас мы тебя лечить будем, хм, если слышишь кивни. Он кивнул.
— Ну в общем, чтобы тебя вытащить надо ногу резать или тут умрешь. Режем?
— Да — без запинки твердо ответил полковник.
— Офицер? — уважительнос просил доктор.
— Да — снова твердо ответил Лунёв, — режьте, мне наверх надо срочно.
— Водки ему дайте для наркоза. Луневу сунули под нос бутылку и он сделал три большущих глотка, про себя отметив, что водка хорошая не паленая. В ноге пульсировала боль и отдавала прямо в голову. Даже водка не помогла. Когда кто–то тронул ногу и нажал на неё он вскрикнул и потерял сознание. Но даже без сознания всё его тело начал долбить новая боль, накатывающая поступательно от зажатой ноги, тряся и тут же отпуская всё тело. А потом что–то противно захрустело и больше он уже ничего не чувствовал.
— Может уйдёшь или отвернешься — спросил равнодушно доктор, выпив глоток водки и поливая оставшуюся на посиневшую разорванную ногу мужчины и пилу.
