Мой муж ничего этого не помнил, конечно. Но от этого бесился еще больше. Еще бы: меня бы тоже бесило, если б я с горем пополам приперлась домой с переломанной ногой, при этом совершенно не зная, как и где я умудрилась так упасть! А если еще учесть количество шишек и мелких ушибов по всему телу, то на месте моего Андрюши я бы сразу предположила, что меня били. Причем, жестоко и долго. Но это я!
Мой любимый четко знал, что его не били. Что пить он — не пил. А откуда тогда травмы, было непонятно. Поэтому, что в квартиру можно попасть другим путем — через дверь — муж додумался не сразу. Мысли были заняты другим:
— Не, Хоттабыч, ты мне скажи: откуда у меня гипс? — вопрошал он, маршируя по лестнице. — Мы же не терпели кораблекрушение?
— Нет, — отрицательно качал головой Хоттабыч.
— Ты меня терял по дороге? — уточнял муж.
— Нет!
— Откуда у меня тогда гипс?
Хоттабыч нервно пожимал плечами. До четвертого этажа допрос повторялся три раза в той же последовательности. Когда подошли к двери, джинн облегченно вздохнул, что философский камень его сердца (или ума — не помню) наконец — то переключится на какую — нибудь другую тему.
В квартире они пробыли недолго. Андрюша всегда любил порядок. Инструменты собрали быстро.
— А это что? А это? — приставал Хоттабыч, тыкая безпередышно пальцем в невиданные орудия труда современного человека.
— Потом узнаешь, — отмахивался Андрей, методично пакуя отвертки, болты, гайки, шуруповерт, дрель, рубанок и множество других необходимых ему для работы инструментов.
Когда все было упаковано, хозяин квартиры любезно предложил чаю. Хоттабыч отказался, демонстрируя полный стакан. Пополнив содержания водки в себе, джинн предложил лететь в Фольклор. Они присели на дорожку по старинному русскому обычаю. Хоттабыч выпил еще.
— За руль пьяным не садись! — назидательно изрек Андрей. — Я поведу машину.
— Какую? — пьяненько уточнил джинн. Муж ткнул пальцем в свернутый злосчастный ковер — самолет. Старик кивнул, соглашаясь. С трудом выперев летательный аппарат на улицу, Андрей велел показать ему маршрут следования. Хоттабыч от такого протрезвел и попросил объяснить смысл неведомых ему слов. Затем еще полчаса ушло на составление маршрута и карты. Так и не поняв толком, где этот "долбаный" переход, Андрей приступил к управлению ковром.
Через два часа бесцельных полетов над Москвой Хоттабыч был трезв, как стекло! После моралечтения моего мужа и избиения джинна загипсованной ногой до старика дошло, что пить за рулем вредно! Особенно, если не знаешь, где этот чертов руль находится! Хоттабыч клятвенно пообещал, что завяжет пить совсем, но злому Андрею этого было мало на тот момент, и он заставил выбросить запасы спиртного за борт. Сопротивление было бессмысленным! Но Хоттабыч этого не знал! В результате неравной борьбы с зеленым змием горе — летчики вынуждены были спикировать на крышу Адмиралтейства в Санкт- Петербурге и уточнить отклонение от курса. Отклонение оказалось офигительным — они летели строго в противоположную сторону! Хоттабыч поклялся курить бросить тоже. Что такое "курить" было джинну неизвестно, но на всякий случай…
Часа через четыре по местному времени они умудрились все — таки найти переход и вылететь в нужном направлении.
Огненный мальчик спрыгнул с гнедого коня и, тяжело ступая по воде, двинул к нам, чем привел в неописуемый ужас недвижимого кентавра. Пока незнакомец двигался к нам (а двигался он очень медленно) кентавр возбужденно поведал нам жуткую историю:
— Стоите тут, ничего не знаете! А в "Учкудуке" пожар! Туда вернулся Соловей со своим царевичем. К ним опять богатыри с Аладдином присоединились. Ну, и давай они буянить, силушку богатырскую демонстрировать! Пьяный богатырь — он же дурак дураком! — отвлекся кентавр. — Народ побежал за женой Добрыни — только она может их утихомири- ривать! Она и коня на ходу остановить может! — похвалился конемужик. — Да только пока бегали, эти уроды царевича Елисея напоили. Тот со своей невестой всех замучил. Давай мужики спьяну бабами хвастать, фотографии демонстрировать. Елисей как показал, так все со страху попрятались. Маленькая, кожа да кости, три волосины мышиного цвета да пять зубов во рту. А он орет, мол, заколдована. Богатыри помощь предлагать, супостата бить и наказывать за жестокое обращение с женщиной. Царевич в слезы, мол, не могу — не знаю, где суженую искать. Найти, мол, надо, а потом расколдовать злые чары. Девушка, мол, сама потом поведает, кто такую гадость с ней сотворил.
В дорогу собирались уже всем трактиром, даже гарсона с собой взяли! Орки только сирен выгнали. Мол, нечего бабам на войну шляться. Да еще и таким симпатичным. Царевич опять в слезы. Мол, да что вы в красоте понимаете?! Душевная красота важна да смекалка в быту. Мужики давай ржать. Представили, что он с этой душевной красотой в постели делать будет! А тут еще Аладдин свою фотку достал. Вернее, своей любимой Будур: глаза как у серны, косы густые, черные, брови точеные, сама — кровь с молоком. Царевич рыдать перестал, проникся. "Давай — говорит, — твою Будур лучше поищем!". Тут и началось: Аладдин за кинжал схватился да на царевича кинулся. Богатыри с орками давай разнимать, значит. А с виду — то и не поймешь — дерутся или разнимают.
Тут Соловей — разбойник проснулся (спал пьяный), увидел, что брата его, царевича значит, бьют и давай свои воровские разборки клеить по понятиям! В общем, выволок он своего драгоценного царевича на улицу, а сам с психу трактир и поджег. А чтоб неповадно было над любимой его друга издеваться, дверь снаружи деревом привалил. Поджарил он нас хорошо! — пожаловался кентавр, демонстрируя опаленный бок. — Видали, как уделал. Я еле копыта унес. Только не знаю, пришла ль жена Добрынина буйных молодцев успокоить или нет. Если нет — плохо! Богатыри сейчас стрелку Соловью забьют и ну, стенка на стенку биться! Всему Фольклору не поздоровиться, когда русские богатыри силушку демонстрируют! — скупая слеза скатилась по щеке рассказчика. — А все вы виноваты, сказочники хреновы! — вдруг рявкнул кентавр. — Сидят там себе книжечки строчат да истории разные выдумывают! А нам разгребай! Камень — то Алатырь проход не закрывает! Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь, делай, что хочешь! А о нас вы подумали?
Нет, — продолжил кентавр, покосившись на огненного мальчишку, который был практически уже рядом с нами, — мы и раньше — то сказками дружили. Но теперь кавардак такой, что сам Зевс не разберет! — зыркнул на ошалевших нас мужик с лошадиным задом. — А они вместо помощи медицинской еще и духа огня вызвали! Расколдуй немедленно меня! — взвыл вдруг кентавр, перейдя на фальцет.
— Иди себе с Богом, — удивленно буркнула я.
Как только конемужик смог двигаться, он стартанул со скоростью ракеты. Мы с Дашкой переглянулись.
— Вот и вторая разгадка пророчества, — протянула я. — А как дух огня сюда попал? Дашка, ты ж тоже колдуешь, только стихами и жестами! — вдруг дошло до меня.
Подруга ошарашено посмотрела на меня, тупо уточнив: — Да?!
Мой победный взгляд и поднятый вверх большой палец правой руки вернул ее к жизни: — А с мальцом что делать будем?
— Познакомимся вначале, как культурные люди, — мое наставление на удивление сработало. Даша улыбнулась и протянула руку мальчику:
— Как тебя зовут?
Мальчишка усмехнулся в ответ, но руки не дал. Оглядев нас по очереди с головы до ног, выдал: — Я - твой огненный брат, — ткнул он пальцем в Дашку. — Ты меня призывала? Ты. Чего хотела? Если сейчас делать ничего не надо, я пойду. А коня забирай, твой он теперь. — Махнув рукой на прощание, огненный мальчик пешком пошел прочь. Конь стоял рядом с Дашкой и нетерпеливо бил копытом, косясь лиловым глазом на новую хозяйку. Огненный брат остановился вдали и крикнул напоследок: — Если чего надо — зови, сестра!
— Я — сестра огня! — гордо выпятив грудь, похвалилась Даша, как — будто я этого не видела и не слышала! Стало обидно!
— А я — сестра воды! — рявкнула я от обиды, забыв как действуют мои слова в этом мире. Река под ногами вспенилась, забурлила. На берег выплыла прозрачная девушка. Она все время как — будто куда — то текла. По телу гостьи непрерывно шли волны.
— Ты будешь моей сестрой? — прозвенела девушка.
— Да, — кивнула я, показывая Дашке кулак.
— Как понадоблюсь — позови. Слышишь, ты только позови меня! — голос эхом разнесло по всей долине. Переливчатые слова, как капель, долго еще звучали в моей голове.
— А мне коня? Я тоже хочу — расстроилась я.
— Зачем он тебе? — Даша покосилась на своего гнедого. — Вот у меня теперь он есть, и что мне с ним делать? Кормить, поить, ухаживать придется. А у меня еще даже мужа нет, чтоб за скотиной ухаживать! — выдала подруга очередной шедевр женской логики.
Периодически даже я не понимала Дашкиных высказываний. То ли мужской нрав она имела в виду, то ли просто относилась к будущему мужу как к скотине. Уточнять я не стала, зная, что это бесполезно. Следствие неминуемо зайдет в тупик.
