Демон тряхнул головой, и капли крови на поднятом им мече окрасились алым пламенем от лучей Озаряющего. И сорвались сияющими рубиновыми слезами, не сумев удержаться на металле, когда Омега, рассмеявшись, снова бросился вперед.
Дальнейшие подробности резни слились для беловолосого в кашу из потоков крови и метаний туда-сюда, прерываемых сливающимся в дугу при ударе лезвием Попутчика… Печать уже не успевала поглощать все выделяющиеся эманации, и палуба для Омеги тонула в вязком тягучем мареве чужих страданий. Кроме того, теперь ведь он впитывал чужую боль непосредственно своей аурой, и это очень сильно туманило сознание. Разум отступал, замутненный садистским наслаждением резать, убивать, рвать на кусочки, и пить, пить, пить чужую боль, восхитительно туманную дымку, пикантно украшенную пятнами смерти и страха…
В сознание Омегу вернуло неприятно-щекочущее ощущение в висках. Это автоматически отменилось выпущенное словно вечность назад заклятие боевого бешенства — все, находившиеся под его воздействием, либо умерли, либо были близки к этому. Первое, что он рассмотрел — свисающая ему на лицо прядь волос, пропитанная красным. Потом он почувствовал во рту вкус чужой крови. Сплюнул и сообразил, что челюсти у него сейчас не человеческие. Трансформируя их обратно, Омега сунул руку в левый рукав… Рукава не было. Омега оглядел себя.
Плащ, потрепанный, порванный, особенно на краях длинных пол, в целом сохранил прежний вид. Браслет на правой руке тоже остался цел, как и прижимаемый им к предплечью кусок красной ткани. Рукава, на левой руке полностью, а на правой — от плеча до локтя, вместе со штанами от колен и обувью отсутствовали. Обнаженные конечности имели странный, буро-багровый цвет, и были украшены растущими из каждого сустава длинными шипами. Ступни напоминали птичьи лапы — три пальца впереди, один вместо пятки, на ногах добавился еще один, сгибающийся в обратную сторону сустав, фаланги пальцев были в четыре раза длиннее нормального. А уж когти… Омега, даже не наклоняясь, кончиком одного из них, подцепил и выкинул насаженное на шип нижнего ножного сустава чье-то ухо. Демон отдал мысленную команду, и подождал, пока тело вернется в человеческий вид. Когда это произошло, он почувствовал странный сквозняк чуть пониже спины.
«Во имя Бездонной пасти Вечного Пожара, — растерянно подумал беловолосый, ощупывая огромную прореху на заднице, — неужели я еще и хвост выращивал?!»
— Да, дела… — пробормотал Омега, доставая сигарету и осматриваясь вокруг. От палубы осталось несколько окруженных обломанными досками кусков, густо покрытых кровью и частями тел. Крыша задней надстройки была полностью снесена, две мачты сломаны, на поперечные перекладины уцелевшей были насажены несколько трупов. Самый невезучий, посаженный, словно на кол, на верхушку с флагом, был еще жив. Стонать он уже не мог, но опускающаяся с него вдоль дерева дымка страданий говорила о многом. В трюме, судя по всплывающим из проломов палубы эманациям, тоже оставался кто-то живой.
«Да уж. Знатно погуляли, как говориться… — вяло подумал не до конца отошедший от опьянения болью Омега, — а где же второй корабль? Уплыли? Умерли от ужаса?»
Демон отыскал взглядом второе судно. Оно все еще дрейфовало недалеко, и его команда, судя по отсутствию движения и аурам, находилась в полном ступоре. Беловолосый оценил расстояние. Но прыгать не стал — приземляться на середину палубы означало светить дыркой на штанах… Даже перед парализованными от ужаса моряками делать этого не хотелось. Впрочем, эта проблема была решаема. Рядом с задней пристройкой обнаружились две лодки. Одна была раскрошена в мелкие щепы, но другая, с дальней от второго корабля стороны, сохранилась. Омега, недолго думая, взялся правой рукой, потянул… и оторвал приличный кусок борта.
— Ну вашу мать, — раздраженно пробормотал он, и поднял лодку обеими руками. Перенес на другую сторону, сбросил на воду. Потом развернулся, поискал глазами Попутчика. Меча нигде не было. Омега напряг память, пытаясь вспомнить самый последний момент битвы, когда он еще осознавал, кто он такой. После трех скуренных сигарет ему смутно удалось что-то припомнить, и демон спрыгнул в один из проломов в палубе. Меч торчал там, намертво застрявший в киле. Любая попытка освободить клинок привела бы к разрушению основы галеры. Омега задумался:
«Мда, незадача какая… Странно, впрочем, почему судно до сих пор на плаву… Если я даже до хвоста дошел…Надо все таки придумать стандартную боевую трансформацию, а то каждый раз непонятно во что превращаюсь… И довесить на браслет заклинание, чтоб прятал одежду в таких случаях…Если сумею такое составить… Кстати, раз уж я в трюме, и меня не видно… — беловолосый сунул правую руку за пазуху, и достал запасные штаны. Надевая их, он решил, что делать дальше, — Сейчас доплыву до спасенных, договорюсь о проезде, и пошлю кого-нибудь сюда, авось найдут чего ценного. А меч потом призову.»
Приняв решение, демон выпрыгнул на палубу, подошел к борту, отыскал взглядом среди дрейфующих обломков бортов и мачты лодку, прыгнул в нее. Выматерился, когда раскачавшаяся при его приземлении посудина чуть не перевернулась. Достал закрепленные на днище весла, и быстро погреб в сторону второго корабля.
Это был красивый двухмачтовый парусник, отделанный темно-коричневым, с золотистыми прожилками, деревом, носовая фигура которого изображала Вейлину, богиню морских ветров. По крайней мере, вырезанная из какой-то желтоватой кости девушка с крыльями вместо рук и странной формы, похожими на плавники рыб, ушами, подходила под описание этой богини, узнанное Омегой от Айшари. Демон встрепенулся поднял голову. Сверток из синего шелка по прежнему висел на поперечной перекладине более высокой мачты, и даже не шевелился, ввиду полного отсутствия ветра. И когда он успел стихнуть, мелькнула мысль.
Тут нос лодки стукнулся бок корабля. Омега выкинул почти докуренную сигарету, и прыжком взлетел на изукрашенный узорами поручень борта. Уселся, уперев руки в колени, и окинул взглядом стоящую на палубе толпу оборванцев. Беловолосый выгнул бровь. Да, именно оборванцев! Стоящих на палубе людей, одетых в разнообразные обноски, покрытых шрамами, с разнокалиберными клинками за поясами, иначе как оборванцами, назвать было нельзя. Омега почесал в затылке. Над толпой витали миазмы страха, а местами и вовсе суеверного ужаса. Пауза затягивалась.
— Простите… — осторожно начал один из толпы. Низкорослый, зеленокожий, кривоногий, одетый в потрепанный камзол и многократно латанные штаны, но с изукрашенной камнями саблей на поясе. Демон смерил его взглядом, отметил золотые серьги в широких ушах, сломанный в трех местах длинный нос и несколько следов от плохо зашитых ран:
— Ты что ли капитан?
— Да, господин… — зеленый коротышка замялся, снял и принялся мять задубевшую от соли старую кожаную шляпу. Остальные молчали, лишь в задних рядах кто-то тихо молился. Беловолосый хмыкнул:
— Почему ж не уплыли, пока я был занят?
Капитан сглотнул и, собравшись духом, ответил:
— Так ихний маг весь такелаж пожог, крюк ему в брюхо… Это целый день возиться…
— Ясненько. Вот смотрю я на твою бравую команду, и понять не могу — что такой сброд делает на таком богатом корабле?
— Так он это… всего полдня, как наш… — несмело отозвался кто-то из толпы.
— Так вы ребята, значит пираты? — расхохотался Омега, — а от кого же я вас спасал?
— От ниорской галеры, ваша милость, — отозвался капитан пиратов, начинающий соображать, что их, скорее всего, рубить не будут. В итоге, допросив местный экипаж, демону удалось установить следующее. Крупная шайка пиратов, помощником капитана в которой и был зеленый коротышка, наткнулась вчера вечером на три парусника, оказавшиеся просто потрясающе легкой добычей. И помощнику поручили взять часть команды и управлять наименее поврежденным из захваченных кораблей. Однако, все оказалось не так просто. Только пираты покидали пленников в трюм, а самые нетерпеливые уже тянули жребий на захваченных женщин, из вечерних сумерек вынырнули пять патрульных галер Ниорского королевства — эскорт, от которого отбились злополучные парусники. Пока вояки резали основную часть команды, тем, что были на захваченном корабле, удалось сбежать. Но утром галера показалась на горизонте и начала стремительно приближаться. Зеленокожий, знакомый с местными водами, решил попытаться посадить преследователей на один из рифов, но ниорцы подошли так близко, что их маг сумел задействовать заклинание.
— Понятно… — подвел черту Омега, и коротко хохотнул, — а я все думал, что это они такие ухоженные?… а то оказывается войска… Ладно, слушать сюда! — гаркнул он.
Толпа насторожилась. Чего может потребовать от них эта тварь, уничтожившая в одиночку боевую галеру со всем экипажем?
