– Ты, голуба, не хами, а денежки выкладывай. Все честь по чести. На четверых поделим. Хотя тебе за хитрость и того не полагается.
– Э-эх, – Безногий повозился с карабинчиками, отстегнул рюкзачок и бросил его на столик. – Делите, кровососы!
– Ах, как это... – начала было мадам Слизнякова, но Филимон ее одернул:
– Бела!
– Романтично! – закончила Анабелла.
– Да, но у нас есть это... – Филимон перевел прицел на Аглаиду, – другое предложение... Вы летите дальше, а мы сойдем на втором вокзале. С деньгами. Со всеми сразу.
– Как это со всеми?! – возмутилась старушка. – Нет уж, давайте поделим!
– Милая, – Анабелла вытянула губы, словно собиралась чмокнуть старушку на расстоянии, – заткнитесь! Мы забираем все!
В этот момент экспресс остановился, и его двери характерно пшикнули.
– Будьте счастливы! – Анабелла послала обманутым подельщикам воздушный поцелуй и выпорхнула из купе с грацией снеговой тучи.
Бдительный снайпер-космодесантник Филимон повел стволом винтовки слева направо и предупредил порыв Безногого выразительным цоканьем.
– Сиди, капитан! Я тебя уважаю, ты настоящий мужик... Но и ты меня уважь... Не заставляй грех на душу брать!
– Проваливай! – Зигфрид махнул рукой. – Не в деньгах счастье.
– Это утешение для неудачников! – Филимон победоносно улыбнулся и захлопнул дверь в купе.
Безногий хотел было броситься следом за этой парочкой негодяев, но его остановила Аглаида Карловна.
– Не надо, Зигфрид, – она печально посмотрела в окно, и капитан невольно проследил за ее взглядом.
Винтовки супругам Слизняковым не помогли. Едва они оказались на перроне, их тотчас окружили коротко стриженные плечистые суперманоиды. Разговор у мясистых парней был предельно коротким. Они несколько раз сильно ударили Филимона по лицу, отняли у Анабеллы рюкзачок с наличностью и, зашвырнув винтовки поверженных супругов в кусты, удалились.
– Ах, как это... радует, – подражая манере мадам Слизняковой, пробормотал Зигфрид.
– Вот и все, – Аглаида Карловна закручинилась. – А как забавно начиналось...
– Ни фига себе забавно! – Безногий рассмеялся. – Прихожу домой, а у меня в ванне – труп! Гундешманский!
– Чай будете? – заглядывая в купе, поинтересовался толстый усатый проводник.
– Карловна, может, по рюмашке? – предложил капитан.
– Давай, – Аглаида махнула рукой.
Она была, конечно, препротивнейшей старушенцией, но все-таки человеком, а не суперманоидной трезвенницей или гундешманкой, дохнущей от алкоголя на месте.
– Вот это разговор! – обрадовался Безногий. – А ты не такая уж и карга! Две водки, начальник!
– Бутылки? – уточнил проводник.
– А то?!
– Без закуски, – предположил он.
– Не угадал, – Зигфрид снова рассмеялся. – Мне завтра в космос. Надо дозу снижать. Давай закуски всякой, фруктов, шампанского...
– Ты что, не все деньги отдал? – оживилась Аглаида.
– Вот, – Зигфрид вынул из кармана брюк пачку без двух купюр.
– Бумажка к ней прилипла, – облегченно вздохнув, подсказала старушенция. – Не потеряй.
– Да это не моя... – отмахнулся было Безногий, но тут же спохватился. – Не моя? А-а... вспомнил...
Он расправил листок и внимательно изучил гундешманские каракули.
– Что там? – насторожилась Аглаида.
– Карловна, кажется, я тебя люблю!
– Ой, ну что ты прямо как Анабелла какая-то, – старушка зарделась и смущенно потупила взор.
– Это же номер счета! На предъявителя! В банке «Рио-де-Волга», на Земле! Открыт А. Борзони, других вкладчиков нет! Черт, о нем же никто не знает! А. Борзони и больше никто!
– И много там? – замерла Аглаида.
– Десять... – Тысяч?!
– Миллионов!
– О-о... А-а... я же тебе подсказала, чтобы ты бумажку не выбрасывал... помнишь? Я как бы тоже причастна...
– Карловна! Да о чем речь?! – великодушный Зигфрид обнял старушенцию за плечи. – Я обещал тебе обеспеченную старость? Будет! К черту гундешманское гражданство! К дьяволу Сбондина и его секретные задания! В задницу Злюхина!
– Кого? – не поняла старушка. – Яшу?
– Яшу, – подтвердил Безногий. – Знаешь его?
– Нет... – как-то чересчур поспешно ответила Аглаида.
– На Ривьеру, Карловна! – воодушевленный Зигфрид не обратил на ее подозрительное поведение никакого внимания. – На Ривьеру!
– Валя, курочку принесла? – пилот экспресса обернулся на звук раскрывшейся двери и обмер.
Ему в лицо смотрел ствол крупнокалиберного излучателя. Вместо стюардессы с горячим ужином на пороге кабины стоял взлохмаченный и чем-то страшно расстроенный человек. На лице неизвестного играла нервная улыбка, а глаза сверкали, как два сварочных электрода.
– Меняйте курс! – приказал человек. – Иначе я сяду за штурвал сам, но вы этого уже не увидите. Намек ясен?
– Убьете нас? – предположил второй пилот. – А квалификации хватит, чтобы управлять?
– Я же сказал, хватит!
– Вы сказали? Я не слышал. Вы что-то ляпнули про штурвал, а ничего подобного здесь нет, одни сенсоры и тумблеры.
– Молчать! – взвизгнул расстроенный угонщик. – Курс на ближайший мусорный портал!
– Зачем? – удивился первый пилот.
– Затем, – аргументировал приказ угонщик.
– Понятно, – космолетчик кивнул. – Повеситься слабо, решили прыгнуть в черную дыру? Самоубийцы так часто делают. Кто посмелее, даже без скафандра сигает. А вы как намереваетесь, голышом или в костюме?
– Я не собираюсь прыгать! – заорал человек. – На подлете к помойке вы отцепите хвостовые вагоны и сбросите их в Щекотурию! А головная часть состава полетит дальше.
– Не получится, – отрицательно покачал головой второй пилот. – Экспрессы этой модификации не расстыковываются. Только если распилить или взорвать.
– Тогда взорвем! – пообещал угонщик. – Главное, похоронить эту гадину, чтобы и духу ее во Вселенной не осталось!
– Вам кто-то крупно насолил? – догадался первый пилот. – Ну, так вы идите да застрелите эту сволочь, зачем вагоны-то отцеплять?
– Не получится, – человек опустил лучемет и удрученно вздохнул. – К хвосту состава пристыковался корабль, а в нем вооруженный сообщник мерзкой гниды. Могут пальнуть в ответ.
Второй пилот проверил грузовую ведомость и хмыкнул.
– Действительно, буквально пять минут назад нам на «хвост» упал космический разведчик «Молот-1000». Крутая машина, не каждому по карману. Ладно, гражданин, не волнуйтесь, доставим вас на помойку.
– Не меня! – Угонщик снова поднял пистолет. – А этих тварей.
– Что, прямо твари? – обеспокоился первый пилот.
– Люди, но твари, – пояснил взлохмаченный. – Без стыда, совести и понятий.
– Ай, какие негодяи, – посочувствовал угонщику второй космонавт. – Да вы присаживайтесь, вон кресло бортинженера свободно, он в отпуске. Кофе хотите?
– Нет, – человек плюхнулся в свободное кресло.
– Меня Саня зовут, – представился первый пилот, – его Витек. А вас?
– Яков Дормидонтович, – буркнул угонщик.
– Да ну?! – космонавт чуть не подпрыгнул на месте. – Злюхин?!
– Он самый.
– А я-то думаю, откуда мне ваше лицо знакомо?! Самый знаменитый богатей Галактики! Что ж вы, Яков Дормидонтович, экспрессы угоняете, наняли б кого, он бы вам этих тварей и без таких сложностей в Щекотурию упаковал.
– Помолчи, а? – Яков взглянул на космолетчика с невыразимой тоской. – Разорили они меня совсем, гады ползучие. Без штанов оставили, да еще и контрразведкой травят. И вообще, не твое дело!
Он снова вскочил и сунул ствол излучателя космонавту под нос.
– Ну ладно, – пилот примирительно поднял руки. – Я ж просто для поддержания разговора... Это, значит, на «Молоте» нас контрразведка догнала? Плохи дела в таком случае. Они с угонщиками общественного транспорта не церемонятся. Хлоп – и за борт.
– Молчать! – Злюхин взвился и пальнул-таки, но не в пилота, а в пульт управления кораблем.
Из приборной панели повалил дым, а бортовой компьютер запричитал, перечисляя все возникшие неполадки. Получился длинный список.
– Теперь точно на свалку полетим, – пилот укоризненно взглянул на Злюхина. – Нервы вам надо лечить, Яков Дромидарович.
– Дормидонтович! – взвизгнул Яков. – Держи курс на помойку!
– Да вот она уже, прямо перед нами, – космонавт указал на серебристый срез ближайшего к Супертрахбаху мусорного портала. – Только, говорят, отсюда все помойные тоннели в Зомбирь ведут, а вы в Щекотурию хотели. А тут не щекочут, тут живыми мертвецами пугают.
– Неважно, – Злюхин махнул рукой. – Все равно, я слышал, все эти места между собой сообщаются. Подлетай!
Экспресс летел немного боком, и пилоты с этой «иноходью» четырехвагонного космического поезда ничего поделать не могли. В результате произошло то, что и должно было произойти. Так и не расцепив вагоны и не выровняв полет, поезд влетел в портал наперекос, а потому застрял точно посередине трубы мусоропровода. Когда грохот от столкновения стих, а тряска улеглась, первый пилот выключил двигатели и поднялся с кресла.
