Господи, да что ж мне делать-то?! Ллевеллин, не смей умирать! Сам же говорил, что ты бессмертный, как Дункан Макклауд! Господи, не дай бог это только в Замке действует! Ллевеллин!
Я осторожно оттащила Рыцаря подальше от смутно белеющего провала — спуска на первый этаж — и судорожно принялась хлопать ладошкой по полу, разыскивая так некстати потерявшуюся свечу. Наконец, под руку попалось что-то похожее.
И что дальше?! Рыцарь лежит на полу, не подавая признаков жизни, все, что у меня есть, — свечка и та не горит.
Ллевеллин, не смей умирать! Не знаю, что с тобой происходит, может, какая ментальная связь с Замком нарушилась, но помирать не смей, слышишь?!
Найти бы еще этого Ллевеллина в этой темнотище, а то отпозла от него в поисках свечи…
Я осторожно сделала шаг в сторону, где по моему предположению должен был находиться Рыцарь (и кто виноват, что эта чертова свеча так далеко откатилась?) Наступила на что-то мягкое. Откуда-то из-под ноги раздался тихий стон.
Кажется, нашла.
Поспешно брякнувшись на колени, я осторожно принялась нащупывать, что же передо мною находится. Так. Это, кажется голова. Ага, вот нос нашла. Шея. Грудь. По телу прошла судорога. Тихий стон. Ой, мамочки, да что ж это с ним?!
— Ллевеллинчик, ну, пожалуйста, — тихо всхлипнула я, — не помирай, а? Очень прошу.
Еще один стон.
Следующий час показался мне одним долгим и мучительным кошмаром. Судороги следовали одна за другой, Рыцарь что-то бессвязно бормотал в бреду, извивался, тело выгибалось дугой.. На какой-то миг мелькнула мысль, что стоит позвать кого-то из местных жителей, но паузы между приступами были столь коротки.
Когда мне наконец удалось нащупать пульс (что там считается нормой? Шестьдесят — девяносто ударов в минуту?), сердце у Ллевеллина колотилось как бешенное. А когда я уже сама была готова свихнуться. Рыцарь внезапно замер.
Ллевеллинчик, ну, очень прошу, не помирай!
Так Геллочка, спокойно, спокойно. Он затих, значит, ему полегчало. Пульс, что у нас с пульсом? Я судорожно нащупала запястье — пульса не было.
Вот и все.
Я плакала на груди у Рыцаря. Плакала навзрыд. Плакала, сжимая в кулаке абсолютно бесполезную свечу. Плакала, закусывая губу и кляня себя на чем свет стоит. Ну как я могла?! Какие свечки, какой свет?! Если бы я не занималась всякой чушью, можно было бы позвать хоть кого-то, а так..
— Ллевеллин, господи, Ллвевеллин…
— Миледи?
Уйди, мерзкое виденье, не тревожь мне сердце. Рыцарь мертв, а я…
— Миледи? — не успокаивалась галлюцинация.
Чьи-то ловкие пальцы вытащили у меня из руки свечу. Через мгновение вспыхнул фитилек. А в следующий миг я, чуть повернув голову, разглядела внимательные глаза Ллевеллина, в упор смотрящие на меня.
Ой.
ГЛАВА 16
КАК ПРЕКРАСЕН ЭТОТ МИР — ПОСМОТРИ
В следующий момент недоумерший Рыцарь приобрел все шансы помереть окончательно. От удушья. Потому как я действительно чуть не задушила его в объятьях.
— Ллевеллин, ты жив! Действительно жив, действительно!
Закашлявшийся Рыцарь медленно сел и, осторожно отставив в сторону зажженную свечу, выдохнул:
— Конечно, жив, миледи! И я не понимаю, чем вызвано таковое ваше поведе…
Ну какой же он все-таки бесчувственный болван! Я тут вся на сопли изошла, а он хоть бы что! Вон, рубашку хоть сейчас можно выкручивать.
Я отстранилась от парня и холодно сообщила:
— Я просто обрадовалась, что с тобой все в порядке, — не забыв сварливо добавить напоследок: — А то подавился какой-то косточкой и целый час меня мучил!
— Я не подавился, миледи, — ледяным тоном протянул Рыцарь. — Меня отравили. Судя по симптомам — беленой. Причем яд предназначался именно вам.
Ой. Так, подождите, это что получается?! Травануться он мог, только когда ел, иначе — еще бы в Замке кони двинул. Так? Так. Значит, эти милые белые и пушистые горожане, зашуганные до состояния мышек, добавили белены в продукты, а Ллевеллин выступил добровольным дегустатором?! Да я их!..
Рыцарь осторожно, пошатываясь, поднялся на ноги, расправил плечи и тяжело вздохнул:
— Каков будет ваш приказ, миледи?
Не поняла?
— Э… — осторожно начала я, глядя на него снизу вверх, — ты о чем?
— О том, каков будет ваш следующий приказ, миледи, — Ллевеллин мог бы со спокойной совестью озвучивать Терминатора — в его голосе не было ни малейшего намека на чувства, эмоции.
Вот это выдержка, а?! Только что чуть кони не двинул, а сам туда же.
— Ллевеллин, знаешь, я пока не собираюсь ничего приказывать.
Главное, не нервировать его сейчас. А то кто знает, вдруг у него уже клиническая смерть была, клетки мозга все отмерли.
— Пока? А потом? — не отставал Рыцарь. Вот надоеда! — Какова будет ваша воля по отношению к этой деревне?
Хоть убейте, не понимаю, к чему он клонит. А еще у меня есть нездоровое подозрение, что если не спросить его напрямик, фиг он мне ответит.
— Ллевеллин, — вздохнула я, — объясни мне пожалуйста доступным русским языком, чего ты от меня хочешь?
Дрожал неверный огонек свечи, по едва различимым в темноте стенам расползались разжиревшие тени, а Рыцарь все не мог подобрать нужных слов.
Ну и пусть не подбирает. Так и будем сидеть в этом интимном полумраке: Ллевеллин начнет что-то невнятно бормотать на тему «миледи, простите мне мою вину», я буду вздыхать и пытаться разглядеть его зеленые глаза.
Моим мечтаниям сбыться было не суждено: Рыцарь молчал не более мгновения, а потом мрачно заявил:
— Я хочу знать вашу волю, миледи, чтобы исполнить ее, каковой бы она не была.
У, как все запущено!
Я фыркнула:
— А теперь, пожалуйста, объясни мне, в чем эта самая воля должна заключаться?
Один-единственный свечной огарок был не в силах разогнать темноту в огромной комнате: я с трудом различила, что Рыцарь пожал плечами:
— Например, вы можете приказать уничтожить эту деревню, — спокойно заявил он.
Если бы я не сидела, то точно бы упала:
— Что? Да ты с ума сошел!
— Предыдущая Хозяйка поступила бы именно так.
Чу-у-у-удненько. Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак.
— Ты серьезно?
— Абсолютно, — ровным голосом сообщил Рыцарь. А потом помолчал и добавил: — Согласно сложившимся устоям. Они посягнули на вашу власть, посмев…
Что именно посмели сделать несчастные деревенские жители, он так и не произнес, но я и так поняла.
Уничтожить…
Всю деревню.
И если предыдущая Хозяйка действительно могла так поступить, я, кажется, понимаю, чем были так напуганы местные жители.
Но я же не маньячка какая-то!
Да, но…
Они хотели отравить Ллевеллина! Он чуть не умер! Хотя. Почему чуть?! Они убили его! И значит, все эти горожане должны понести заслуженное наказание!
Я уничтожу их всех! Я развею их прах по ветру! Я…
Гелла, очнись, что за чушь ты несешь? Уничтожишь? Развеешь? И это говоришь ты?
Но. Они причинили боль Левеллину. даже не мне. Рыцарю…
Вот только. Ллевеллин говорит очень уверено, он сможет выполнить приказ. Но смогу ли я смотреть после этого в его глаза? А если, все-таки, я должна это сделать? Что делать, если это моя обязанность? Я же ничего не знаю ни об этом мире, ни о Замке!
— А.. что бы ты сделал на моем месте?
На мгновение мне показалось, что на лице Рыцаря заиграли желваки:
— Я не смею указывать вам, миледи.
Я опустила глаза.
Они убили Ллевеллина. Они заслужили смерть! Ради Ллевеллина я готова отомстить. Они пытались отравить…
— Мы уходим, — тихо обронила я.
Они пытались отравить именно потому, что предыдущая Хозяйка отомстила.
Прости, Ллевеллин, возможно из меня выйдет плохая властительница для вашего Замка. Даже ради тебя, ради твоих глаз я не могу обречь на смерть.
Я встала на ноги. И, кажется, в зеленых очах Рыцаря на мгновение промелькнуло что-то похожее на радость.
ГЛАВА 17
НА СЧЕТ «ТРИ» — ПОБЕЖАЛИ!
Честно говоря, я с трудом представляла, как нам удастся сбежать из этой деревушки с неизвестным мне до сих пор названием (нет, ну как-то ж она называется? Другое дело, что мне было просто некогда спросить!), но и оставаться здесь было нельзя. Сегодня они попытались нас отравить, а с утречка, обнаружив, что Рыцарь, как товарищ Ленин, живее всех живых, придумают что-нибудь новенькое. По кирпичу, там, на голову уронят, в речке утопят, с лестницы, в конце концов, столкнут. В общем, определятся, как избавиться от ненужной Хозяйки и приблудного Рыцаря.
Но прежде чем бежать, нужно ж придумать, как выйти из дома, где мы сейчас находимся. Через дверь? Мне почему-то кажется, что это плохая идея: я вот просто вижу (в переносном, естественно, смысле), как вокруг этого намека на особняк стоит толпа с дрекольем и страстно мечтает закончить то, что не доделал яд. Через окно? При условии, что мы находимся на втором этаже? Нашли, блин, Бэтмэна. Тогда как?
